Наследник древней силы
Шрифт:
— Ну да, когда-то тогда. А в последнее время москвичи рулят. И что-то мне подсказывает, что Вельяминов будет сидеть и третий и четвёртый срок, а потом Голицыны своих поставят. Нашим теперь не скоро дадут порулить, что печально.
— Наверное, Голицыны не посмели бы лезть сюда, если б канцлер был из Новгорода, — предположил я.
— Верно, а теперь нам приходится отбиваться от московских. И неизвестно, чем это закончится… Но как бы далеко ни зашло, мы своё не отдадим, — дополнил Николай.
— То есть, мы Москву не поддерживаем?
— Это, знаешь ли, скользкая тема.
— А есть те, кто не хочет?
— Конечно, есть. Слышал, будто существует какой-то сговор с целью образовать новый союз и послать Москву к чёртовой матери. Но я подробностей не знаю и вообще в политику пока лезть не намерен.
— А если всё-таки будет разрыв? Мы — с кем останемся?
— Ну а как ты думаешь? Конечно, с великим князем. Да и вообще, поговори лучше с дядей Геной. Он больше в таких вопросах шарит. А у меня работы много, так что извини.
Николай снова вызвал экран, а я выключил диктофон. Нужная информация была у меня в руках. Осталось только вырезать нужный кусок. Ничего конкретного, с одной стороны, но этого должно хватить, чтобы Мария предоставила сведения о налётчиках. Вот только когда я завершил запись, в душу закрались сомнения: а стоит ли наши семейные разговоры передавать ГСБ? Кто знает, как их используют? Что, если из-за моих действий пострадают Николай, Геннадий, другие члены рода? Что если проблемы начнутся? Моя совесть будет чище, если запись к Оболенской не попадёт. Но тогда придётся устанавливать личность налётчиков иными способами, без помощи Марии. И у меня имелись кое-какие идеи на этот счёт.
— А где, кстати, дядя Гена? — спросил я. — Что-то я давно не встречал его.
— А он на Чёрное море поехал. Там проблемы возникли. Один отель сгорел. Теперь остальные комиссии проверяют.
— Опять козни конкурентов?
— Не исключено, — вздохнул Николай. — Сейчас может быть, что угодно. Лев погиб, шакалы налетели.
— Голицыны?
— Нет. Там у нас другие дрязги. Не спрашивай. Сам мало знаю.
Я поднялся с кресла.
— Ах, да, — вспомнил Николай. — Не забудь: завтра званый ужин. Объявим тебя, наконец, всем. А паспорт и княжеская грамота будут готовы в понедельник. Как там Ира, кстати, поживает?
— Идёт на поправку, — ответил я.
— Хорошо. Часто ты к ней ездишь, смотрю. В среду, вчера ездил…
— Ну так сестра вообще-то… хоть и сводная.
— И с Лёхой у вас опять в воскресенье чуть до драки не дошло. Он сказал, что с Ириной общался, а ты стал угрожать ему.
— И что?
— Да так… Просто рассудил: раз уж ты о ней так печёшься, может быть, подумаешь, с кем её помолвить?
— В смысле? Какой помолвить? Ей вообще-то учиться надо, — недовольно произнёс я.
— Этот так, на будущее. В принципе, помолвить и заранее можно.
— Да что вы к ней все прицепились? Может, оставишь её в покое, пусть сама решает свою судьбу?
— Ладно, не бери в голову, — усмехнулся Николай, увидев мой напряжённый вид. — Тебе, кстати, тоже надо подумать о подходящей партии. По-хорошему,
— И что предлагаешь? — я снова сел в кресло и облокотился на стол. — Есть кто на примете? Или как это вообще у вас делается?
— Да очень просто. Договариваемся с другим родом. Если мы не против и они не против, тогда — помолвка, а спустя год-другой, ну или как получится — свадьба.
— И с кем мы можем договориться?
— Вариантов — масса. Главное, чтобы у вас было равное положение в обществе. Лучше всего заключить брак с представительницей княжеского рода, но можно — и боярского, если род сильный и приданое хорошее. Желательно укреплять отношения с теми родами, с которыми мы уже дружим. Но можно объединиться с кем-то ещё. Тут надо продумывать стратегию. Моя жена, например — княжна Островская. Востряковы с Островскими — партнёры. Из псковских князей мы сотрудничаем с Репиными и Шаховыми. А если хочешь жену из местных, то либо Залесские, либо Белозёрские.
— Белозёрские?
— Ну да. Тебе же дядя говорил, мы с ними партнёры? У нас договоры. Они нам нефть и газ гонят по малой стоимости, а мы им строим объекты. Ах да, твоё знакомство с Белозёрскими началось не лучшим образом, — оскалился Николай. — Ну ничего, не переживай. Они на нас обиды не держать.
«Ага, только убить пытались. А так, не держат обиды, конечно!» — подумал я. Николай не знал, что Белозёрские наняли боевиков, чтобы покромсать меня в капусту, но я и не собирался пока говорить ему. Вначале сам побеседую с Белозёрскими, посмотрю, как отреагируют.
— А с ними никакого предприятия совместного не держите? — спросил я.
— Пока нет. Есть, конечно, проект в планах. Отец считал, что нам тоже нужно развивать нефтегазовую отрасль. Начать хотя бы с доли в ННПЗ. Но пока всё заглохло. Не знаю, может быть, когда всё уляжется, возобновим переговоры. Я, по крайней мере, надеюсь это сделать, а ещё я хотел бы…
Николай забыл о делах, и с увлечением принялся рассказывать о собственных идеях развития семейного бизнеса. Мне эта тема тоже показалась интересной, и я захотел выведать у брата, как можно больше. Но скоро наш разговор прервали.
На веранду вышла камеристка нашей бабушки, Анны Васильевны — крупная щекастая женщина, замкнутая и нелюдимая. Я её помнил с детства: пятнадцать лет назад она была такой же, ни капли не изменилась. Мы с ребятнёй часто прикалывались над ней, а кто-то даже поговаривал, что в свои пятьдесят она ещё ходит в девках.
— Прошу прощения, — обратилась она к Николаю. — Артём, Анна Васильевна желает видеть тебя в своём кабинете.
— Сейчас буду, — я поднялся с кресла.
— Тебе образование надо получать, — сказала Николай напоследок. — Сейчас семье нужны управленцы. Компания растёт и множится, персонала нужно много, а членов рода и дружинников не хватает, приходится со стороны брать массу народа, которого мы не знаем. Ты теперь — часть рода и, как и все мы, должен работать ради процветания нашего общего дела. Ну ладно, это уже отдельная тема. Иди, бабушка ждёт.