Наследники Тьмы
Шрифт:
— Да мы это… мы, в общем, и сами толком не поняли, — сознался Андрей и умолк, почёсывая в задумчивости нос.
— Не поняли?! Это как это? — Вера уставилась на друзей, изогнув бровь. — А куда ж вся чёрная сила тогда делась-то, интересно?
— Знаешь, мне кажется, мы её просто отдали, — Вика потупилась, разглядывая собственные кроссовки.
— В смысле отдали? — вытаращилась на неё подруга. — Кому?!
— Птицечеловеку, — вздохнул Андрей.
— Что-о?!
— Мы увидели его, когда вступили с твоим светаком в контакт, — поспешила объяснить
— Да вы, наверное, этот образ у меня из памяти просто считали! — воскликнула Вера.
— Ну, во-первых, мы так не умеем. К сожалению! — развёл руками Андрей. — А во-вторых, бассейн был точно не наш. Яма другой формы, сосны нет, кругом красный песок.
— Твоя чёрная сила, — снова вступила в разговор Вика, — она связывала тебя с этим птицечеловеком, из-за неё-то мы его и увидели! Сила была между вами, как… ну, вот как чёрное одеяло, которое он тянул на себя, стараясь вырвать из твоего светака! Но это было непросто: «одеяло» висело в твоих потоках, словно на крючках, а он дёргал, норовя порвать их и весь твой светак изуродовать. А ты-то — без сознания, сделать ничего не можешь. И тут он вдруг как заорёт: «Это моё! Моё!!!» — озверел совсем!.. — она сделала страшные глаза.
— В общем, — обняв жену, продолжил Андрей, — мы дожидаться не стали, когда он вырвет всё это, на фиг, с корнем! Поднажали со своей стороны, чёртово «одеяло» и отцепилось! И видение сразу пропало: ни птицечеловека, ни красного бассейна, ничего. Светак только твой остался — чистенький, без этой жуткой чёрной силы, но… весь какой-то… обглоданный…
— Во-во, обглоданный! — закивала Вика. — Висит лохмами, воронки крутятся, но это наши, человеческие, нормальные воронки, одна такая крупная — от моего кирпича, наверное.
— Поэтому ты от меня так из машины шарахнулась? — вновь потрогав затылок, спросила Острожская. — Как чёрт от ладана!
— Наверное, — пожала плечами Вика. — Как только мысли впустила, так сразу страшно и стало: кто знает, чего мы там на самом деле с твоим светаком понаделали? Вдруг не видим мы просто ни фига, а ты глаза-то как откроешь — и бац!..
— Снова чернота? — невесело усмехнулась Вера, глядя на подругу.
— Ну, или ещё что-нибудь кошмарное… — потупилась та.
— А может, домой поедем? — чуть помолчав, предложил Андрей.
— Надо поесть по дороге! — сразу оживилась Вика. — В желудке уже всё скрутилось от голода.
— Да-да, обязательно! — муж с улыбкой погладил её по животу и чмокнул в щёку.
— ОК, — Острожская послушно забралась на заднее сиденье и замерла.
Супруги переглянулись.
— Ты это… — Вика всмотрелась в лицо подруги. — Как себя чувствуешь?
— Да нормально… просто думаю.
Когда Кафтырёв пришёл в себя, то глазам своим не поверил: чёрная вода поднялась и теперь заполняла цилиндр на четверть. Это было, конечно, значительно меньше, чем в прошлый раз, когда уровень
Доктор вскочил и, сморщившись от резкой боли в голове, принялся массировать виски — путешествие меж реальностей далось ему нелегко. Однако ж, как он семена-то почувствовал! Вон, оказывается, какие возможности есть у Старшего, а он и не знал… Сам толком не понял, как это получилось, но чёрной воды он вернул столько, сколько возможно было в принципе. Остальное уже недостижимо — Старший чувствовал это на самом глубинном уровне, уровне чёрной крови, а она не ошибается… Да, он точно сделал всё, что мог, поэтому дальше хранилище придётся наполнять заново. И как можно скорее!
Ступеней больше не существовало, и вылезти из бассейна оказалось не так просто, как раньше. Доктор цеплялся за корни, которые норовили выскользнуть, и глубоко, до боли, втыкал в стенки птичьи когти, чтобы удержаться в сухом, сыпучем песке. Наконец он выбрался наверх и сел на краю отдышаться. Потом попытался сменить восприятие, но потерпел неудачу. Тогда он встал и, отойдя на ровную лесную землю, выпрямился в струну и сделал несколько быстрых и глубоких вдохов-выдохов — чтобы аж голова закружилась — это помогало «сбить налипший стереотип», но всё равно получилось не сразу, тёмное обличье никак не хотело сдаться и только с пятой попытки Кафтырёву удалось наконец покинуть крыло матери-Тьмы.
Одёрнув одежду, доктор проверил карманы: телефон, пульт от машины, всё вроде было на месте. Он бодро зашагал через лес, торопясь как можно дальше отойти от ямы, где желание вновь обратиться к тёмному обличью оставалось ненормально острым. Отпустило оно, только когда он совсем вышел из зоны бассейна.
Зазвонил телефон, и Кафтырёв чуть замедлил шаг, отвечая на вызов. Это оказалась Анна.
— Роман Филиппович, вы там как? — спросила она. — Что в хранилище?
— Ещё убыль, — буркнул он.
— Большая?
— Приличная, но… об этом — когда приеду, а сейчас… ты зачем позвонила-то?
— Сообщить, что тридцать минут назад у меня снова внезапно и самостийно сместилось восприятие, после чего я отключилась. Хорошо, что у меня не было в это время занятий, обошлось без проблем.
— Ясно. А Десятов? Он тоже?
— Да. Был в это время в туалете, — Анна хихикнула. — Там десять минут и пролежал, пока очнулся. А вы? С вами всё в порядке?
— Да, я уже возвращаюсь в пансионат. У тебя всё?
— Нет, есть ещё одна вещь. Вы помните повреждения после вчерашнего катаклизма?
— Чьи повреждения?
— Наши, когда мы в тёмных обличьях: отсутствие перьев в ряде мест, коросты на головах и другие изъяны, помните? Вы ещё сказали, что для возмещения урона нам всем понадобится не меньше недели.
— И что? — нахмурился Кафтырёв, припоминая, что после возврата чёрной воды как-то не особо себя рассматривал, больше озабоченный тем, как быстрее вылезти из бассейна и сменить восприятие.