Наследники

Павлова Александра Юрьевна

— Да, моему сыну до твоего упрямства далеко. Хорошо, что он еще очень юн, молод и наивен.

— Уверен, Вам еще не раз придется пожалеть, что Вы услышали долгожданное «да» из его уст, — хмыкнул демон.

— Даже не сомневаюсь, — почти весело ответ джин. — Еще не единожды я в сердцах прокляну это чертово «я согласен». Но он мой сын, наследник. И не смотря на все наши с ним разногласия, я рад нашему…эммм…воссоединению, — попытался подобрать верное слово король Этей.

— Хорошо. Он смирится, рано или поздно. У Вас замечательный сын.

— Знаю, — вздохнул мужчина, — всегда это знал, пусть и не заметно это было со стороны.

— Я знаю, Вы не умеете быть мягким, но сделайте для него исключение. И Вы поладите, — дал совет Бастард, прежде чем поклониться королю и попрощаться с ним.

Коротко кивнув подошедшему Лео, Хасин развернулся и направился обратно к замку.

31

Демон с отвращением стер с плеча пыльную паутину, раздраженно спускаясь вниз по лестнице.

Не любил он сюда приходить. Обычно по этим ступеням спускались с радостью, надеждой, легкой тревогой. Подобные волнующие ощущения он испытывал здесь в последний раз очень много лет назад, когда нес на руках свою младшую дочь. Свою любимую, самую сильную и смелую Кассандру на свете! Тогда он светился от счастья, почему-то только этот его ребенок из всех троих был самым дорогим. Только его девочка вызывала в нем нежность и безграничную любовь. Он дал ей все, что только смог — силу, положение, власть! Благодаря своим связям, уму он сделал ее великой — он сделал ее императрицей! Как же он гордился ею, когда именно на нее пал выбор Алимана в выборе невесты! Кичился этим на весь свет! А немногим позже, когда понял, что именно его девочка родит их повелителю законного наследнику — будущего правителя — просто изнемогал от чувства превосходства и гордости. Его дочь сполна воздала ему за всю его любовь и заботу о себе. Он уже строил планы, он уже мечтал о том, что ему и его роду это даст — родство с настоящим и еще большее родство с будущим правителем! И очень скоро он планировал восшествие своего внука на престол. Уже знал, что сделает, имел четкий план. Но его опередили. И Кассандры не стало!

О, как же он был зол! Как разгневан и разбит ее смертью! Знал, чьих рук это дело, выл от того, что не успел опередить. Но ничего уже не смог сделать. Алиман был слишком умен и проницателен и сделал превосходный ход. Что уж греха таить — на его месте он поступил бы точно так же. Но с того дня, как не стало его дочери, лорд Эвари ни на миг не оставлял мыслей о мести. Если до этого просто злился от пренебрежения императора, если просто терпел его насмешки или его безродного Бастарда, то после эти чувства переросли в дикую жажду отмщения. Капля за каплей в нем рос гнев, росла ярость, дикое желание воздать по заслугам. И уже не имел значения внук, которому так радовался, ведь он целиком и полностью принадлежал умом и сердцем своим брату и отцу. Не признавал его с детства, а после напрочь игнорировал. Не помнил свою мать, не жалел о том, что ее нет с ним, воспринимал ее как инкубатор. И ненависть перекинулась и на мальчика. Такой же заносчивый, как брат, такой же насмешливый как он — Кассиан бы невыносим. Он не походил на свою мать ничем — ни внешностью, ни нравом. А у него самого не было шанса повлиять на внука, чтобы исправить положение. А потому очень скоро и он перестал видеть в принце частичку себя, как никогда не видел связи сам юноша. А потому плевать было и на его жизнь и судьбу — он стал третьим, кому мстил лорд Эвари.

