Наследник царских кровей
Шрифт:
– И это все?
– Нет. Я еще раз звонил, когда билет уже взял.
– И что рассказали?
– Ну, про покушения на Никиту я тогда не знал. А то, что Николая преследуют всякие неприятности в больнице, сказал. И то, что их приняли за покушения и приставили полицейский пост, тоже. Честно говоря, я тогда не очень-то поверил Никите, думал, мальчик фантазирует. А происшествия объясняются халатностью персонала, согласитесь, у нас это не редкость. Кстати, Ника со мной полностью согласилась.
– Ну, конечно.
– Да, еще я сообщил жене радостную новость,
– Несмотря на позднее время? Или сегодня утром позвонили? – Я просто внутренне замерла в предвкушении ответа.
– Нет, сразу же, как только узнал. Ника очень обрадовалась, даже не злилась, что разбудил, – поспать она любит.
– А почему все же ваша жена не прервала отдых, ведь она понимает, что в таком горе нужно поддержать семью?
– Она собиралась уехать, когда я еще первый раз позвонил. Но оступилась, когда прыгала со скалы, и вывихнула лодыжку. Доктор сказал, ничего серьезного, дня три нужно провести в постели.
– Какая неприятность! На отдыхе случаи травматизма происходят гораздо чаще, чем принято считать, – посочувствовала я. – А вы и с врачом разговаривали?
– Лично? Нет, это со слов жены. Да и какая разница?
– Конечно, никакой, – слукавила я, ведь травма ноги отличное прикрытие.
Никита во время моего разговора с Артемом предпочел не вмешиваться и молча слушать. Сделал ли мальчишка выводы и какие, мне было непонятно. Но я окончательно убедилась в вине Ники. У нее есть мотив – зависть и желание заполучить ценности, деньги, бизнес себе, ведь если бы в семье Алмазовых погибли абсолютно все, ее муж, Баринов Артем, стал бы единственным наследником. Несмотря на родство только по линии матери, Николай и Артем братья, значит, юридически Артем может быть наследником Алмазовых.
И можно собрать чемодан, сделать вид, что поехала на курорт, а самой съездить, к примеру, в Лондон и послать милому племяннику отравленные пирожные. А потом махнуть в Тарасов и устроить столкновение с автомобилем Алмазова-старшего. Нужно подумать, как это все доказать. Конечно, у Ники есть сообщник или сообщники, ведь в больнице видели мужчину, владеющего боевыми искусствами. Плюс адвокат Копылов, про него тоже не нужно забывать.
Я практически полностью сосредоточилась на своих размышлениях, следя за дорогой и поглядывая на притихших Никиту и Артема. И чуть не забыла, что мы собирались заехать за цветами. К счастью, вовремя заметила небольшой цветочный магазинчик, расположенный у дороги.
Паркуя автомобиль, кивнула Никите:
– Пойдем, выберешь?
– Конечно! Дядя, ты с нами или тут подождешь?
– Вы ведь недолго? Я пока Нику наберу, узнаю, как она себя чувствует.
– Хорошо.
Мы отправились за цветами, Артем достал телефон и принялся звонить.
В магазине мы действительно не задержались. Никита не стал мудрить, выбрал самые свежие розы, любимого мамой желтого цвета. Я оплатила букет и, улучив момент, напомнила:
– Об отце ни слова, не забудь.
– Конечно! Ты своими вопросами пробудила во мне массу сомнений. Поговорить надо, наедине.
– Хорошо.
Никита открыл было рот что-то возразить, но я перебила:
– Не подозреваю я его, не кипятись, просто ненароком ты можешь лишнего сболтнуть.
– Да я только хотел спросить: а про погоду, природу можно? – хихикнул мальчишка.
– Валяй, – благосклонно разрешила я, и мы дружно рассмеялись.
Сквозь стекло «фолька» было видно, что Артем говорит с кем-то по телефону. Стараясь не мешать, мы загрузились в машину. Я завела мотор.
– Как Ника, надеюсь, ей уже лучше? – заботливо спросил мальчишка, едва Артем замолчал.
Вот неугомонный, просила же! Судя по последним прощальным репликам Артема, разговаривал он не с женой. Слишком официально и нейтрально прощался.
– Что? А, это с работы позвонили, как всегда, нужно срочно решить массу неотложных вопросов. Как они еще до конца рейса дотерпели, удивляюсь. А Нике я не дозвонился, – тон Артема из негодующего стал озадаченным, – у нее почему-то телефон отключен, может, разрядился.
В зеркале я поймала взгляд Никиты, который собирался сказать что-то еще, но я состроила ему строгую гримасу.
Да, мне тоже интересно, почему Ника не может зарядить телефон и гуляет вдалеке от розетки, если ей прописан постельный режим?! Но настораживать Артема не стоит. Думаю, Ника выйдет еще на связь, ведь она уже привыкла получать от любящего мужчины нужную ей информацию. Вдруг нам понадобится «запустить дезу»? Поскольку уровень актерских способностей Артема неизвестен, не будем рисковать, рождая в его душе подозрения.
Сегодняшним солнечным деньком на кладбище было довольно людно. Многие, пользуясь теплой весенней погодой, наводили порядок на могилах родных. Убирали опавшие листья, сгребали мусор. Некоторые подкрашивали заржавевшие за зиму оградки. Запах краски смешивался с запахом потревоженной жухлой листвы и прогретой весенним солнцем земли.
Я полностью сосредоточилась на осмотре периметра. Ведь у Ники, если это действительно она, может быть больше сообщников, чем я предполагаю. Ведь, в сущности, организовать засаду на кладбище для подготовленного человека – дело техники. Я мысленно разбила периметр на секции, прорабатывая всех, находящихся в поле зрения, сразу отметая копошащихся на могилах бабулек с дочками или людей, приехавших на кладбище всей семьей.
– Никита, – негромко предупредила я, – я не буду далеко отходить.
– Понял, – коротко ответил мальчишка.
Он молча собрал завядшие цветы, которые мы приносили прошлый раз, отложил в сторону от могильного холмика. И аккуратно, медленно, словно исполняя ему одному известный обряд, разложил новые розы. Дядя Артем молча стоял рядом. Действительно, когда смотришь на маленького мальчика, который, подражая взрослым, изо всех сил пытается скрыть подступающие слезы и старается украсить могилу любимой матери цветами, любые сказанные слова кажутся мелкими и теряют смысл.