Наследник для бандита
Шрифт:
— Черт, да! — оскаливается Буров, — Ты ещё и шантажистка оказывается…
— С кем поведёшься, — отбриваю я его колкость.
Он берет меня за талию, притягивает к своей груди и с заботой вглядывается в глаза.
— Спасибо. Не переживай, пожалуйста… — вкрадчиво понижает голос.
— Хорошо… — так же тихо отвечаю ему, — Пойдём? Там Марта стол накрывает… — я делаю шаг в сторону кухни, но тут же оказываюсь возвращённой в тесные объятия Бурова.
— Роди мне сына, Маш, — шепчет, обжигая дыханием кожу за ушком. Мои колени начинают подгибаться, — Хочу такого же парня, как Пашка этот. Или дочь…
— Ооо, — от неожиданной просьбы я цепенею, а в груди расцветает
— Ты не хочешь? — напрягается Миша, улавливая мою реакцию.
Я мотаю головой и облизываю губы.
— Скажи, а если потом, — перевожу дыхание, — Ну так получится, что мы с тобой поймём, что не подходит друг другу и решим жить раздельно…
— С чего мы так решим? — агрессивно перебивает Миша.
— Ну допустим, — говорю с нажимом, — Вдруг ты полюбишь другую женщину, и я стану «неважной». Ты разрешишь мне уйти с ребёнком?
— Нет! — гортанно клокочет Буров и стискивает мои плечи, — Вы оба станете моей семьей навсегда. А вот если ты захочешь уйти, то ОДНА можешь это сделать в любой момент. И ровно тогда станешь «неважной», просто исчезнешь для меня и для ребёнка, — заканчивает зло и уверенно. Не оставляя мне ни малейшего повода сомневаться в том, что все будет так, а не иначе.
Я смотрю в расширенные Мишины зрачки. С этим мужчиной, эмоции каждый раз только по максимуму, как на американских горках. Страх сменяется удовольствием, потом желанием прекратить все немедленно и снова восторгом. Соскочить с этого или выйти на скорости, не покалечившись, не возможно. Я подавлено молчу, не зная, как правильно поступить. Быть искренней до конца, обрушив на Мишу все свои сомнения и страхи или подождать пару дней, сделав вид, что сама только узнала про малыша. Если признаться в беременности сейчас — это означает выдать себя с головой, сознаться, что я все это время скрывала ребёнка. Можно, конечно, попытаться объясниться, но даст ли Буров эту возможность? Реакция — непредсказуема. Просто купить тест и показать? Да, это более безопасный вариант, а ещё мне очень хочется прожить эту эмоцию вместе с любимым мужчиной правильно. Раз уж я остаюсь… Потом, на подъеме его чувств, мне же никто не помешает также поведать ему о своих страхах. Ооо…
— Скажи что-нибудь, Машунь… — костяшки его пальцев нежно скользят по моим скулам.
— Карамелька! — в дверях появляется Пашка, а мне хочется расцеловать ребёнка за то, что он так вовремя нас прервал. — Ой, а что это вы делаете? — с интересом прищуривается, видя наши тесные объятия. — Просто, мама просила сказать, что чай готов.
— Хорошо, — кивает ему Буров, а я смущаясь, прячу лицо на его груди, — Иди скажи, что мы сейчас придём.
— Теперь я верю, что в детстве ты хотел стать охотником, — чтобы пройти к выходу из комнаты, я отодвигаю ногой в сторону большую коробку с гранатами, автоматами и патронами, — Ничего не изменилось…
— Это все дед прививал мне «правильный» вкус. Да и время было такое, что каждый третий мужик форму носил.
— А почему ты не завёл собаку в своём доме? Построй вольер.
— Мы с тобой живем в доме отца, а у него была банальная аллергия на шерсть. Появилась на фоне пневмонии после камерной сырости.
— Сейчас то можно уже… — робко отзываюсь.
— Можно, — кивает, — Вот, может быть, в новом доме так и сделаем. Я дал задание. Нам уже ищут варианты.
