Наследники предтеч. Выживание
Шрифт:
— Точно?
— Точно. Если ты намекаешь, что я собираюсь возмущаться насчёт цитадельских, то сильно ошибаешься. Не вижу в этом смысла, да, честно говоря, думаю, ты и сам уже не рад, что их взял.
— Не совсем, хотя и недалеко от истины, — вздохнул Сергей. — У тебя не было с ними конфликтов?
— Нет. Я не навязываю им своё общество, они меня боятся. Надеюсь, что так будет и впредь, — честно сказала я. Уж лучше пусть боятся, чем нападают.
Сергей снова грустно вздохнул. Освободив корзины, я попрощалась и вернулась в кроны.
Через некоторое время, вновь набрав даров леса, предприняла ещё одну попытку найти Марка, на сей раз предусмотрительно оставив подарок дома, чтобы не таскать такую тяжесть по всему временному
— Да буквально минут пять назад я его видел. Поищи у царских плотов, — посоветовал Ясон. Аналогичные ответы дали и остальные. Некоторые вообще говорили, что вот только что Марк находился в пределах видимости. Специально он, что ли, от меня прячется? Я несколько раз медленно прошлась по берегу, внимательно оглядываясь по сторонам. Потом взяла пустые корзины и, нарочито громко и весело предупредив своих, чтобы меньше чем через час не ждали, залезла на дерево. Преодолев поверху примерно пол-лагеря, прицепила корзины к веткам и тихонько спустилась пониже. Как и ожидалось, оборотня удалось выследить почти сразу. Стоя у берега, он пытался отмыться от вездесущей карминовой пыли. То, как легко оказалось найти Марка, подтвердило смутные подозрения. Впрочем, надо ещё попозже проверить, мало ли что нафантазировать можно.
Несмотря на то, что теперь у меня появилась отдельная закрытая комнатка, я всё равно побаивалась включать компьютер на плоту, а на остановках часто на это просто не хватало времени. Но теперь, закончив со своими делами, устроилась повыше и, убедившись, что с земли меня точно не видно, сжала в руке кристалл.
Полазив по знакомым форумам, я впала в глубокую прострацию. Иногда люди меня просто поражают. Мы попали на новую планету, перед нами множество тайн, места и настоящей свободы, а они организовали группу из почти сотни человек, чтобы совместно писать компьютерную игру и, судя по постам, по полдня просиживают в интернете. Кажется, я начинаю понимать Аллу. Как эти любители компьютеров вообще живут-то? Нет, истоки такого поведения на Земле очевидны: перенаселение, жизненные и социальные проблемы, но тут-то ничего этого нет! В крайнем случае, если не хочется находиться с кем-то рядом, всегда можно просто взять и уйти.
Кстати, насчёт Аллы. Безо всякой надежды заглянула в её профайл. Она пропала из сети через несколько часов после нашего последнего разговора, чего, впрочем, и стоило ожидать, ведь уже тогда подруга находилась на грани. Впрочем, в её информации о себе содержалось предложение стучать по какому-то другому адресу, некому «Николу». Решив, что с меня не убудет, и поскольку других контактов в аське всё равно не было, я связалась по этому адресу. В случае чего просто уничтожу свой аккаунт.
— «Алла?»
— «Нет, Николай,» — тут же пришёл ответ.
— «А где Алла?»
— «Какая Алла?»
— «Такая,» — я прислала Николаю ссылку на профайл знакомой.
— «А, Алла! Так её уже почти двадцать дней назад вместе с остальными вниз отправили,» — я непонимающе моргнула.
— «Куда отправили?»
— «Вниз. Мы подумали, что, может быть, они болеют от разреженного воздуха или слишком сильного облучения, горы как-никак. Вот и собрали экспедицию, чтобы вывезти их. Когда последний раз связь была, больше половины больных ещё оставались живы, в том числе и Алла. Но вот уже неделя как связь пропала: то ли горы мешают, то ли что-то случилось.»
Я поёжилась. Надеюсь, это «что-то» — не припадок психов, перебивших помогающий им народ.
— «А как вы? Больше никто не заболел?»
— «Нет, у нас всё в порядке, все здоровы, игру делаем.»
Задав ещё несколько
Убедившись, что прошло достаточно времени, я слезла немного ниже, остановилась, высмотрела в лагере Марка и лишь потом начала открытый спуск с корзинами, демонстративно не глядя в его сторону, но, одновременно, всё время следя за ним краем глаза. Стоило ему заметить моё приближение, как он тихонько двинулся в сторону зарослей кустов, пару раз с опаской оглянувшись. Я грустно усмехнулась. Конечно, всё возможно, даже то, что у меня разыгралось воображение, преувеличивая собственную значимость, но ранее теснившиеся смутные подозрения превратились в уверенность. Марк не хочет вступать в контакт. Странно только, почему. Вроде при нашей единственной встрече я не натворила ничего такого уж страшного. К тому же он мог бы просто подойти и сказать прямо, что хотел бы избежать лишнего общения, тогда я бы и навязываться не стала. Чуть позже я поняла, что вроде бы неприятное открытие почти не расстроило. Вот если бы такая реакция возникла через месяц общения — совсем другое дело. А так, мало ли что — может, внешность не понравилась, я, вон, тоже от него в восторг не пришла. Раз не хочет человек общаться, то просто больше искать его не буду. Нет, если случайно столкнемся, то, конечно, поздороваюсь, но к разговорам стремиться не стану и навязывать своё общество тоже. В конце концов, меня учёные быстро заметили, однако уважали моё право не вступать в контакт, пока я для него не созрела. Вот и мы установим мирный нейтралитет. Так даже лучше.
Приняв решение, я почти физически почувствовала, как с души свалился груз горечи и непонимания и, решительно подняв корзины, направилась к плоту.
114–116-е сутки. Река — джунгли — река
Вечером следующего дня я устроила уборку у себя в комнатке. Как всё-таки быстро человек обрастает новыми вещами, стоит завести свой дом. Куски бамбука с записями, заготовки для корзин, целая охапка гибких прутьев для плетения, две небольшие корзинки (старые я отдала в общее пользование) и одна побольше с отвалившейся ручкой (используемая в качестве мусорки), миски и пиалы из кожуры папортошки, моховой матрас, несколько гладких крупных и блестящих коричневых косточек одного из древесных фруктов, которые приглянулись мне своей сплюснутой дисковидной формой, и небольшая горка мелких косточек сочно вишнёвого цвета. Последние собирали все женщины нашего плота, да и не только нашего, чтобы потом, провертев дырочки примитивным шилом из рыбьей кости, нанизать на волосяную нитку как бусы и браслеты. Даже мужчины не гнушались подобных украшений, хотя некоторые и предпочитали поделки из костей, считая их более мужественными.
Наубиравшись достаточно, чтобы расчихаться от забившейся в нос карминовой пыли, я кое-как разложила вещи по углам и спустилась к остальным.
— Народ, у меня к вам просьба есть, — обратился к нам после завтрака Илья. — Я тут немного насочинял, — он вытащил из-за спины кусок коры. — Давайте анкетирование местного населения проведем. Всего-то два десятка вопросов…
— Кого конкретно ты собираешься опрашивать? — с интересом поинтересовался Дет.
— Как кого? Всех, конечно!
Физик рассмеялся, тут же закашлялся, подавившись недоеденным фруктом, и не удержался от ехидного замечания: