Наследник Алвисида (Книга 3)
Шрифт:
– Нет, - вдруг громко сказал Радхаур.
– Что?
– пришел черед удивиться Моонлав.
– Ты не хочешь меня? Или боишься? Ты такой юный, красивый. Как Алвисид, только моложе и неопытнее. Это, должно быть восхитительно.
На миг ее лицо обернулось оскаленной мордой пантеры, виденной Радхауром в королевском зверинце в Камелоте. Или показалось. Он отступил на шаг назад.
– Нет!
– повторил он.
– Что значит - нет? Ты, что боишься? Ты еще не спал с женщинами, мальчик? Ничего, я тебя всему научу. Твой предок был не в пример смелее...
– Вы...
– Радхаур сделал
– Посланец Алвисида говорил, что вы спали даже с Луцифером!
– А, пепельниц не любишь, - рассмеялась она.
Радхаур не стал спрашивать о значении непонятного слова. Он действительно не хотел даже дотрагиваться до нее. Поистине прекрасное тело не возбуждало в нем никаких желаний - прикоснуться к оживающему торсу Алвисида, вот все, что он хотел сейчас.
И подумал вдруг - не иссякла ли в нем способность любить, не выпростало ли у него в душе все, кроме желания исполнить предназначение?
Он даже Марьян любит через силу - только, чтобы не приставала со своей нежностью лишний раз. Он попытался вызвать в памяти лицо Лореллы, образ которой видел совсем недавно, и ничего не получилось.
– Что Луцифер?
– кокетливо спросила Моонлав, не отрывая взгляда от Радхаура.
– Физически, конечно, могуч, не отнимешь, но ни капли фантазии, словно с роботом трахаешься.
Опять непонятные слова. Ну и пусть. Скорее бы все кончилось...
– Иди ко мне, мальчик, забудь обо всем. Еще никто на меня в постели не жаловался. Я тебе покажу кое-что, что ты в жизни не увидишь...
– Нет, - вновь упрямо повторил Радхаур.
– Я не хочу вас обидеть, великая Моонлав. Но я...
– он на мгновение смутился.
– Я женат. Любимая ждет меня. Там, у въезда в драконову страну.
– Любимая... женат...
– передразнила Моонлав.
– Алвисида такие пустяки не смущали. Иди же, я что упрашивать буду?
– она провела указательным пальцем с длинным ногтем под правой грудью - на белой коже оставался едва заметный розоватый след.
– Нет, - повторил Радхаур, вспомнив как в алголианском храме отказался от шестнадцати красавиц. Каждая из тех уступала той, что сейчас перед ним - но какая разница? Он приложил руку к сердцу: Позвольте мне взять то, за чем пришел и уйти. Мой друг со сломанной ногой лежит в пустыне. Мне надо идти.
Моонлав презрительно фыркнула и брезгливо повела плечом.
– А если я скажу, что если ты не удовлетворишь меня, то не пропущу? Все ж этот камень, - она махнула рукой в сторону торса, пока подвластен мне. Без моего согласия ты его и с места не сдвинешь... Ну, что ты ответишь?
– В таком случае мне придется, - глухо произнес Радхаур.
– Но будет еще хуже, чем... с роботом.
Он не знал, кто это такой, но понял, что Моонлав робот явно не по нраву. И он не врал. Ему было не до женщин.
– Да ладно, - Моонлав резко встала, повернулась к нему спиной, ничуть не стыдясь наготы и вытянула из ничего, прямо из воздуха, пучок странных светящихся нитей.
– Забирай его и уматывай, у меня своих дел полно, успеть бы до рассвета, - через плечо бросила она Радхауру.
– Надеюсь, что потомки моих ребят не импотенты, как ты.
Радхаур смолчал. И не двигался с места.
Моонлав потянув на себя нити, вновь уселась на
– Так...
– пробормотала она, совершенно забыв о присутствующем рыцаре.
– О, как хорошо-то! Это мы сюда протянем... Смотришь, через годик ослабнет и сможем уже что-то предпринять...
Радхаур кашлянул.
– Ты еще здесь?
– не оборачиваясь произнесла Моонлав. Забирай эту каменюгу и уматывай, раз ничего другого не можешь...
Он, стараясь не наступить на разбросанные по полу свежие розы, обошел огромное каменное ложе и приблизился к торсу Алвисида, который вспыхнул при его приближении непредставимыми переливами всевозможных цветов.
Радхаур встал перед ним на колени и протянул руки.
– Здравствуй, - почти беззвучно прошептал он, и протянул руки к священной реликвии.
Пальцы коснулись бесновавшегося разноцветьем камня. Резкая боль пронзила Радхаура от макушки до пяток, мир растаял пред глазками, обернувшись бескрайней зеленой пустошью, живущей собственной непостижимой жизнью. Музыка в голове, в которую превратилось знакомое "тии-ии-тиии", уничтожила для все прочие звуки.
Радхаур, не в силах сразу принять вливающуюся в него энергию, потерял сознание, свалившись у каменного торса, но не отпустив от него рук, почти обняв его.
x x x
Очнулся он от сладострастных стонов и громких мужских всхрапов. Очнулся, словно вынырнул из тьмы подземелий на солнечный свет. Он открыл глаза.
Хрустальный дом действительно заливало яркое солнце. Пальцы его крепко обхватили торс Алвисида, который был приятно-теплым, живым.
Радхаур встал.
На каменном ложе распласталась Моонлав, но на этом ложе уже лежали многочисленные перины, на которых богиню было почти не видно, лишь длинные темно-золотые волосы контрастировали с белизной тонких тканей. Над ней навис огромный мускулистый мужчина, бросивший на Радхаура быстрый взгляд и снова уставившийся в лицо наслаждающейся женщины. На лице мужчины не было ни тени удовольствия - лишь страх не справиться с возложенной на него миссией.
Радхаур отвернулся.
Все помещение было буквально завалено цветами, появились столики по углам ложа, на котором стояли вазы с фруктами и глиняные кувшины. Загораживая выход на лестницу, на корточках сидели двенадцать старцев в ослепительно белых одеждах и, затаив дыхание, не сводили глаз с ложа богини.
Радхаур, не обращая на присутствующих внимания, вынул из дорожной сумки холщовый мешок - он просалился от кабаньей ноги, но другого все равно не было. С некоторым трудом, он просунул раскрытый мешок под торс, расправил ткань, аккуратно перевязал горловину. Присел спиной к мешку, просунул руки в лямки и резко встал. Торс был тяжелым - фунтов сорок, а может и все пятьдесят. Но в Радхауре не было усталости, силы переполняли его, не хотелось ни пить, ни есть только скорее добраться до Рэдвэлла и воссоединить торс с головой. Правда, где-то в затылке еще шевелилась знакомая тупая боль, но на нее вполне можно было махнуть рукой - скоро пройдет, а и не пройдет - потерпит.