Наследник, скрывающий свой Род

Тарс Элиан

Горшочки и тарелка с блинами опустели, и мы приступили к чаепитию.

— Мне вот любопытно, Максим, а почему ты больше в «Кошмары» не ходишь? — спросил Игнатов, таким тоном, будто завёл светскую беседу.

— Странный вопрос, Алексей Михайлович. Вы ведь сами меня не так давно стращали опасностями разными, а теперь, значит, практически неофита хотите отправить в кошмарную аномалию?

— Давай начистоту, мой мальчик. Я видел тебя в бою против ограинов, вижу твою статистику. Из тебя такой же неофит, как из моей любимой лошадки — Зазывки — балерина.

Она, конечно, может красиво ножки поднимать и переступать из стороны в сторону, но до примы Волочковой моя кобылка определённо недотягивает. Так что я тебя и спрашиваю. Что, решил, ремесленником стать? Закрывать лёгкие для тебя аномалии, или…

— «Или», Алексей Михайлович, — ответил я. — Не поверите, но у меня, кроме аномалий, есть и другие дела. Вот стекло на машине поменять нужно, к примеру.

О второй причине, более важной, говорить я ему не стал. Дело в том, что «Кошмар» не только сложнее, но и «жирнее». Если я каждый день буду ходить в «Кошмары» и получать с них большое количество энергии, мои энергетические контуры и Сосредоточение от такой резкой прокачки могут порваться.

Ежедневные «Кошмары» пока для меня крутоваты. Да, интересно и увлекательно, но немного опасно для контуров. Да и времени на них больше уходит.

— Не ну раз дела, — усмехнулся усатый граф, сложив руки на животе, — то вопрос закрыт. Собственно, это я и хотел у тебя узнать.

Он покосился на часы и энергично встал на ноги.

— Обед заканчивается, пора возвращаться к делам!

— А…

— Насчёт твоего вопроса. Как и обещал, отвечаю, — его взгляд стал пронзительным, а голос предельно серьёзным. — Но напоминаю, тебе не стоит распространяться на эту тему.

Я молча кивнул. Игнатов продолжил:

— Примерно в то время, когда ты сражался с ограинами, по междугородней трассе ехало три машины. Две с гербами княжеского рода Щербатовых, одна с гербами графского рода Апраскиных.

Я нахмурился. Княжича Щербатова я убил штопором и выставил всё так, будто это сделал граф Апраскин, который после инцидента сбежал. А затем у Апраскиных неизвестные разнесли магазин, плюс поле с посевами сгорело.

И теперь вот что… Уже на мировую пошли. Так быстро?

— Кто-то выпустил монстров из аномалии, чтобы не дать этим родам прийти к консенсусу? — озвучил я свою догадку вслух.

— Я тебе уже говорил, нельзя выпускать монстров из аномалии, — сквозь зубы процедил Игнатов. — А даже если бы и можно было…

Он резко выдохнул и, глядя мне в глаза, быстро произнёс:

— В одной из этих машин, Максим, скорее всего, ехал царевич Дмитрий. Скорее всего, он уже некоторое время находится в Новосибирске и тайно живёт у членов своей фракции. И если всё это правда… Максим, я очень хотел тебе об этом сказать, потому что меня пугают твои слова о том, что кто-то мог выпустить ограинов из аномалии. Держи при себе эту… сказку. Представь, что начнётся в нашем городе, если на каждом углу будут трубить о подобном? Мало того, что совершено покушение на царевича. Так ещё и монстров

из аномалии можно по своему желанию призвать?!

Игнатова явно не радовали подобные перспективы.

Как и меня, хоть я и держал морду кирпичом.

И всё же… Что, дери их всех накер, тут происходит? Мне казалось, прорыв ограинов из аномалии как-то связан с тем заводом, на который я случайно наткнулся.

Но с делами того завода связаны Измайловы, а они входят во фракцию Дмитрия.

Они пошли против господина?

Или они в этом деле сбоку припёку?

Или я вообще ошибаюсь в своих выводах?

И что получается, я невольно спас жизнь Димасику? Сказать ему при случае, что он мой должник?

С каждым днём мне всё любопытнее и любопытнее, какой он сейчас, мой младший брат. Тот, у кого во фракции одни мудаки. Он такой же, как они? Или просто маленький мальчик, которым вертят другие?

Если верным окажется первый вариант — то я буду не против лично отправить его туда же, куда и Измайлова, Апраскина или Щербатова. Пусть тусят своей стрёмной компанией где-нибудь на задворках хаоса и энергетически разлагаются.

Примерно с такими мыслями я покинул кабинет Игнатова, а затем и здания штаба. Примерно с такими мыслями я и наткнулся на других членов фракции царевича Дмитрия — молодых, глупых и пока ещё живых.

— Смотри, куда прёшь! — услышал я, когда мне врезались в плечо.

— А? — оторвавшись от своих мыслей, я увидел юношу с зачёсанными назад чёрными волосами и острым носом — графа Игоря Измайлова— брата нынешнего главы рода и сына главы предыдущего. Ну того, который недавно помер, а труп его обгорел.

— Ты? — скривился Измайлов.

— Чего ты тут забыл, чернь?! — тут же скривился высокий кучерявый парень, у которого выпирал кадык размером с крупную картофелину. Это был Барон Пётр Артемьев. — Всё ещё воздух коптишь, мерзавец?!

И осклабился зло.

Третий член их команды — барон Зябликов — низкий парень с длинными волосами, молча скалился, остановившись слева от графа.

— Ба! Какие воспитанные молодые люди! — улыбнулся я и радушно распахнул руки для объятий.

Отчего-то после этого моего жеста все трое отпрыгнули назад и полыхнули энергией, активируя покровы.

— Всё никак не можете набрать жалкие двадцать пять ЕБС и закрыть лагерь? — криво усмехнулся я.

— Когда надо будет, тогда и наберём! — рыкнул граф. — Твои дружки вон тоже ещё не набрали!

— Ну Её Светлость Светлана Ивановна и вовсе могла сразу оплатить эту мелочь. Двадцать пять ЕБС у неё было. А то, что Олег и Маша не набрали пока что… ну так они только начали путь стражей. Без поддержки сильных родов, без могучих наставников. Вы что, граф, бароны, себя в один ряд с ними ставите? Это честь для всех личных дворян.

— Не завирайся, чернь! — рявкнул Артемьев, потянувшись рукой к моей футболке.

Я отбил его руку в сторону.

— Не нужно меня хватать, — проговорил я холодно. — Мне больше по нраву женское общество.