Наследник Каладана
Шрифт:
Внутри хранилища Лето Атрейдес продолжал настойчиво увещевать лидера повстанцев:
– Всегда есть способы снизить напряженность…
Якссон отмахнулся от него, как от назойливой мухи, жужжащей над ухом:
– Достаточно скоро я со всем этим закончу. Однако на данный момент, Шаддам Коррино, если вам дорога ваша императрица – отзовите войска сардаукаров и вернитесь на орбиту. А еще лучше, вообще покиньте систему Танегаард. Тогда я буду знать, что вы серьезно настроены сохранить жизнь своей женщине. – Якссон саркастически приподнял бровь, понимая, что сейчас провоцирует Императора. – Или же я убью ее у вас на глазах,
Схватив Арикату за руку, он подтолкнул ее к Лондину, а затем экран погас.
Шаддам взвыл.
Хотя Лето убеждал Якссона прислушаться к голосу разума, тот приказал отвести императрицу в архивную комнату рядом с Франкосом, и Лето вместе с одним из повстанцев сопроводил ее туда.
Кода они подошли к двери, президент Картеля выглянул из своей камеры и застонал, увидев, что Ариката тоже в плену.
– Теперь мой брат совсем потеряет берега, раз может использовать вас как разменную монету. Он станет еще опаснее!
– Я все же надеюсь на мирный исход, – храбро ответила императрица, но ни Лето, ни Франкос не разделяли ее оптимизма. Под присмотром охранника Ариката вошла в аскетическую каморку, сохраняя достоинство. – Нам просто нужно предложить Якссону то, что его заинтересует.
Лето взглянул на охранника:
– Оставь нас. Отсюда она никуда не денется.
Теперь, когда Малина Ару раскрыла себя как осведомительница Императора, Якссон больше не искал предателя среди соратников. Лето был свободен от подозрений и на какое-то время в безопасности – смехотворное выражение, учитывая ситуацию. При всей ярости, направленной на мать, Якссон полагал, что все товарищи по последней битве беззаветно ему преданы и готовы умереть вместе с ним.
Когда охранник замялся, Лето рявкнул на него:
– Какие-то вопросы, боец? Я был там, на Носсусе. Я прилетел сюда, на Танегаард. Пойди спроси Якссона, доверяет ли он мне!
Сперва неуверенно, затем что-то решив, охранник отошел.
Лето встал в дверях, глядя на Арикату. И произнес, понизив голос до шепота:
– Лучше бы вы не приходили сюда, императрица. Но я сделаю все возможное, чтобы вас защитить.
– Этого может оказаться недостаточно. – Ариката подошла ближе, вглядываясь в его лицо. Вопросы вихрем проносились в голове Лето, а императрица, похоже, приняла какое-то решение. Она хрипло прошептала: – Мне придется довериться вам, герцог Атрейдес, поскольку у вас больше шансов найти удачный момент, чем у меня. Вам нужно подобраться к Якссону поближе, откуда вы сможете дотянуться до камня памяти.
Лето быстро выдохнул:
– Императрица, я уже думал отобрать у него камень, но он срабатывает автоматически. Если устройство окажется на расстоянии от тела, данные будут отправлены. Если Якссона убьют – тоже. Какие у меня варианты?
Ариката сняла с указательного пальца простое кольцо из белого золота и протянула Лето.
– Вот, – сказала она и подробно объяснила, что с этим делать.
Никакой наружный свет не проникал сквозь толстые своды хранилища, и лишь хронометры сообщали людям, день сейчас или ночь. Для Лето эти напряженные минуты тянулись бесконечно. После своего язвительного выступления Якссон оборвал всякую связь с внешним миром, игнорируя многократные призывы Императора Шаддама и ур-директора.
Лето сжал кулак,
Однако беспокойство, если не сказать паранойя, лидера повстанцев усиливалось с каждой минутой. Он постоянно держал при себе одного или нескольких фанатичных охранников. Лето так и не видел шанса сделать свой ход, хотя ему требовалась всего лишь секунда…
А потом исчез Раджив Лондин.
Огромное хранилище представляло собой лабиринт архивов, кабинетов без окон и небольших служебных помещений – а также загадочный внутренний куб-бункер. У Якссона имелось лишь десять вооруженных охранников, которые следили за всеми помещениями одновременно, поэтому не сразу стало понятно, что Лондина нигде нет. Но когда Якссон позвал его, чтобы тот проведал императрицу и Франкоса, аристократ не явился.
Охранники убедились, что он не затерялся среди заложников, затем забегали взад-вперед по коридорам между штабелями контейнеров и запертыми кабинетами, заглядывая повсюду в поисках дворянина с Куарте. В глазах Якссона вновь зажегся огонек подозрения, и Лето видел, что лидер повстанцев постепенно вскипает, теряя остатки разума.
– Раджив был с нами все это время! – заявил Якссон, сердитый и сбитый с толку. – Неужели он бросил нас теперь? Он что, придумал, как отсюда сбежать?
Лето вспомнил, что аристократ проявил недюжинную сноровку, открывая маленькую дверь аварийного выхода. Значит, он обладает какими-то особыми знаниями?
– Возможно, Лондин вовсе не так лоялен, как ты думал. Этот человек хранил от нас множество секретов.
Лидер повстанцев утер пот со лба:
– Куда он мог подеваться? Для этого последнего боя мне важен каждый человек, чтобы засвидетельствовать мою окончательную победу!
Охранники продолжали обыскивать хранилище, и Лето присоединился к ним, чувствуя, как беспокойство усиливается. Якссон сгорбился напротив высоких противопожарных дверей, глядя на них так, словно они могли обрушиться на него. Снаружи Император Шаддам требовал показать ему Арикату, постоянно выкрикивая бессмысленные угрозы.
Лицедел принял облик одного из охранников Якссона Ару, чтобы раствориться среди них.
Он сопровождал лидера повстанцев и герцога Каладанского во время их побега с Носсуса, а теперь вместе с ними оказался в ловушке внутри крепости Танегаард. Но «Раджив Лондин» был уже известной целью, и сардаукары наверняка сразу убили бы его, ворвавшись в хранилище.
Будучи оборотнем, он мог бы легко затеряться среди заложников, став безымянным клерком или администратором Картеля, но если ситуация обострится, эти пленники станут овцами на бойне. Лучшим вариантом для него было прикинуться охранником, чтобы передвигаться, не привлекая к себе внимания.
Быстро убив одного из фанатиков Якссона и изменив внешность, он надел форму охранника, сбросив наряд Лондина. Дворянин с Куарте исчез, будто его никогда и не существовало.
Лицедел дождался, когда его отсутствие будет замечено, после чего воспользовался суматохой и принял участие в собственных поисках.