Но все было мелким и незначительным, самому было противно от того, как медленно и нерешительно получается действовать. Но где-то были связаны руки, где-то выходил провал, да и союзников было слишком мало — никто не желал идти против императора — слишком его боялись и любили, слишком ему были преданы. Но вот в один прекрасный день у него появился союзник, да еще какой! Никогда бы не подумал, что мерзким старухам Каори есть дело до того, что творится за пределами их пещер, пока однажды его не пригласили к ним. О, их помощь была неоценимой. До сих пор не понимал, что заставило этих пророчиц вмешаться в судьбы тех, чьи нити сами же сплели. Да не особо и старался: они ничего не просили взамен своей помощи, лишь умело направляли его, помогли найти союзников, помогли начать действовать более решительно и смело, более эффективно. Каждый их совет был выверен и действенен, то ли помогал их дар ясновидения, то ли еще что — лорду Эвари не было до этого дела. Каори стали идеальными союзниками, и благодаря их помощи у него была возможность вести еще и свою линию, не думая о мелких действиях, и давая поручения своим союзникам. Хотя большую их часть было сложно назвать союзниками.

При мысли о пешках лорд Эвари презрительно усмехнулся. Как же много оказалось раболепных и на все готовых мелких сошек, который сразу же перешли на его сторону, стоило лишь паре его попыток пройти успешно! Никто не желал встать с ним рядом, когда он в этом нуждался. Зато после нашлась целая ватага. Он уже не нуждался в них, но использовал на свое усмотрение. Никакой серьезной информации им не предоставлялось, лишь мелочи, чтобы они могли действовать так, как ему было необходимо. И все же они больше раздражали, чем действительно приносили толк. Мелкие каверзы уже не были его уровнем — он шел к весьма грандиозному шагу. Делал это, к сожалению, медленно, из-за многих обстоятельств, но был настроен все более решительно.

С каждым днем становилось все невыносимее склонять голову перед Алиманом, с каждым разом все сложнее получалось сдерживать эмоции — по правде ему никогда это особо хорошо не удавалось. А ведь в последнее время как назло «любимый» император давал все больше поводов выйти из себя и показать свое истинное лицо. Одно то, что он принял эту проклятую девчонку, эту человечку, в свою семью, когда одарил ее благословением на глазах у половины двора, было пределом возможного! И если прежде в окружении противостояния еще оставались сомневающиеся в правильности своих действий, то после этого порочащего всю расу демонов и подрывающего доверие к императору действия ни осталось никого, кто усомнился бы в правильности

того, что они затеяли. И на радость предводителя восстания, Алиман не прекращал делать ошибки — одну за другой. Мелочи, но из них складывался грандиозный позор на все его правление. Словно глаза открылись у всех, когда стали наблюдать за тем, что начал делать император. Мало им было Бастарда, которого их заставили принять и подчиниться, склониться перед ним! Так теперь еще и этот презренный союз с людьми! Никто никогда не понимал, зачем вообще понадобилось заключать его, но никто не сомневался в уме и стратегии своего повелителя, и все до единого в империи верили, что на то есть причины и есть план, который приведет к очередному поражению и позору их извечных врагов. Ну не мог Алиман, яростнее всех ненавидевший людей, вот так просто взять и принять этот союз, да еще и стать практически его инициатором! У него определенно был план. И много лет никто не задумывался о том, к чему все идет, пока не оказалось, что ничего император не собирается ничего менять. Что их любимый принц все-таки должен будет жениться на этой девчонке, что он захочет этого! А император примет его решение! Двор и вся империя были в растерянности от того, что происходит и где же тот самый план, что должен разгромить противника?! Почему королевство людей все еще не повержено?! Почему все еще не началась война, продолжения которой так многие жаждали?! Вместо этого, не скрывая ничего, император принимает под свою защиту нареченную сына, всем давая понять, что теперь она неприкосновенна!!

