Наследник древней силы
Шрифт:
Больше никто не нападал. Дружинники валялись по всей стоянке: одни неподвижно, другие — схватившись за поломанные части тела, стеная и пытаясь подняться. По лицу моему текла тёплая струйка. Вытер рукавом толстовки. Оказалось, кровь.
Но не все противники были повержены. Остались трое, включая одноглазого. Они сжимали в руках шашки. Пока парни с дубинками активно нападали, эти стояли в стороне, видимо, чтобы не ранить своих в пылу драки. Теперь же они направлялись ко мне. Радужки их глаз горели ярко-синим светом. Значит, все трое — энергетики. А если ещё и мастера фехтования, мне — конец.
Схватив
Подоспел второй дружинник. Я уклонился с одновременным боковым ударом ногой. Отбил удар лысого, схватил его руку с шашкой, треснул дубинкой, хотел ещё — не получилось: лысый перехватил мою руку. Я оттолкнул его ногой. Второй снова рубанул, я отклонился, клинок разрезал мне толстовку на груди. Нырнул от следующего удара, треснув противника в коленный сгиб. Нога бойца подкосилась, я двинул дубинкой ему по затылку. Надо было добивать, но тут передо мной оказался одноглазый.
Я опять отклонился, остриё шашки промелькнуло в сантиметре от моего носа. Лоукиком чуть не сбил одноглазого с ног, но тот удержался. Я сократил дистанцию и, обхватив его так, чтобы тот не мог достать меня кликом, нанёс несколько ударов коленом по рёбрам и оттолкнул на лысого, отчего упали оба.
Дружинник с разбитой головой принялся наступать, махая шашкой. Я уклонялся. Один раз сумел-таки парировать дубинкой клинок и бэк-киком в грудь оттолкнул противника, тот попятился и упал.
Но тут — лысый. Я пригнулся с одновременным ударом локтем в живот. Следующий удар клинка я парировал дубинкой и ей же саданул лысому по руке, тот замешкался, и дубинка обрушилась ему на голову.
Опять напал одноглазый. Я еле уклонился от его клинка, на толстовке моей образовались ещё два пореза. Очередной удар, я пригнулся, двинув противника в живот. Отклонился, и саданул дубинкой по руке с шашкой. Затем схватил эту руку и принялся дальше лупить по ней дубинкой. В ответ я получил несколько раз кулаком по лицу, но почти не почувствовал это.
Наконец одноглазый выронил шашку и, зарычав от боли, схватился за свою руку, которую я, вероятно сломал. Отбросив дубинку, я поднял клинок — как раз вовремя, чтобы встретить им клинок второго дружинник. Несколько раз наши шашки лязгнули друг о друга. Я пригнулся, одновременно нанося удар, клинок противника разрезал воздух над моей макушкой, а мой — его живот. Кишки вывалились из широченной раны. Дружинник упал вначале на колени, потом — лицом в асфальт.
Одноглазый поднял здоровой рукой выброшенную мной дубинку и хотел ударить сзади. Я развернулся, лезвие срезало руку, словно нож масло. Второй удар — брызнула кровь, голова одноглазого завертелась в воздухе и шлёпнулась на асфальт. Потом упало и тело.
Обернулся. Лысый дружинник стоял с шашкой напротив меня. Его лицо заливала кровь, моё — тоже, я снова утёрся рукавом толстовки.
— Проваливай, — крикнул я, тыча в него клинком. — Если ещё раз
Но лысый меня не послушался. Ринулся в атаку. Я отбил несколько ударов его клинка. Лысый ловко отвёл в строну мою шашку и рубанул мне в ключицу. Я даже не заметили — клинок не пробил мою защиту. Лысый же получил кулаком по лицу, коленом — в живот и локтем по макушке. Локоть с хрустом проломил череп.
Я сорвал с поверженного врага ножны, сунул туда шашку и пулей метнулся к больнице. Теперь уж точно Василий Степанович не скажет мне спасибо. Трое его дружинников убиты, остальные — валяются поломанные. И ведь на меня человек пятнадцать напало. Самому не верилось, что моя сила оказалась столь велика.
Стащил себя лохмотья, которые недавно являлись толстовкой. Футболка оказалась не в лучшем состоянии. Снова вытер лицо — кровь не останавливалась. На ключице — синяк от клинка. Обычно шашка с преобразователем перерубает человека пополам, я же легко отделался. Руки тоже все в синяках.
Лёгкость ушла. Слабость овладевала мной, ноги дрожали, тело стало ватным, одновременно заболели все ушибы. Я чувствовал себя ужасно. Прежде ощущал подобное лишь на тренировках, когда мастер заставлял работать на пределе возможностей. Это значило, энергия иссякла, и я фактически утратил боеспособность. Теперь, чтобы вернуться в форму, требовалось несколько часов отдыха. Надо уходить. Если придётся драться снова, я — труп.
В голове тут же созрел план. Первым делом — позвонить Николаю, сообщить о проблеме. Проблема серьёзная и может коснуться всего рода. Потом — забрать Иру и отвезти в усадьбу. Та охраняется хорошо — вряд ли туда кто-то сунется. Дальше — по обстоятельствам.
Залетев в холл клиники, я первым делом подбежал к девушке на ресепшене:
— Срочно заведующего в тридцать шестую палату. Скажи, что требует князь Артём Востряков. Ясно?
— Да, — произнесла девушка, ошарашенная моим внешним видом, и потянулась к трубке телефона.
Сам же я, не дожидаясь, пока она позвонит, побежал по коридору и по лестнице вверх. Хотел вызвать экран смарта, но тот не работал. В драке его разбили. Подстава. Телефон Николая записан там. Как теперь ему звонить?
— Готовьте пациентку из тридцать шестой к переезду, — сказал я на ходу медсестре на посту и, увидев, что та замешкалась, поторопил: — Быстро! Приказ князя Вострякова.
Вбежал в палату к Ире.
— Сейчас мы отсюда уедем, — сказал я.
— Что случилось? Что с тобой? Ты весь в крови, — ужаснулась Ира.
Моё появление в таком виде, да ещё и с шашкой в руках тут же вывел её из апатии.
— Не спрашивай. Потом расскажу, — отмахнулся я.
— Нам угрожает опасность?
— Да. Мне нужен твой смарт.
— Он где-то… Вон, у подушки. Тебя, кстати, зачем-то Николай Эдуардович искал. Он позвонил, сказал, что у тебя телефон выключен.
— Давно?
— Сразу, как только ты ушёл.
Вбежал маленький лысоватый заведующий.
— Вызывали, Артём Эдуардович?
— Нужна машина. Скорая. Есть свободные?
— Кажется, есть. Я сейчас уточню.
— Погрузите Ирину в скорую помощь.
— Но Артём Эдуардович…
— Живо! Выполняйте приказ.
— Да-да, конечно, я распоряжусь, — отрапортовал заведующий. — Вас нужно перевязать, у вас кровь.