Наследники Раскола
Шрифт:
— Поверни, пожалуйста, голову в сторону шкафа! — попросила княжна.
Молодой человек послушно выполнил указание. Теперь его лицо было повернуто в классические три четверти, однако глаза по-прежнему смотрели на девушку. Это уже требовало значительных усилий. Пьер жилостливо произнес:
— Ты хочешь, чтобы я окосел?
— Нет!
– засмеялась княжна. — Я хочу, чтобы ты выучил название книг на второй полке!
— А почему ты рисуешь пастелью?
— Мне очень нравится этот материал. В последний год, что
Марта прищурилась, оценивая ракурс. Затем простым карандашом стала набрасывать контуры на тонированной бумаге. Княжна не любила делать эскизы. Она была уверена, что логика композиции меняется в зависимости от площади листа. Конечно, не всегда удавалось сразу добиться идеального расположения, но откладывая один лист, она брала другой, точно такого же размера. И со второго раза обычно все хорошо удавалось.
Сейчас не получилось и с третьего…
Раскрасневшаяся от неудачи, Марта принялась нервно откалывать лист от планшета.
— Слушай, а можно я посмотрю? — попросил Пьер.
Марта отрицательно качала головой. На трех «запоротых» листах были удачные моменты, но ухватить чего-то самого главного так и не удалось.
26.
Молодой человек предложил девушке прогуляться. С большими предосторожностями они покинули замок, в котором всем надлежало спать.
Выполняя просьбу Пьера, Марта начала рассказ об его отце:
— Когда Дэвиду исполнилось пятнадцать лет, в Королевскую Школу Изобразительного Искусства, где он учился, приняли новую преподавательницу. Ее звали Калерия Дорнвилль, ей было двадцать два года. Несмотря на значительную разницу в возрасте, они полюбили друг друга.
Уже на второе занятие князь буквально ворвался. Не сразу заметил присевшую к кому-то за стол Калерию и прямо крикнул: «Где?! Где она?!» Боялся, что произошли какие-то изменения в расписании… Дэвид выбрал Калерию в качестве руководителя. Вместе они работали над курсовым проектом «Жизнь формы». Он остался незавершенным. Но у меня есть его репродукции. Это что-то потрясающее! По этим работам можно реконструировать всю историю их взаимоотношений! А так мало, что известно.
Марта замялась:
— Был какой-то скандал. Калерия уехала из Школы. Больше ее никто не видел. Дэвид тоже покинул дворец. В своем одиноком странствии он часто не бывал одинок…
— Может, он хотел, чтобы Калерия все время слышала о нем? — предположил молодой человек.
Девушка пожала плечами. Эта история уже не занимала ее. Самое главное, что сейчас она идет рядом с Пьером. Сейчас он обернется. В его глазах она прочтет мольбу и обожание. Его руки…
— Я скоро уезжаю, — сказал Пьер.
— Как? Почему?
— Скоро восемь лет, как погиб граф де Кресс.
— Я так хочу разбогатеть, — говорил Пьер, и девушка поняла, что разговоры про любовь отменяются. — Я понимаю — это звучит почти маргинально. Но жить по-прежнему не могу. Деньги дадут мне свободу удовлетворять свои потребности и помогать близким. Вот и Грет-Лоттский замок пора в порядок приводить.
Марта обиделась — она не считала, что с ее родным замком что-то не так.
— Обязательно нужно будет перекрыть крышу, прочистить дымоходы, поменять окна… — Пьер говорил так вдохновенно, что со стороны могло показаться, что речь идет о любви.
— У меня есть шанс выиграть турнир. Я в совершенстве владею двуручным мечом, метко стреляю из лука, мой конь прекрасно обучен. Правда, чтобы быть допущенным к состязаниям, нужно иметь рекомендации.
Марта сочувственно покивала, но вдруг чудесная мысль осенила ее:
— Слушай, а хочешь, я напишу их! Мой род не очень-то знатен, — Марта запнулась — она никогда раньше не произносила таких слов. — Но все-таки. Начали бы так: «Период с 297 по 2978 гг. Пьер провел в Грет-Лоттском замке, где под личным руководством князя…»
— Не то! — нетерпеливо оборвал ее молодой человек. — В идеале было бы заручиться поддержкой леди Говиры. Но это невозможно…
— Почему?!
— Она меня недолюбливает. Пару раз я имел неосторожность высказаться про новые порядки…
— Давай я попрошу за тебя! Она согласится! Она мне доверяет! — торопливо заговорила Марта. Ей очень хотелось сделать для Пьера что-то такое, чего не могут другие, чтобы он поверил в ее исключительность.
Девушка собралась еще что-то сказать, но в парке послышались голоса. Молодые люди шарахнулись за куст боярышника и замерли в пожухшей листве. Скоро уже можно было разобрать слова.
— Диана, — говорил Экебот. — Не будем откладывать отъезд. Возьми только самое необходимое. На месте мы закажем и самые красивые платья, и самые дорогие украшения. Ты знаешь, я очень богат…
Марта заерзала.
— Что это? — спросил профессионально мнительный командир.
— Ночью кошки охотятся в саду, — безразлично ответила Диана и продолжила. — Знаете, мне как-то страшно срываться с места. И потом, что я скажу своим…
— Скажешь, что выходишь замуж.
Звуки, донесшиеся до слуха Марты и Пьера, говорили о долгом поцелуе. Потом шаги стали удаляться. Подождав еще минут пятнадцать, Марта и Пьер поднялись. У Марты было ужасное настроение. Просто бешеное. Она быстро простилась с Пьером и, запершись в своей комнатке, проплакала всю ночь.