Наследство дядюшки Питера
Шрифт:
Но Павел не ответил ничего. Он молча расправил поднятую с дороги коробочку из-под сигарет, и тут Сергей с удивлением разглядел на глянцевитом картоне хорошо знакомого ему по роминтеновской операции бронзового оленя.
— Брошено мотоциклистами, — сказал Павел.
— Мало ли побывало здесь людей, — возразил разведчик.
— Таких сигарет нет больше ни у кого, — пояснил Павел. — Они нарочно подбросили.
— Почему нарочно? — не соглашался комэска. — Просто кончились сигареты…
— Нарочно, — уверенно повторил Павел. — Наш приятель Шернер слишком опытен, чтобы допустить
— Ну, мало ли что бывает, — пожал плечами капитан. — Случается и не такое.
— Ладно, — согласился Павел. — Случается. Ну, а гудки на пустой дороге?
Капитан еще раз молча пожал плечами. Он явно не был убежден, и Сергей целиком разделял его сомнения.
— Во всяком случае, они здесь проехали, — наконец проговорил капитан. — В этом можно не сомневаться. Все остальное не так уж важно. Выясним, когда схватим диверсантов.
— Да, — заметил Павел. — В этом действительно можно не сомневаться. Они делали все для того, чтобы мы в этом не сомневались. Ну что ж, двинем.
— Поедем дальше? — оживился капитан.
— Вернемся в город, — ответил Павел.
Капитан нахмурился и, ни слова не говоря, направился к своей полуторке, а Сергей, воспользовавшись случаем, поспешил задать Павлу давно уже мучивший его вопрос:
— Как звали ее?
— Кого? — удивился Павел. Было ясно, что Сергей оторвал друга от напряженных размышлений.
— Ну, эту девушку… Погибшую.
— Андреева, — рассеянно отозвался Павел.
Фамилия эта ничего еще Сергею не говорила, но он не решился продолжать свои расспросы. К счастью, уже садясь в машину, Павел неожиданно спохватился:
— А почему ты, собственно, ею интересуешься?
Сергей замялся. Его случайное знакомство с Таней никакого отношения к делу не имело, и он, естественно, ни разу не упоминал о ней в разговорах с Павлом. Теперь пришлось вкратце поведать другу о встрече в Мекленбергском лесу.
— И ты подумал, уж не та ли это Татьяна? — скупо усмехнулся Павел. — Нет, убитую звали Вера. Вера Андреева.
Вера Андреева… Да, конечно же, нелепостью было предполагать такое совпадение. Ему и в голову бы это не пришло, если б не шлагбаум и не та фотография. Интересно все же, где иностранец мог встретить Таню?
— Жаль, что не застали мы этого американца, — пробормотал он вслух, увлеченный своими мыслями.
— Американца? — Павел, резко обернувшись, буквально впился в него взглядом. — Какой американец?
— К разведчикам перед нами заезжал, Танюшкину карточку им оставил. Снял, видно, где-то на дороге. Я и решил: значит, она тут где-нибудь, поблизости…
— Вон оно что, — протянул Павел и больше за всю дорогу не произнес ни слова.
У въезда в городок Цапля сделал шоферу знак остановить машину.
— Что за американец был у вас сегодня? — спросил он, когда полуторка разведчиков, поравнявшись с ними, затормозила и капитан подошел проститься.
— Американец? — Капитан широко улыбнулся, будто вспомнил что-то очень приятное. — Да так, один корреспондент. Конечно, пропуск у него был, и из политотдела даже специально звонили. Забавный такой… С хлопцами беседовал, фотографировал,
— Союзники, — согласился Павел. — Так он что, задолго перед нами от вас уехал?
— Да как позвонили из штаба насчет облавы, он и заторопился. Не буду, мол, мешать, под ногами путаться… — Капитан вдруг спохватился: — Неужели этот американец?..
Павел покачал головой:
— У нас пока нет права на подозрение.
Договорившись о взаимной связи, они расстались. Павел вынул портсигар, раскрыл его, протянул водителю и Сергею.
— У нас нет права на подозрение, — задумчиво проговорил он, глядя вслед удаляющейся полуторке. — Но соблюдать осторожность мы обязаны. Понимаешь, Сергей, обязаны. Ведь наши мотоциклисты не обычные, рядовые шпионы. В полевой сумке Шернера, как нам известно, — миниатюрная картотека на три сотни диверсантов, прошедших школу его тестя Рушке. Архив шпионского центра в наших руках, но большинство питомцев Рушке сейчас на западе — законспирировано среди заключенных гитлеровских тюрем и концлагерей. Если картотека Рушке попадет туда, вся эта нечисть сумеет перекраситься, замаскироваться вновь. Не так-то просто будет их взять тогда.
Непосредственное обращение к нему капитана как будто давало право задать вопрос, и Сергей не преминул этим воспользоваться:
— Если так, почему мы прекратили погоню?
Павел усмехнулся:
— В старину, говорят, существовали воры-артисты, воры-джентльмены. На месте преступления такой художник считал своим долгом оставить визитную карточку. Разумеется, это был всего лишь жест, бравада. Но современный джентльмен на браваду не способен. Как настоящий бизнесмен, он человек сугубо практичный. И уж если этот тип сознательно оставляет след, стало быть, ему нужно, очень нужно, чтобы мы бросились за ним. Зачем же оправдывать его надежды?
ТАК КРУЖИТ ЗАЯЦ
Машина встала возле знакомого уже Сергею зеленого домика. Два всадника, подъехавшие с противоположной стороны, остановились одновременно с ними.
— Да, брат, операция затягивается, как видишь, — проговорил капитан Цапля, оборачиваясь к Сергею.
— Но я могу еще пригодиться, — поспешно отозвался тот.
— Можешь, — согласился Павел. — Только чем тебе заняться сейчас? Вот что, «зачислю» тебя временно ординарцем. Не возражаешь?
И он протянул Сергею довольно тощий вещмешок, который тот с готовностью подхватил. Надо ли говорить, что меньше всего ему теперь хотелось возвращаться к себе в роту.
Они вышли из машины. Один из спешившихся кавалеристов, стройный черноусый лейтенант, задержался в дверях, пропуская Цаплю. Ответив на приветствие, Павел легко вбежал по лестнице, начинавшейся прямо от крыльца. Дежуривший внизу автоматчик молча откозырял ему — как видно, капитан был здесь своим человеком.
Следом за Павлом Сергей вошел в узенькую, всю закутанную табачным дымом комнату. Работавший у окна офицер обернулся на звук шагов, и Сергей увидел хорошо знакомые ему холодные темно-серые глаза на смуглом лице. Это был майор Шильников.