Это было высшей точкой кипения для сопротивления. И теперь пришла пора действовать еще более решительно! Они уже были на грани своей победы, уже вот-вот в их руках будет главный козырь — они почти нашли потерянную наследницу. Истинную наследницу престола! Последнего представителя прежнего правящего рода. Каким-то чудом им удалось напасть на след, каким-то чудом неизвестная родственница последнего императора оказалась жива — почему она выжила в геноциде, который устроил Алиман для всего ее рода, до сих пор оставалось загадкой. Да и не важен был ответ — им повезло, и это главное. Очень сильно повезло, если быть точным, учитывая обстоятельства из-за которых вообще потребовалось ее наличие. Можно было просто свергнуть Алимана и его сыновей, возглавить империю, как это сделал однажды их нынешний император — он просто убил своего повелителя, чьей правой рукой был. Просто в одну ночь истребил его род, семью, чтобы занять трон. У него много было приверженцев и сторонников, много друзей, которые поддержали его. А учитывая слабость императора Тейрана это было лишь на руку. Из руин Алиман поднял страну, из руин построил новую — сильную и процветающую. Потому его любили, потому его уважали, потому так быстро забыли о его предательстве — какое это имеет значения, когда все в плюсе? Никто ни разу не посмел обвинить императора в низости и подлости, ни у кого не повернулся язык назвать его поступок низким. Но Алиман начал совершать ошибки, одну за другой.

Для многих появление Бастарда, его возвышение, его сила, которой наделил отец, стали костью поперек горла. Для высших демонов, великих родов иметь незаконнорожденных детей было позором, низшей степенью презрения. Но императору закон не писан. И пусть бы было так, если бы не одно но — возвышение. Никто не посмел бы что-то сказать против, никто не укорил бы своего повелителя, если бы он просто обзавелся сыном. Дело было не в ребенке, дело было в том, какое положение этот безызвестный ребенок получил. С самого детства, юности он стал вторым во всей империи. Летели головы, если император видел непочтение к своему сыну, банальный косой взгляд. Предела его гневу не было, если кто-то смел неправильно взглянуть на Хасина. И многим не понравилось то, как возвышал и ставил над всеми своего бастарда Алиман. Многие были унижены и оскорблены. А мальчик подрастал и видел, что ему дает отец. И пользовался этим. Уже в тринадцать возгласил Совет Лордов, казнив половину неугодных, в семнадцать стал главнокомандующим. Его начали бояться не из-за отца, а из-за него самого. Он был умным, сильным, великим, но никто так и не принял его. Он дал своей стране так же много, как и отец, но не получил благодарности. Он одерживал великие победы, но даже простые солдаты смотрели на него с презрением. Он обзавелся сильными друзьями, союзниками за пределами империи, но в этом видели лишь угрозу для себя, а не выгоду для страны. И в общем выходило, что чтобы ни сделал Бастард, его бы все равно не считали своим. А ему это и не нужно было.

Именно Бастард озадачил противников поиском наследницы. Сделать, как сделал сам Алиман, у сопротивления не получилось бы: Венец Власти, что создал Хасин, не примет недостойного. У этого артефакта была странная сила, была странная магия, а учитывая, из чего он был сделан — никто не сомневался в действенности этой магии. И никто не желал быть проклятым и изничтоженным, забрав насильно власть у императора. Сын сделал для отца невероятный дар, гарантировав ему практически абсолютную безопасность. И все-таки лазейка была. И нельзя было этим не воспользоваться. Осталось лишь немного, они уже напали на след, они уже почти добыли свой козырь, и нужно чуть-чуть потерпеть.

Лорд Эвари спустился с последней ступени лестницы и оказался на пороге пещеры. Практически мгновенно перед ним оказалась одна из пророчиц. Никогда это не была одна и та же, никогда он не понимал их магии, не понимал их единства, что соединяло их разумы. Они не были демонами, они не были какой-то расой, они просто были. В них не нуждались, но к ним неизменно приносили своих детей, желая знать их судьбы, и никогда еще Каори не лгали и не ошибались.

— Что с девчонкой? — сразу же прошипела нетерпеливо старуха своим гнилым ртом.