Наследник Древних
Шрифт:
Впрочем, почти не считается. Возле палатки сотника Мирра, главного вражеского командира, собралось больше сотни воинов, и там же оказались жрецы. Служители бога Нохха затянули молитву, и магический огонь погас, а страх отступил. Дальше следовало биться честной сталью, либо использовать магию косвенно. Однако вокруг была сильная сутолока, и боевые знаки я не применял, слишком велика опасность поразить яфтариев. И вместе с оборотнем мы держались в стороне, наблюдали и через переводчиков руководили ходом битвы.
— Вперед! Руби! Победа! — вопили горцы
Горцы скучковались вокруг противника, а вражеские пехотинцы, окружив палатку гвардейского сотника и жрецов, прикрылись щитами и опустили копья. Задний ряд завел дротики за голову и был готов осыпать нас дождем метательных снарядов. Никто не решался первым пойти на смерть. Возникла кратковременная пауза и в этот момент вмешались стрелки Ромая.
Полтора десятка лучников дали дружный залп и противник потерял одного бойца. После чего яфтарии, издав боевой клич, снова качнулись на нирских воинов, но метатели дротиков их остановили, и я посмотрел на оборотня.
«Держись рядом! — кинул волку мысленный посыл. — Идем врукопашную!»
«Да», — отозвался Вольгаст.
— В атаку! — вынимая из ножен трофейный гномский меч, я сделал шаг вперед, и охранный десяток двинулся следом.
Прежде чем вражеские солдаты схватили новые дротики, я врубился в строй врагов. Горцы не отставали, и мы были подобны морской волне, которая накатывается на берег и топит его. Над полем боя прокатился звук столкновения. Щиты приняли удары оружия, захлебываясь криками, орали люди и шум бил по ушам, а потом, как это случалось со мной раньше, я немного оглох. Остались только движения, только лица людей, только удары, только блеск клинков.
Выпад! Клинок скользнул над щитом противника и вонзился в шею солдата. Раззявленный рот и кровь, которая хлестала из рассеченных вен и артерий.
Рывок на себя и клинок возвращается! Все делалось быстро и четко, а клинок в моей руке был словно пушинка. Шаг вперед и очередной удар. Раз за разом меч с потягом опускался на шлемы нирских вояк. И в это мгновение я был машиной для уничтожения врагов. Все происходило механически, без раздумий и сомнений. А тренированное тело само знало, что и как нужно делать.
На пути еще один вражеский боец и снова удар! Посвист остро заточенной стальной полоски! Падающее тело и мой очередной шаг, а затем вернулись звуки. Кровь, смерть, предсмертные хрипы людей, звон клинков и напевы служителей Нохха. Монолитный строй солдат не устоял перед нашим бешеным натиском и раскололся. Все кругом перемешалось и на какое-то мгновение мне показалось, что я
«Стоп! — на этом моменте, клинком отбивая вражеский дротик, я одернул себя. — Вот они! Жрецы!»
— Вольгаст! — я издал дикий крик. — Бей жрецов!
Оборотень был неподалеку и с нами несколько горцев. Мало бойцов. Но меня это не остановило и не смутило. Ногой я отбил щит нирского солдата, вонзил в его грудь меч и бросился к цели. Требовалось заставить жрецов заткнуться, а затем применить магию, и это не только принесло бы нам решительную победу, но и уменьшило бы потери.
Толчок плечом. Очередной вражеский вояка отступил, и дальше на него набросился Вольгаст, а я оказался у цели. Только руку протяни и обтянутая белой тканью спина. Никто не мешал, и я вонзил в жреца меч.
— Ха — а! — мой выдох и клинок вошел в тело.
Пинок. Человек захрипел и завалился набок. После чего я шагнул в круг жрецов, и они замолчали. Все как один, они смотрели на меня, разгоряченного схваткой, грязного и окровавленного, а я, сам не знаю почему, улыбался и вызывал силовую плеть.
— Не молчите! — напротив меня, призывая жрецов продолжать пение, появился уже знакомый сотник Мирр.
Магическая плеть метнулась к гвардейцу и обхватила его за шею. Он захрипел, а служители бога вновь попытались запеть. Однако рядом появился Вольгаст и при виде огромного белого волкак жрецы снова заткнулись, а я сказал:
— На колени!
Сказано это было негромко, но меня услышали все и на этом бой завершился. Сотник Мирр был пленен, ошарашенные жрецы выполнили мое требование и, опустив голову, встали на колени. А солдаты, кто еще оставался жив, последовали их примеру.
После разгрома передовых частей нирской армии и пленения вражеских командиров, я приказал двигаться дальше. На поле боя остались все раненые и граф Наймар с трофейной командой, а остальные горцы, восемь десятков, направились к захваченным поселениям. Люди устали, но медлить было нельзя — нас вела надежда, что удастся освободить заложников сразу. Однако из этого ничего не вышло. К тому моменту, когда мы покинули разгромленный лагерь противника, уже рассвело, и дорогу нам перегородил конный разъезд нирских кавалеристов.
Всадники нас опознали, а затем, нахлестывая коней, отступили и предупредили закрепившихся в Сайне и Беутике пехотинцев. В каждой деревне находилось по сотне солдат, и противник действовал быстро. Воины согнали всех заложников, преимущественно, стариков, женщин и детей, в кучу, после чего оттянулись дальше по дороге и заняли оборону в ущелье Сагамыр.
Ситуация сложилась патовая. Мы не могли наступать, потому что заложников перебьют, а солдаты не решались на какие либо действия без приказа вышестоящего командования. Поэтому пришлось вступить в переговоры. Благо, козыри в лице пленных нирских воинов, жрецов и командиров, у нас имелись.