Наследник Атлантиды
Шрифт:
А вот тяжелые снайперские винтовки, способные вести достаточно частый огонь с большой дистанции, могут оказаться весьма и весьма эффективными.
Молчаливые слуги – несмотря на все старания, Ярославу не удалось выжать из них ничего, кроме «да, мистер» и, гораздо реже, «нет, мистер» – сервировали роскошный ужин. Сам Верменич ел мало, а вот Сергей наслаждался деликатесами так, словно это был его последний ужин в жизни. Да и Зобов отдал должное умело приготовленным блюдам…
– В моем возрасте, молодые люди, иногда начинаешь думать о том, что самое лучшее в жизни – это вот такие маленькие радости. Хорошая еда, приятная
– А после хорошего ужина, – усмехнулся Ярослав, – крепкий сон и добрая драка.
– Добрая драка тоже не помешает, – серьезно кивнул бог-пенсионер. – Последний раз я брал в руки оружие… м-да, когда же это было? Кажется, это было во время Отечественной войны… как раз после падения Москвы…
– Не понял? – удивленно поднял бровь Сергей. – Какого падения Москвы?
– Видимо, Герман Игнатьевич имеет в виду войну с Наполеоном… – сделал предположение Верменич. – А скажите, уважаемый Гермес, вы были в составе регулярных частей или примкнули к партизанскому отряду.
– Я был в составе регулярных частей, – без тени улыбки ответил Зобов, наливая себе вино в высокий бокал, – но, с вашего позволения, французских. Собственно говоря, после поражения французской армии я и осознал, что мне надоели войны. Драка хороша только тогда, когда ты в ней что-то значишь. А война… хорошего полководца из меня не получилось, в конце концов, это всегда было прерогативой Ареса и Афины. Ну а солдаты или офицеры – все они лишь винтики в машине войны. Скучно, господа, скучно… И я остался в России. С тех пор вот и живу, наблюдаю.
– И как, интересно? – скептически хмыкнул Сергей.
– Интересно, – усмехнулся старик, потягивая вино. – А этот твой итальянец, Ярослав, знает толк в хороших напитках. М-да… так вот, мне и в самом деле было интересно. До последнего времени. А сейчас и здесь становится скучно… понимаешь, Сережа, раньше у русских была идея. Не будем спорить, хорошая или плохая. Я не воевал с коммунистами, я не сотрудничал с ними. Просто наблюдал… Понимаешь, Сережа, общество должно иметь идею, в противном случае оно очень быстро превращается в стадо. В стадо, умеющее только размножаться, жрать и гадить. Нацисты считали, что лишь арийская раса достойна править. С ними можно было не соглашаться, но тебе стоит признать, что Германия сумела собрать под этим лозунгом немалые силы. Вы, русские, верили в светлое будущее и в победу мировой революции. Да, все оказалось фикцией… но идеи марксизма-ленинизма объединили народ и принесли вам победу во Второй мировой войне. Там, где почти без боя сдались высокоразвитые европейские страны. Евреи искренне убеждены, что они – богоизбранная нация, а все остальные – неполноценны. Америка тоже в немалой степени сцементирована идеей… правда, формально они имеют в виду пресловутую «великую американскую мечту»… ну, ты знаешь – собственный домик, карьера, жена, детишки… Фактически же эта идея заключается в присвоении Штатами себе права диктовать миру условия.
– Рано или поздно им это выйдет боком.
Старик пожал плечами.
– Может быть. Но дело не в этом… Нация, сцементированная идеей, способна идти вперед. А Россия утратила идею, ничего не приобретя взамен. Погоня за деньгами, стремление быть похожими на западные государства – все это не то, не то… России могла бы помочь, скажем, национальная идея. Или что-нибудь еще… да хотя бы вознесенное в статус
– Вы хотите сказать, что Россия обречена?
– Не обязательно… но пока я не вижу особых перспектив. Общество раскололось не просто на несколько частей, это можно было бы пережить, а на отдельные группки людей. Каждый за себя. Все против всех. Правительство не думает о народе, народ плюет на издаваемые правительством законы, все кто может украсть – воруют, кто не может – мечтает об этом…
– Неправда! – Сергей чувствовал, как его уши наливаются краской, а в душе появляется бешенство. – Есть немало порядочных…
– Есть, юноша, есть. Их очень много… я бы сказал, что людей порядочных в России много больше, чем в той же Америке, где уже несколько десятилетий принцип вседозволенности – по крайней мере в отношении других государств – возводится в статус национальной политики. Но эти люди разобщены. У них нет единой цели, и до тех пор, пока ее нет, все эти умные, порядочные, образованные, честные люди отдают свои души своим семьям, своей работе, своим детям… а не государству, не нации. Замыкаются в своем крохотном, одному им нужном мирке.
Сергей отвернулся. Быть может, Зобов и был неправ… быть может, старый бог неверно оценивал ситуацию… Только и сам Бурун понимал, что в России происходит что-то очень неправильное. Лозунг «за Бога, царя и Отечество» сменился другими лозунгами – «За власть Советов», «За Сталина», «Пролетарии всех стран, объединяйтесь». Затем и эти лозунги исчезли, а на их место не пришло ничего по-настоящему нового… Армия разваливается, становится все менее и менее боеспособной – а ведь армия всегда в той или иной мере отражает суть национальной идеи. Экономика рушится – а чему удивляться, если из каждых ста новоявленных «бизнесменов» девяносто девять думает лишь о том, чтобы нарубить бабок сейчас – а потом будь что будет. Кто в таких условиях будет вкладывать деньги в науку, в серьезное, способное дать реальную отдачу лишь спустя десятилетия, производство?
Дальнейший ужин прошел в тяжелом молчании. Каждому из сидящих за столом было о чем подумать… Зобов искоса поглядывал в сторону нахохлившегося капитана – ему было что сказать. Опыт веков и тысячелетий давал старому Гермесу возможность подсказать выход из положения. Но вот в чем штука… этот парень вряд ли сможет стать мессией, вряд ли сможет объединить вокруг себя народ, повести к яркой, значимой цели. Он человек действия, а для этих целей нужен мыслитель. И самое главное, эти люди должны сами найти решение своих проблем. Им больше не нужны пастыри, не нужны боги, дающие советы с высот Олимпа.
Гермес вдруг почувствовал, как к горлу подошел ком, и уголки губ предательски задрожали. Да, наверное, он это понял давно, очень давно – но никак не хотел себе признаться в том, что его время прошло. Древние боги, когда-то пришедшие в этот мир, дабы учить и наставлять дикарей, вести их к цивилизации, сделали свое дело. Пусть даже сами они, олимпийцы, и не думали, что весь смысл их существования заключается в том знании, которое они по крохам отдавали дикарям – до тех пор, пока паства не превзошла своих пастырей. Они так и не овладели магией – зато нашли свою собственную дорогу.