Наследники сына Солнца

Андриенко Владимир

— Вот она благодарность, — с горечью прошептал Пэнтоэр.

— Что я могу сделать? Но я сам награжу тебя и твоих людей. Вы мне нужны и я не забуду ваших услуг. Фараон кое-что пожаловал и мне. Две трети этого принадлежат вам.

— ты как всегда щедр и милостив, господин. Это хорошо, но ты не в силах наградить всех солдат Египта. В Фивах около пяти тысяч лишившихся работы солдат. И сотни недовольных офицеров. Пока они только ропщут, но кто знает, что сделают вскоре?

— Ты меньше болтай об этом Пэнтоэр. Если услышат люди Мерира, то

не миновать тебе застенков, где его палачи ежедневно пытают людей. А он наводнил своими шпионами весь город. Везде его глаза и уши. Среди солдат, слуг, рабочих, крестьян, архитекторов, рабов, жрецов. А я не желаю тебя потерять. Но если тебя возьмут люди Мерира, то спасти тебя будет не в моих силах.

— Верховный жрец забрал такую власть, господин?

— Да. Он стал очень могущественным и фараон во всем ему верит. Мой господин Эйе и тот не пользуется таким влиянием.

— Они ведут страну к гибели, господин. Скоро наше царство может рухнуть. И Эйе, пожалуй, тот кто понимает настоящее положение вещей.

— Да, но что он может сделать? Он силен своей дочерью Нефертити. Но Мерира может посеять разногласия и в царской чете. Кстати госпожа Небти, эта подлая и мерзкая шлюха, по слухам по-прежнему добивается тебя.

— Что? — удивился Нехзези. — Откуда знаешь это?

— У меня есть женщина среди её служанок. Она нубийка и я видел её нынешней ночью. Она и сказала, что Небти поклялась заполучить тебя в мужья. И теперь возьмется за тебя всерьез. А ты знаешь кто её покровитель.

— Мерира пока ничего не говорил мне об этом. Хотя мы едва перекинулись с ним парой слов.

— Еще скажет, господин. А если он возьмет и расскажет обо все Эхнатону, то фараон может повелеть тебе жениться. Разве не так?

— Еще как может. А Небти вызывает у меня только отвращение. Но выгнать её я не могу. Но она пользуется влиянием при дворе. На её стороне царица Нефертити, верховный жрец Мерира. А это сила. Эйе не сможет меня от них оградить, хотя дочери замолвит пару словечек если я попрошу.

— Боюсь, это не поможет.

— Кто знает, Пэнтоэр? Попробовать стоит. И это хорошо, что ты обо всем узнал, но я просил тебя разузнать и о другой женщине?

— О Мерани? Я выполнил и это поручение. Она исчезла, и уже год от её нет никаких известий. Никто и ничего не слышал.

— Вот как? Это плохо.

— Ты можешь утешиться в объятиях рабынь, что подарил тебе сегодня Эхнатон, господин.

— Рабыни? — усмехнулся Нехези. — Да он мне подарил троих. Они твои, Пэнтоэр. Это награда за верность.

— Правда, господин? Ты для меня выше фараона! Ты мой бог!

На следующий день фараон, увидев на утреннем приеме своего чати Эйе, призвал его к себе:

— Сопроводи нас в сад, Эйе, — приказал фараон. — Мы хотим говорит с тобой.

— Как будет угодно моему повелителю, — склонил голову Эйе.

Они вышли в прекрасный дворцовый сад, где фараон любил проводить время со своей семьей.

— Я хотел говорить

с тобой о наследнике престола, Эйе.

— Владыка уже избрал его? — поинтересовался Эйе.

— Ты знаешь, что я велел моему зятю Тутанхатону явиться ко двору. Ему уже 16 лет и он достиг брачного возраста. Моя дочь Анхесенатон в свои 14 лет готова стать женой. Я решил сделать их парой. Тем более что эти молодые симпатизируют друг другу. Что думаешь об этом?

— Что я могу сказать вам, повелитель? Я склонюсь пред вашим выбором.

— Я это знаю, но что ты думаешь о Тутанхатоне, как о наследнике престола?

— Он еще так молод и его нужно учить.

— Вот этим ты и займешься. Я делаю тебя первым советником при моем сыне.

— А от старых должностей я отстранен?

— Нет. Ты по-прежнему мой чати, и ведаешь все международные дела Египта. Но всю корреспонденцию теперь станет разбирать мой писец Абдхиба.

Эйе знал, что Абдхиба человек Мерира. Верховный жрец снова обскакал его и приставил к нему соглядатая. Теперь ему станет вдвое труднее помогать Хоремхебу и армии Египта.

— Как будет угодно моему повелителю.

— Что? — фараон вскинул свои глаза на Эйе. — Ты не доволен моим решением?

— Как можно, о повелитель? Я всегда верно исполнял ваши приказы и повеления.

— Но в твоем голосе я слышал нотки раздражения. Ты слишком увлекся придворной борьбой, Эйе. И это мешает тебя думать о пользе государства. Ты думаешь, что я ничего не вижу? — выпуклые холодные глаза фараона впились в Эйе. — Ты возомнил, что я не управляю империей? Я все вижу, Эйе. Вижу, что у тебя на душе. Мой дед рекомендовал тебя как способного человека. Но он предостерегал, что ты можешь пасть перед соблазнами дворца.

— Я покорен воле моего владыки. Фараон видит каждого из нас.

— Вижу. Как трудно, Эйе, — неожиданно голос фараона стал мягким и почти просящим. — Как трудно вести страну по пути Истины. Она открылась мне и сам бог когда я пропадал в пустыне сказал мне "Веди мой народ к свету Атона!". Он сказал, что я его излюбленный слуга и мне предначертано все изменить в Египте. Страна должна переродиться. Но это происходит в великих трудах. Многие не верят в мой путь и препятствуют мне. Они не могут понять, что свет Атона — есть свет Истины. Только единая вера может сплотить нас в единый и прочный монолит. И тогда исчезнут зло, насилие, несправедливость. Все мы будем братьями под солнцем Атона.

Эйе слушал фараона и смотрел, как преобразилось в этот момент его лицо.

"Он сошел с ума, — подумал Эйе, — и его не остановить. Он ведет царство к гибели. Где же та справедливость, о которой говорил мне когда-то Йуйя? Неужели это то, что твориться сейчас в Египте и есть та самая справедливость? Царство распалось на враждебные лагеря. И я видел бездарного Маи. Он в милости у фараона. Но он никуда не годный военачальник. Неужели это справедливость? Неужели фараон не видит какими ничтожествами он окружен?"