Наследник пепла. Книга I
Шрифт:
Так оно и оказалось. В холле, поглядывая на часы, расположенные напротив входной двери, меня встретил молодой парень, который был примерно одного возраста с моим братом. Очевидно, брат той самой Матроны, с которой не поладила Ада. Глядя на него, сразу приходило на ум сравнение с бледной молью, настолько он был бесцветным и блеклым.
Он холодно поприветствовал меня и пригласил пройти за ним в кабинет, очевидно, предпочитая вести беседу не на виду у слуг. Представиться он не посчитал нужным. Путь был недолгим. Спустя пару минут моль толкнул дубовую дверь, приглашая меня пройти внутрь.
Я
А уж когда я рассмотрел его выражение лица, то сразу понял, что конструктивного диалога не получится. Ну что же, я не слуга, стоя выслушивать его поток сознания. Потому я демонстративно уселся в кожаное кресло напротив и закинул ногу на ногу. У хозяина кабинета от моей наглости даже красные пятна по щекам пошли.
— Значит, так, Аден, — начал он, моментально утратив хоть какие-то аристократические манеры. — Вы — нищие оборванцы, ничего из себя не представляющие! Ваша сестра должна публично принести извинения Матроне. Более того, вы обязаны выплатить нам компенсацию за моральный ущерб! При этом ваша сестра больше не будет учиться в академии, чтобы не напоминать Матроне о нанесённом оскорблении! Возвращайтесь в ту клоаку, из которой вылезли! Ваше место на Стене, а не в столице!
Он продолжал изливаться потоками оскорблений, словно бурлящая выгребная яма. Я перестал вслушиваться в его словесный понос, размышляя над тем, что, вызвав на дуэль этого урода, место, время и оружие будет выбирать он. А мне ближайшие два месяца ничего убойней пятидесяти единиц кастовать нельзя. Правда, можно было прямо сейчас дать ему в морду, тем самым заткнув. И тогда уже самому ждать вызова на дуэль. Такой вариант мне нравился больше. Хотя… как говорила мать, сперва следует испробовать все доступные дипломатические методы и лишь потом переходить к мордобою. А потому…
Стоило Салтыкову заткнуться, чтобы перевести дыхание и сделать глубокий вдох, я с безупречной вежливостью, не повышая тона, ответил:
— С вами нет смысла вести диалог. Вы не аристократ и не имеете представления о том, что такое этикет, минимальная вежливость, пусть и по отношению к неприятному вам человеку, — Салтыков буквально задохнулся от ярости, а кожа на его лице полностью стала пунцовой, словно вареная свекла. — Ну и правила поведения в высшем свете, как я вижу, вам тоже неизвестны. В связи с этим дальше я буду разговаривать исключительно с главой рода.
— Да как ты смеешь?!.. — парень начал приподниматься из-за стола.
Видимо, думал, что сейчас наорёт на деревенщину и будет красоваться собой, а его мордой в собственные же испражнения макнули.
В этот момент дверь открылась, и на пороге показался человек с максимально незапоминающейся внешностью: лёгкой сединой, неприметными чертами лица, но неимоверно цепким живым взглядом.
— Что за шум, Семён? — вкрадчиво поинтересовался он, глядя на моего собеседника. — Почему ты позволяешь себя так вести с гостем? Что о нас люди подумают?
— Это не гость, — сквозь зубы процедил парень, сидящий за столом,
— Спокойно! — мужчина говорил негромко, но настолько безапелляционно, что звук буквально умер на губах сидящего за столом парня. — Угомонись. Из того, что я слышал, этот незнакомый мне юноша прав. И здравые речи звучат, увы, не из уст моего наследника, — он перевёл свой цепкий, изучающий взгляд на меня и представился: — Меня зовут Анатолий Сергеевич Салтыков. Дальше вести диалог с вами буду я. Но перед тем хотел бы принести искренние извинения за поведение сына. Видимо, нам предстоит восполнить некоторые пробелы в его воспитании.
Семён хотел что-то возразить, но не смог найти слов.
— Здравствуйте, — я тоже кивнул главе рода. — Меня зовут Виктор Борисович фон Аден. У вашей дочери Матроны с моей сестрой Адой случился досадный инцидент в академии. После этого я получил официальное приглашение к вам в особняк, где вместо конструктивного диалога получил порцию грязи и оскорблений от данного юноши. После этого я, конечно, отказался с ним общаться.
— Разумеется, — усмехнулся Анатолий Сергеевич и снова перевёл взгляд на сына.
А я подумал о том, что мне очень хорошо знакомы и повадки этого человека, и безликая внешность, и цепкий взгляд. Всё в нём было настолько непримечательным, что работать он мог только в одном месте.
— А скажите, Виктор Борисович, — глава семейства снова повернулся ко мне. — Не тот ли вы фон Аден, который совсем недавно вернулся из Коктау?
На этот раз взгляд Салтыкова, казалось, прошивает меня насквозь.
— Да, это я, — утвердительно кивнул.
Следом произошло совсем не то, чего я мог ожидать. Салтыков-старший хмыкнул и подошёл ко мне, протягивая руку. Я, пребывая в некотором шоке от резкой смены в поведении мужчины, пожал её и приготовился к объяснениям. Краем глаза я с удовлетворением отметил, что Семён испытал шок куда сильнее, чем я.
— Вы знаете, Виктор Борисович, — сказал тем временем Салтыков. — Хочу выказать вам своё глубокое уважение. Дело в том, что по долгу службы я видел множество отчётов оттуда, имею полное представление о произошедшей катастрофе. И могу с полной уверенностью сказать, что, если бы не ваши чёткие и продуманные действия, жертв среди курсантов было бы гораздо больше. Если бы не вы, то столица сейчас была бы погружена в траур.
После того, как пожал мне руку, он отсалютовал мне по воинскому обычаю. И добавил:
— И отцу своему передавайте благодарность за воспитание такого храброго и умного сына, — он ещё раз пожал мне руку, а затем стрельнул глазами в сторону своего сына.
Семён же сидел, сжавшись на стуле, понимая, что за встречу, которую он мне устроил, его ещё ждёт выволочка. Но, конечно, не на глазах у незнакомца.
— Благодарю вас, — я склонил голову, теперь уже не стоило выводить ситуацию на новый виток конфликта. — Рад, что встретил взаимопонимание в вашем лице.
— Да, — спохватился глава семейства. — По поводу девочек. Сестру очень рекомендую отходить розгами. Чисто в профилактических целях. Пока у них задницы румяны, они о глупостях не думают, — он снова посмотрел на Семёна. — Да, сын?