— Ого! Спасибо… — чувствуя, что снова начинаю краснеть от стыда за свою неблагодарность и ложь, опускаю глаза и ускоряю шаг.
— Кстати, а почему «карамелька»? — тихо хмыкает Буров, тормозя меня в дверном проёме.
— Потому что… — я веду плечами, — Потому что, когда общаешься с больными детьми,
— Понял… — Буров успокаивающе гладит меня по волосам и целует в висок, — Ты у меня просто невероятная женщина. Спасибо, что ты у меня есть. Пойдём с хозяевами новыми чай пить, — берет меня за руку и уже сам тянет по коридору в сторону кухни.
Глава 24. Чувства
Михаил.
Открываю глаза от вибрации будильника на руке. Отключаю. Резко оборачиваясь, окидываю взглядом вторую половину кровати и чувствую, как внутри меня расслабляется внезапно накатившее чувство паники. Маша на месте. По-детски подложив ладони под щёчку, сопит на соседней подушке. Тёмные волосы рассыпаны по белоснежному белью. Простынь немного сползла вниз, и теперь из-под неё скромно выглядывает полная грудь с аппетитными розовыми сосками. Я смотрю на них, как маньяк, желая ощутить у себя во рту и поиграть с ними языком. Я немножечко. Мне очень нужно. Руки, живя отдельной жизнью, уже стягивают с Маши простынь. Ткань скользит по плавному изгибу талии, затем — по бёдрам, открывая для меня вид на гладкий лобок и мягкие губки. Очень соскучился. От мощной волны возбуждения волосы на теле встают дыбом.
Вчера, когда я вернулся домой, Маша уже спала. Поэтому сейчас мне хочется ее трогать, гладить, тискать, трахать. До судорог в мышцах хочется!
Что-то сонно пробормотав, сладкая девочка переворачивается на другой бок и выпячивает свою аппетитную попочку. Мои ладони тянутся к ней. Ммм… Жадно сжимаю ягодицы и прихватываю за бедра, притягивая к себе.
— Миша… — дёрнувшись, распахивает глаза.
— Доброе утро, моя хорошая… — нежно шепчу ей в основание шеи и чуть покусываю плечи, — Ты такая вкусная, когда спишь… — голос хрипнет и срывается, — Ты так пахнешь… Я хочу в тебя… — с дрожью выдыхаю, ощущая, как удачно член упирается в Машу снизу. Можно просто войти. Одна рука на горло, вторая — под бедро, и несколько раз натянуть на себя эту шелковую малышку. Вырвать из ее горла сладкие стоны и кончить. Залить спермой всю: внутри, снаружи. Пометить, как самку. Да…
Едва сдерживая себя, скольжу руками по ее животу вниз и поглаживаю бедра изнутри, будто случайно задевая губки. Маша запрокидывает голову, и наши губы встречаются в поцелуе. Языки кружат. Зверея, проталкиваю свой глубже в ее рот, и практически трахаю. Она со стоном ловит мою ладонь и направляет к себе между ног. Туда, где уже влажно пульсирует ее желание. Я чувствую его пальцами, но специально торможу, не давая девочке получить более откровенные ласки.
— Ну… — хныча, прижимается попкой плотнее к моему члену. Я задыхаюсь. В затылке начинает искрить от ощущений. Пах наливается тяжестью, — Давай же! Войди!
— Машенька… — сдаваясь своему телу, скольжу губами по ее шее и сжимаю руками грудь, — Я не смогу нежно…
— Да… — отзывается томно на полустоне.
Башка отключается, и я срываюсь. Вхожу в свою женщину резко, раскрываю сильнее, прихватывая рукой под колено, и разгоняюсь. Охренительно! Вот так, да! Маша сжимает меня мышцами на каждый толчок в своё тело.
— Оо! Ммм…
Съедаю несколько громких стонов с ее губ. Даю несколько резких подач и выхожу. Хочу глубже. Роняю Машу на постель лицом в подушки и подминаю под себя.