Наследник
Шрифт:
Они прикончили индейку, обглодали форель, съели дюжину салатов, запивая их домашним вином, и закусили грушами. Каргин на секунду прикрыл глаза, а когда открыл их снова, Рудик с Дмитрием уже исчезли, и лишь за деревьями слышались их голоса и девичий смех.
– Пусть молодежь погуляет, – пробасил Азер и поинтересовался: – Вы, ребята, ко мне с одними приветами или дело какое есть? И как вы вообще в Армуте очутились?
– Совместное предприятие у нас, российско-американское, – пояснил Каргин, решив, что вдаваться в подробности не стоит. – Оружейный бизнес, Федор Ильич. Завод, который нынче «Мартынычем»
– В Туране любую дверь откроет кошелек. Он же и все проблемы решит, – мудро заметил Азер.
– Не все. Двое наших сотрудников пропали, три дня назад. Награда обещана, платим феррашам – и ничего… Может, что-нибудь посоветуете?
Полковник отодвинул тарелку с грудой костей, нахмурил брови и вцепился в толстую нижнюю губу.
– Пропали, значит… А как пропали, Алексей? Напились? В местные разборки влезли? В участок угодили? Из-за девиц поспорили? Или – сохрани аллах! – под статуей туран-баши мочились?
– Предположительно с кем-то встретились, могли получить информацию касательно нашего дела. Один из моих людей – тот, что с феррашами контактирует – сказал: такое впечатление, что похитители известны, однако стражи порядка бездействуют. А денег мы не жалели! – Помолчав, Каргин спросил: – Власти могли их схватить? Тайная полиция, третье отделение или что-то в этом роде?
– Тайной полиции тут пока что нет, соорганизоваться не успели в государственном масштабе, но схватить могут. У туран-баши свои стукачи и топтуны, есть такие и во многих министерствах и у каждой партии, а тут их пять: исламская, евразийская и конституционная – эти за президента, а коммунисты и национал-демократы как бы против. Так что есть кому хватать! Но с какой бы целью ни схватили, держать у себя не будут. Ни к чему! Других держальщиков полно.
– Кто они, эти держальщики? – спросил Перфильев, подавшись вперед и раздувая ноздри.
– Плов кушал, капитан? – поинтересовался Азер. – Всего в нем понамешано, рис, жир, лук, мясо, соль, перец, морковка тоже есть… Страна сейчас как этот плов: в городах одно, в горах другое, в степях третье, а на границе и вовсе четвертое с пятым. Взять хотя бы славного туран-башу… Это он в Армуте баша, в Прикаспийске и в десятке крупных городов, а в тех, что помельче, сидят уездные начальники-беи, и никто им не указ. В Фарабе и по всему правобережью Амударьи узбеки крепко окопались, оттуда ближе до Бухары и Самарканда, чем до Армута… в Куня-Ургенче – каракалпаки, в Бекдаше казахов полно, в Тахта-Базаре и Кушке – пуштунская диаспора… В горах – обычные бандиты и бандиты правоверные, Воины Аллаха, Львы Ислама, эмир Вали Габбасов, а ближе к Каспию – три чеченских лагеря… Еще, конечно, везде и всюду боевики наркомафии… И всех их охраняют наши погранцы: тысяча верст – рубеж с Персией, восемьсот – с Афганом.
– Это общая диспозиция, – произнес Каргин. – А что из нее вытекает в нашем конкретном случае?
– То, что людей твоих, если они живы, в городе прятать не будут. Зачем? Всякая ветвь туранской власти с бандитами связи имеет, им и отдадут похищенных, на них и свалят, если что откроется. Сам посуди: к чему министрам с депутатами руки пачкать, когда у каждого есть родичи в горах? Ну, не родичи, так верные сподвижники…
– С Кости голову так просто не снимешь! – сказал Перфильев, потемнев лицом. – Костя, он…
– Подожди, Влад, не горячись, – Каргин прикоснулся к плечу приятеля. – Как вы думаете, Федор Ильич, могли их похитить ради выкупа?
Азер покачал головой.
– Сомневаюсь. Ты сказал, три дня прошло? Цену быстрей назначают, ведь от гор до города рукой подать. Всех делов – спуститься в Кизыл да позвонить… Впрочем, и спускаться не надо, у каждой шайки люди есть в Кизыле и окрестных деревнях. Позвонили бы феррашам, те вам заломили б вдвое, как обычно делается, и вопрос исчерпан. А раз не звонят…
Перфильев мрачнел на глазах, Каргин тоже. Бессильный гнев и тяжкие мысли томили его; он думал, что Костя Прохоров ко всякому привычен, и если сразу не убит, сбежит или дождется помощи. С Барышниковым все оборачивалось хуже. Пожилой человек, с больным сердцем… Гальперин сказал, два инфаркта перенес… много ли ему надо?..
– Что посоветуете, Федор Ильич? – Он с надеждой поглядел на полковника.
– Что посоветую, что посоветую… – Азер вцепился в нижнюю губу и вдруг гаркнул: – Гришка, карту тащи! И сестрам скажи, чтоб не хихикали за кустами, а прибирали со стола!
Не прошло и пяти минут, как приказ был исполнен, и карта легла на стол. Отличная карта, военная, со всеми деталями, склеенная из листов с грифом «совершенно секретно». Азер ткнул толстым пальцем в зеленое пятнышко, потом провел по двум коричневым полоскам, извилистой и попрямее:
– Луга Бахар… мы здесь… А это – главное шоссе из города в Кизыл и та дорога, где вы бейбарса Ибада встретили. Сориентировались, капитаны?
– Так точно, – произнес Каргин. Почесал в затылке и спросил: – Наших могли отдать кому-нибудь вроде Ибада?
– Нет. Слишком мелкое зверье, – приговорил полковник. – А вот эти уже покрупнее! Вот здесь, к востоку, в двух сотнях километров от Армута – Воины Аллаха, дюжину селений контролируют, связаны с исламской партией – собственно, ее боевики. Но Валька все-таки к городу ближе и всех в окрестности сильней. До Вальки от меня рукой подать, тут его лагерь, километрах в семидесяти, и дорога из города к нему хорошая, на джипе и грузовике можно добраться, даже бензовоз пройдет. В конце дороги – тоннель, и Валькины мюриды его охраняют…
– Валька? Кто он такой?
– Славный наш эмир Вали Габбасов, вождь Копетдага, так он себя именует. С кем повязан, в точности не знаю, но числится в наших краях бунтовщиком за первым номером. Не трогают, однако… – Азер задумчиво уставился в карту. – Три сотни стволов у мерзавца, укрепленный лагерь на старой военной базе за Кара-Сууком, оружия, жратвы, боеприпасов – до горла, а откуда берет и кто ему ворожит, неведомо. С наркомафией, конечно, повязан, иногда налетит на заставу, погранцы с ним бьются, а караван героинный идет без помех… Ну, отстегивают ему за это, еще людей в Кара-Сууке обирает, но все-таки триста бойцов, каждый поесть и выпить любит… Содержать надо! А на какие шиши?