Наследник подземного мира
Шрифт:
А вернее, хотел было двинуться. Но после первого же, сделанного им, шага из-за одной из колонн вынырнула небольшая змея. Юркая и гибкая, она вмиг настигла Молчуна. И обвилась вокруг одной из его ног. После чего приподняла крохотную голову и предупредительно зашипела.
Оружия у Монка с собой не было. Костяную дубину он выронил в момент пленения гарпией. Да и в противном случае вряд ли бы решился на контратаку. Расклад не тот: змея могла успеть раньше.
— Новый человек здесь, — со стороны проема, из темноты донесся слабый женский
— Не могу, — ответ Молчуна прозвучал почти искренне виновато, — змеюка за ногу схватила. Боюсь, ужалит, если шелохнусь.
А в следующее мгновение змея легко соскользнула с его ноги. И перетекла на ступеньки крыльца. После чего обернулась к Монку, коротко прошипев. И хотя змеиного языка тот, естественно, не знал, смысл этого оклика был более чем понятен. За мной, мол. Не отставай!
— Тебе не причинят вреда, если не попытаешься сбежать, — снова услышал Молчун вкрадчивый голос хозяйки пещеры. И, покорно вздохнув, зашагал вверх по каменным ступеням.
За трапециевидным проемом начинался коридор — широкий и не слишком длинный. И именно коридор человеческого жилища, а не подземный туннель. Вдоль его ровных, отделанных стен выстроились каменные статуи… опять-таки сплошь мужские. И в разнообразных, но одинаково непринужденных позах. Словно натурщики не позировали неведомому скульптору, а дали запечатлеть себя как бы между делом.
«Но это ж технически невозможно!» — промелькнуло в голове Монка.
Вместо ожидаемой темноты в коридоре царил полумрак. Из тени которого навстречу Молчуну и вынырнула хозяйка. Невысокая девушка; стройная… если не сказать, худенькая. Но не ее телосложение в первую очередь привлекло внимание гостя.
Лицо и открытые руки девушки покрывала чешуя — бледная, зеленоватая… как у змеи. Глаза были почему-то завязаны плотной черной повязкой. А из головы, лишенной волос, выходило несколько отростков. Похожие на щупальца, те вблизи оказались маленькими змейками. Каждая из которых, кажется, жила собственной жизнью. Отростки-змеи шевелились, колыхаясь в воздухе, и поворачивали головы то в одну, то в другую сторону.
Несмотря на слепоту, шаг хозяйки был твердым, уверенным. Видимо, хотя бы в собственном жилище ориентировалась она отменно. Путь девушки пересекла выскочившая из-за ближайшей статуи змея. Но хозяйка даже не обратила на нее внимания. Просто перешагнула, не замедляя шаг.
«Домашний любимец! — едва ли не с восторгом догадался Монк, — кому кошечки-собачки-хомячки, а кому-то гадюка ближе по духу…»
Вслух же молвил, зачем-то слегка поклонившись:
— Монк мое имя. А еще Молчуном люди кличут.
— Нэсса, — в ответ представилась девушка, — очень рада встрече. Новый жених… двадцатый по счету… юбилейный, значит. Можно было бы отпраздновать…
Лицо ее при этом озарилось улыбкой. На полсекунды изо рта вырвался язык — тонкий, раздвоенный, совсем непохожий на человеческий. Даже Монк, профессионально
— Двадцатый, значит, — как можно более миролюбиво произнес он, — интересно, а куда девались предыдущие девятнадцать?..
Вместо ответа Нэсса обвела рукой коридор с его статуями. Внутри Молчуна похолодело от назревающей догадки.
— Когда-то, — начала девушка почти торжественно, — я не могла найти свою любовь. Парни презирали меня, нескладную и невзрачную простолюдинку. И тогда я обратилась к колдунье. Попросила ее придать моему телу изящество и гибкость. И наделить роковым взглядом, от которого любой мужчина покорялся бы моей воле.
На последних словах она коротко всхлипнула. А затем продолжила:
— Колдунья посмеялась надо мной, — голос хозяйки зазвучал громче и жестче, с нотками ярости, — она прокляла меня. Сделала такой, какая я есть. Мразь… сама-то, небось, о своем облике заботится! Не верю, что там обошлось без колдовства! А взгляд… в его силе я убедилась даже раньше, чем отошла ко сну. Просто посмотрела на прохожего — и он… ха-ха, сразу покорился. Превратившись в мертвый камень!
— Все понятно, — произнесенная Монком в ответ дежурная фраза прозвучала донельзя нелепо, — но ведь любое проклятье можно снять. Разве нет?
— Колдунья сказала, — с грустью молвила Нэсса, — что проклятье снимет первый мужчина, который полюбит меня искренне… такой, какая я есть. Смешно! Меня и прежде-то почти не замечали. А такую уродину, как сейчас — и подавно.
Но я… не теряла надежды. Хоть и долго прожила здесь, вдали от людей. Все равно время от времени мужчины здесь бывали. Целых девятнадцать, не считая тебя. Кого-то гарпии приносили. Кто-то забредал сам, заблудившись. И всех я принимала у себя дома. Спрятав от них свой заколдованный взгляд.
— До поры до времени, — невзначай добавил Монк.
Нэсса кивнула, не отрицая очевидного.
— Всем давала шанс! — проговорила она со злостью, — всем! И срывала повязку лишь когда понимала: любви нет и не будет. Кто-то просто искал здесь приют, кто-то сокровища. А кто-то вымучивал страсть, как слуга-подхалим — смех над глупой шуткой господина. Подхалимы! Обманщики! Смотри же: теперь все они украшают мой дом!
Подойдя к Монку почти вплотную, хозяйка легонько провела пальцем по его груди.
— Вот ты, надеюсь… не будешь таким же? Обещаю, ты не пожалеешь.
Змеи на ее голове хором зашипели — точно поддакивая. Вздохнув, Молчун с опаской положил руку на плечо Нэссы.
— Буду с тобой честен, дорогая, — начал он не без грусти в голосе, — потому говорю сразу: жених из меня не получится. Ничего личного… просто у меня уже есть жена. И у нее от меня дочь… чуть помладше тебя. Ох и намучились мы с ней уже! А сколько мучений только предстоит. Но речь не об этом. А о том, что никакой любви у меня к тебе потому быть не может. Тем более, искренней. Но…