Наследник для Шаха
Шрифт:
Чувствую его напряженные литые мышцы и возбуждение, которое упирается в меня сквозь брюки. Мычу и упираюсь руками в его плечи, не могу сдвинуть, пока умелые пальцы пробираются под мои трусики, несмотря на все происходящие, касается нежно, играет с моим телом, заставляет почти скулить, понимая, что мои душа и тело делятся.
Вскрикиваю, дохожу до пика и слезы текут по щекам.
Его ласки — чистое безумие, но сейчас они припорошены чувством горечи, отпускает мои губы и ощущаю, как горячий язык проходится по моим
Дышит тяжело. Надрывно. Возбужденный. Горячий.
— Почему все с тобой не так?! — рычит почти. — Почему я не хочу заставлять тебя? Ведь могу, Аийша, захочу и сожму кулак, переломаю крылышки маленькому журавлику, заставлю сделать так, как хочу, но почему я не могу так поступить с тобой?!
Резко ослабляет хватку и заглядывает мне в глаза. Его зрачки расширяются, поглощают радужку, там словно лава течет.
Не отвечаю. Сердце раскалывается на части, одна часть любит этого мужчину до безумия, трепещет и хочет, чтобы продолжил терзать меня, хочет почувствовать его силу внутри себя, но другая… этой части нужно право на выбор, нужен глоток свободы…
— Чего? Чего ты хочешь, Аийша?! — выдохом в мои губы, пока пальцы запутываются в моих волосах.
Улыбаюсь сквозь слезы и неожиданно для себя выдаю:
— Однажды ты спросил, что я загадала у фонтана с золотыми рыбками, помнишь?
Кивает. Выжидает. Смотрит внимательно.
— Хочешь узнать мою маленькую тайну, мое желание?
Взгляд глаза в глаза. И короткий кивок.
— Я загадала свободу, Шах…
Опять пауза. Гнетущая. Долгая. Отсчет в биении моего сердца. А затем голос Шахова, наполненный какими-то странными интонациями, которых я не понимаю:
— Из всех богатств мира, которые я могу тебе дать, ты выбрала… неисполнимое…
— Для меня это самое ценное, Аслан, иметь право выбора.
Отпускает меня, отходит. Разворачивается спиной. Все движения резкие. Быстрые. Рваные какие-то.
Опять молчание, а я смотрю на своего мужчину, любуюсь шириной плеч, мощью темной фигуры и повторяю для себя с горечью “неисполнимое”…
Птичка в клетке. Вот и все. Игрушка, которую захотел, которую присвоил…
Больно. В груди. В самом сердце. Он сломает меня. Перебьет хребет. Прикрываю глаза, ухожу в свою боль, в свои мысли, но неожиданно для себя слышу глухой холодный голос.
— Чего ты от меня хочешь сейчас, Полина? Что означает для тебя эта “свобода”?
Распахиваю веки и встречаюсь с угольно-темным взглядом мужчины. Нет больше того Аслана, которого я видела секундами ранее, одержимого и страстного. Передо мной Шах. Миллиардер, вселяющий ужас в тех, кто становится у него на пути, но я уже прошла черту.
Я вижу его настоящего, и я верю в него, в нас, поэтому отвечаю с надеждой, которая все еще живет птичкой в моей душе и переливается хрустальными
— Просто отпусти меня, Аслан, позволь вернуться домой, решить свои вопросы в университете, дай увидеть родителей, время… подари мне время…
Глава 43
Аслан Шахов
— Просто отпусти меня, Аслан, позволь вернуться домой, решить свои вопросы в университете, дай увидеть родителей, время… подари мне время…
Эти слова летят в меня рикошетом, простреливают. Кажется, что я, если подниму руку и дотронусь до грудной клетки, почувствую следы от дроби и кровь зальет все изнутри и снаружи.
Мышцы наливаются свинцом, натягиваются и будто рвутся.
Хочется податься вперед, сгрести в объятия маленькую хрупкую девочку, дрожащую, отчаянную.
Прибить к себе, заковать в цепи, пристегнуть ошейник.
Могу. И не такое делал. Правда, не с женщинами. С ними играл в другие игры, дарующие наслаждение, если хотел, но это, скорее, редкость, чем правило.
Обычно завалить на кровать или на стол, оттопырить зад и все. Биться, спуская пар и ловя свой кайф.
Но не с Полиной…
С ней у меня мозги вылетают, резьбу сшибает. Чувства оголяются подобно проводам.
— Подарить тебе время? — выдыхаю сквозь сжатые зубы.
Я могу дать этой девочке все, абсолютно, исполнить любую прихоть, но Полине нужно другое…
То единственное, чему противится все мое сознание.
И причина не в том, что у нее под сердцем живет мой сын. Причина в другом. Я сам не понял, как подсел на эту девочку с длинными шоколадными прядями, с глазами чистой лазури. Невинную уже не телом, но душой…
— Отпустить, — повторяю опять как одержимый, не моргаю даже, желваки на скулах сводит.
Бешенство. Оно просыпается в крови и гонит адреналин.
Делаю пару шагов, нависаю над Полиной. Чувствую ее страх, смотрю в эти наполненные слезами глаза. Мое возбуждение не уходит, тело горит желанием завалить, подмять, взять прямо здесь, ее наслаждение, запах ее кайфа все еще витает в воздухе, будоражит сознание, не дает мыслить трезво.
Не могу понять, как и когда моя жизнь полетела в тартарары. Хотя нет. Могу. В ту самую ночь, когда девочка с бейджем с чужим именем "Лида" оказалась в моих руках.
Обычная девка должна была отработать все, всеми возможными способами, чтобы утолить ярость, а в итоге…
Я сжимаю с силой кулаки, потому что не хочу ее терять…
— Да… отпустить… — отвечает робко, глаза заплаканные, а на дне этой лазури такая надежда, боль и я вдруг неожиданно для себя понимаю, что не хочу принуждать Полину, не просто не могу, а не хочу…
Сложно справиться с собой, сложно не заставить желанную девочку принять меня…
— Ты понимаешь, о чем именно просишь меня?