Наследник империи

Фарг Вадим

— Можно подумать я не пострадал, — жаловался он, показывая расцарапанную щёку. — И вообще, будет впредь думать, прежде чем что-то говорить.

Но Елена урок не вынесла. И хоть при Ярославе она больше ничего не говорила, когда я был один, не упускала возможности унизить. Или же нашёптывала гадости у меня за спиной другим ребятам.

Но, что бы она ни говорила, я продолжал игнорировать, делая вид, что не слышу. До одного дня.

Тогда мы должны были сдать очень важный экзамен. Все были в приподнятом настроении, кроме меня.

Ведь я уже тогда знал, что точно завалю его и сильно переживал. Не потому, что я не выучил материал. Нет. Я просто не мог его сдать, так как был лишён главного, что требовалось для его сдачи — своего дара.

Ярослав пытался меня поддержать и заявил, что тоже не будет ничего сдавать. Но учитель даже слушать его не стал.

В итоге, все ребята в классе узнали свои элементы и, согласно им, учительница выдала каждому по волшебной палочке, являвшейся главным атрибутом всех магов, ведь они усиливали ману и позволяли использовать сложные заклинания. И хоть сейчас ребята ничего такого не умели, все были счастливы и сразу принялись пробовать колдовать с их помощью. И только я остался без всего.

Сказать, что мне было обидно — это ничего не сказать.

Стараясь не думать о своей неудаче, я из последних сил сдерживал слёзы, пока не заметил взгляд Сметаниной.

Она смотрела на меня с ещё большим отвращением, чем обычно, будто я куча лошадиного навоза, что оказался у неё под ногами.

— Да ты хуже нелюди, — с пренебрежением высказала она.

Это стало последней каплей. Не сдержавшись, я убежал домой и долго плакал в подушку, пока никто не видит.

— Почему я родился таким? За что мне это? Почему только я лишён магической силы?

Мне было так обидно, что казалось, я испытывал физическую боль, которая не прошла даже когда я пришёл в себя.

* * *

Очнувшись, первым кого увидел, была Виктория. С встревоженным видом она сидела на краю кровати и что-то говорила. Только я пока не мог разобрать что именно. В ушах стоял какой-то звон, будто после удара.

Поморщившись, я приподнялся. Состояние было ужасное: меня всего потряхивало, а в голове творился полный кавардак. Все воспоминания теперь путались, смешивались. Так что я уже не совсем мог отличить свои детские воспоминания от тех, что увидел сейчас.

— Не вставайте так резко! — я, наконец, смог разобрать слова девушки. — Иначе голова опять закружится. Как себя чувствуете?

— Более или менее, — протерев лицо, ответил я. — Что со мной произошло?

— Вы просто переутомился. Ярослав сказал, что у Вас пробудилась способность к магии. Это правда?

— Вроде того.

— Понятно, — произнесла она таким тоном, будто расстроилась. — Постарайтесь первое время не сильно полагаться на эту силу. Иначе с непривычки так и будете терять сознание.

— Да я на неё и не полагаюсь, ведь пока даже не понял, как её

использовать.

— А я думала, Вы вполне с ней освоились: сперва стену в карцере снесли, а затем другого ученика в полёт отправили.

— Это Вам всё Ярослав рассказал? Где он, кстати?

— У себя в комнате. Студентам ведь нельзя после комендантского часа вне общежитий находиться. И да, узнала я обо всём не от него.

— Тогда как? — искренне удивился я. Неужели ей Нортон рассказал?

— Об этом сейчас весь педсовет гудит. На вечернем собрании Вы были номером один во всех обсуждениях. Вот я и направилась сюда, чтобы лично всё узнать. Но, когда пришла, Вы уже без сознания лежали.

— Кстати, а где я?

Осмотревшись, понял, что это не кухня и не моя комната.

— В лазарете. Я отнесла Вас сюда, заверив виконта Юсупова, что прослежу, чтобы ничего не случилось пока Вы не придёшь в себя.

Она впервые назвала его по титулу. Похоже, они до сих пор не помирились.

— Раз уж Вы пришли в себя, не могли бы продемонстрировать Вашу новую силу?

Чего?! Я решил, она шутит, но Черницова с серьёзным видом смотрела на меня.

— Не думаю, что это хорошая идея. Я ведь уже сказал, что пока плохо могу её контролировать…

— Ничего страшного. За меня можете не переживать.

Да она точно издевается.

— А если я разнесу всё вокруг? К тому же в академии ведь запрещено применять атакующую магию вне аудиторий и тренировочных площадок, да и там только под присмотром учителя можно.

— С этим проблем точно не возникнет. Или Вы забыли, что я теперь официально стала Вашим учителем? А значит, вполне могу назначить Вам дополнительный индивидуальный урок. В общем, завтра, после занятий, буду ждать в моём тренировочном зале. А сейчас давайте отведу Вас в Вашу комнату.

— Да я и сам могу дойти…

— Нет, — перебила она. — Одного я Вас точно не отпущу.

В итоге она проводила меня до двери комнаты и сразу ушла. Я же, зайдя внутрь, мгновенно завалился спать.

* * *

Проснулся я от раздражающего бубнежа Ярослава у себя над ухом:

— Ну, наконец-то! — недовольным тоном заявил он, увидев, что я открыл глаза. — И как это понимать?

— Ты о чём? — зевая, поинтересовался я, даже отдалённо не догадываясь, что тот имеет в виду.

— О твоём поступке, конечно. Я переживал, думал тебе плохо, а ты оказывается ночью с девушками решил погулять?

— Чего?!

— Не отнекивайся. Вас пол общежития видели, и теперь только об этом и говорят. Так что давай, колись, кто это была?

— Да не гулял я ни с какой девушкой.

— Что же всем показалось? Если уж хотел всё скрыть, то хотя бы под окнами общежития не ходили.

— Единственное с кем я там вчера ходил это Черницова.

Ярослав с недоумением уставился на меня.