Наследство Куинн
Шрифт:
Куинн с раздражением взяла трубку.
— Хелло!
— Куинн? Это доктор Джонсон.
— Здравствуйте, доктор. Что-нибудь случилось?
— Случилось? Почему у меня должно что-то случиться? Обычно всякого рода происшествия случаются с моими пациентами.
— Извините, доктор!
— Я шучу. У нас все в порядке. Просто мы с женой собрались отдохнуть в субботу и воскресенье на Гавайских островах. Я попросил доктора Честертона опекать в это время моих пациентов. Запишите его телефон.
— Минутку, доктор. Я возьму карандаш. Так.
Доктор продиктовал номер и неожиданно спросил:
— Скажите, пожалуйста, а мистер Хантер никуда не уехал? Я хотел бы передать этот телефон и ему.
— Зачем? Ведь он вполне здоров.
— Разве? Он сильно растянул связку на руке. В тот же день, когда вы повредили ногу.
— Простите, доктор, но я в первый раз об этом слышу! Гейбриел ничего мне об этом не говорил.
И уже не скажет, горько подумала она.
— Извините, Куинн! Я, наверное, выдал чужой секрет. Но Хантер просто молодец! Это же так болезненно. Вы сами знаете. А он и вида не подал. Даже нашел в себе силы привезти вас ко мне. Еще раз прошу прощения. Я не должен был вам об этом говорить. До свидания, Куинн!
— До свидания, доктор!
Куинн в растерянности положила трубку. Как же так? Гейбриел серьезно повредил себе руку, а она даже ничего не заметила? Когда же это произошло? Вдруг Куинн вспомнила бледное как мел лицо Гейбриела в тот момент, когда они оба воевали с котом. Она тогда упала и сбила Гейба с ног. Падая, он вытянул вперед левую руку и всей тяжестью навалился на нее. Точно! Именно тогда все и произошло! Как же тщательно он скрывал боль! И все лишь для того, чтобы не расстроить ее! А она… Боже, какая же она дрянь!..
Прижавшись лбом к оконному стеклу, Куинн с тоской смотрела прямо перед собой. Вдруг она с удивлением увидела, что Хантер еще не уехал, а стоит около машины и с кем-то разговаривает. С кем? Господи, да это же Мэри! По их жестам можно было догадаться, что разговор у них достаточно серьезный. Затем Гейбриел резко повернулся и решительно направился к дому.
Куинн затаила дыхание. Неужели? Неужели он все понял и решил вернуться? Вернуться к ней… Нет, нет, это было бы слишком большим счастьем! Она его не заслужила… Она заторопилась к двери, хотя Хантер еще даже не успел постучаться.
— Извини, Куинн, — холодно произнес Хантер, переступив через порог, — но мне пришлось вернуться…
— Зачем?
— Я забыл про кота.
Сердце Куинн упало, и в глазах потемнело. Как все просто! Он забыл про кота! И все! А она-то подумала, что…
— Где он?
— Кто?
— Маклейш. Насколько я помню, кот был только один. Ладно, я сам найду.
И Гейбриел прошел в дом, волоча за собой большой мешок. Куинн последовала за ним. Они ходили из комнаты в комнату. Маклейша, как нарочно, нигде не было видно. Хантер заглядывал под столы, стулья, сервант, кровать. Каждый раз сердце Куинн замирало. Вот сейчас он найдет кота, положит в мешок и хлопнет дверью. На этот раз уж точно навсегда! Если только… Если только
Решение пришло неожиданно.
Пока Гейбриел шарил под диваном в гостиной, Куинн незаметно отстала и вернулась в прихожую. Она повернула ключ в замке и, убедившись, что дверь надежно заперта, положила его в карман.
— Как прикажешь это понимать? — раздался у нее за спиной злой голос. Куинн вздрогнула и обернулась. Хантер стоял перед ней, до предела разгневанный. — Что ты собираешься делать? — вновь спросил он.
Интуиция подсказала Куинн, что медлить нельзя. Иначе его не удержать. С достоинством подняв голову, она посмотрела прямо в глаза разъяренному Гейбриелу.
— Ты не уйдешь отсюда, пока не выслушаешь меня до конца!
В глазах Хантера сверкнула молния. Он отступил на шаг и заложил руки за спину.
— Уж не собираешься ли ты держать меня в плену?
— Ты можешь издеваться сколько хочешь, но все же будешь меня слушать. Иначе не получишь ни цента из наследства своей тетки. Не забывай, что ты у меня в руках: от того, что я напишу о тебе, зависит твое будущее.
Боже, что я говорю! — с ужасом подумала она. Но отступать было поздно.
Хантер презрительно рассмеялся.
— Дорогая Куинн! Это становится все более занятным. Сначала ты берешь меня в заложники, а потом начинаешь шантажировать. Что дальше? Кинжал в спину или пуля в затылок?
Но Куинн не собиралась сдаваться. Сейчас решалась ее судьба, и она была готова бороться до конца. Гейбриел это понял.
— Хорошо, Куинн, — проговорил он все тем же ледяным тоном. — Если ты настаиваешь, я выслушаю тебя, хотя и не вижу в этом смысла. Но нам лучше все же перейти в гостиную, а не стоять на пороге.
В гостиной они уселись за маленький столик друг против друга, как бывало уже не раз.
— Итак, дорогая моя, — надменно начал Хантер, с неприязнью глядя на нее, — думаю, нам хватит десяти минут на твои очередные сказки. Но предупреждаю: или ты через десять минут отопрешь дверь, или я ее выломаю. И еще хотелось бы знать, куда ты спрятала кота?
— О, это не так. Я не знаю, где он. Но что бы ты ни думал, сейчас мы посмотрим кассету.
— Кассету? Что ты имеешь в виду?
— То, что сказала. Ты же прочитал письмо адвоката Шоу. В нем говорится о видеокассете с записью последней воли Эльвиры Фидерстоун. Твоя тетушка пожелала, чтобы мы вместе посмотрели ее обращение к нам. Сейчас мы этим и займемся.
Куинн открыла сервант, вынула оттуда кассету и, вставив ее в видеомагнитофон, включила телевизор.
На экране замелькали белые полосы, потом побежали кадры пленки, и наконец появилось лицо миссис Эльвиры Фидерстоун. Она сидела в глубоком кожаном кресле в кабинете Джорджа Шоу. Гейбриел и Куинн одновременно подались вперед и впились глазами в экран.