Наследство Ньютона
Шрифт:
Домой они отправились сначала к Ники, тем более, что она снимала квартиру в центре города, не слишком далеко от зала. Андрею хотелось остаться у нее на всю ночь, но завтра предстояли важные переговоры, связанные с поиском новой работы. К тому, же Николь не настаивала, так как после концерта чувствовала большую усталость. К себе домой Андрей добрался уже в пятом часу утра. Перед тем, как провалиться на пару часов в глубокий сон, он вспомнил о необходимости принятия капсул, и почти не открывая глаз, вскрыв контейнер с пилюлями, проглотил одну из них, запив двумя глотками воды из бутылки с минералкой, предусмотрительно поставленной на столик около кровати. После спиртного его обычно всегда мучила ночью жажда. хотя в этот раз он практически не пил спиртного.
Сон был глубоким и без сновидений. Несмотря на раннее утро раздался звонок. В трубке был уже знакомый скрипучий голос Конклиффа.
– Молодой человек, я приношу извинения за то, что не сдержался вчера на концерте, но не потерплю нарушений инструкций по принятию моего лекарства. – Голос Марлина был твердым и даже жестким. – Или Вы станете соблюдать все мои указания, или все может закончиться ничем, или даже трагедией. Прекратите на время приема капсул употреблять спиртное. Это вредно для Вашего мозга.
Не успел Андрей ответить, как в трубке раздались гудки. Несмотря на раздражение, злости на старика у Корнева не было. Он был прав. Отдать задаток и почти сразу спустить все на тормоза, с его стороны была глупость. Откуда он узнал о вчерашнем вечере, осталось загадкой. Последующие три недели Андрей регулярно утром и перед сном принимал капсулы и совершенно не употреблял спиртное. Николь больше чем на месяц должна была уехать с оркестром на гастроли. Наступало время длительной поездки по странам Юго-Восточной Азии. Перед отъездом им все-таки удалось отправиться на короткие два дня в Италию, выбрав местом своего пребывания Венецию – то ли город, то ли видение. Как она сумела отпроситься у Маэстро перед самым началом гастролей, до сих пор остается не понятно. Но Николь убедила его, что ей крайне нужно отлучиться, и оформив туристические визы, они по «горящим» путевкам прямым рейсом вылетели из Москвы.
Глава 5. Поездка в Венецию. Странный тип
Два дня и две ночи, проведенные в городе каналов и дворцов, прошли, как один нескончаемый праздник жизни. Время давно остановилось в этом городе. Существовавший, как морская империя, и контролируя флотом побережье Средиземного моря, город стал во времена европейского средневековья одним из богатейших культурных центров. В нем органично, а порой необычайно затейливо переплетались культурные традиции Востока и Запада.
В первый же день пребывания в Венеции они, наслаждаясь атмосферой города, сидели за столиком под открытым небом на площади Святого Марка, этой, по словам Наполеона, лучшей гостиной Европы. Вокруг шумела толпа туристов, такая же надоедливая и бестолковая, как и тучи голубей, заполонивших площадь, с жадностью набрасывавшихся на предлагаемый им корм. Ни в одном городе мира нет на главной площади столь большого количества пернатых, преспокойно разгуливавших, словно подлинные ее хозяева. Маленькие оркестры, расположенные в разных концах площади, негромко исполняли вальсы. Николь, как всегда, была молчалива, но ему казалось, что она счастлива.
Довольно манерный официант, по всей вероятности, давно служивший на площади Святого Марка, принес им две крошечные чашки горячего кофе, при этом прося совсем не крошечные чаевые. Глядя на него, Корнев подумал, что местные официанты, должно быть, самая уверенная в завтрашнем дне часть населения этого застывшего во времени города. Даже если все чудесные здания уйдут под воду, официанты сохранят свой бизнес. Они просто оденут акваланги и будут точно также подавать туристам с чарующим запахом кофе, только в специальных термосах, ибо поток желающих увидеть Венецию, даже под водой, никогда не иссякнет.
– Ты знаешь, есть только два города, в которые меня постоянно тянет. – Сказала она, лишь пригубив напиток.
– Один из них, это Венеция. – Заключил он.
– Ты исключительно догадлив. – Засмеялась Николь и бросила назойливо крутившимся
– А какой второй город? – Спросил он, изобразив максимальное внимание. – Наверное, Москва?
– Нет. Ты ошибся. – Николь вдруг посерьезнела и отрицательно покачала головой. – К сожалению, совсем нет. К твоему городу я никак не могу привыкнуть. Мне в нем холодно. И если бы не интересная работа, и, если бы не Маэстро, я бы давно уже уехала.
Его кольнули произнесенные ею слова. Значит, у нее есть совсем другой пласт жизни, о чем он ничего до сих пор не знает.
– Может быть, поведаешь мне о своих секретах? – Попытался он начать более серьезный разговор.
– Потом, потом. – Рассмеялась она в ответ. – Когда вернусь из гастрольной поездки, мы обязательно с тобой обо всем поговорим.
В этот момент какой-то странный человек в маске и черном плаще подошел к их столику и бесцеремонно уставился на них. В первый момент ни Андрей, ни Николь не обратили на него внимания. Но его стояние рядом со столиком несколько затягивалось. Николь нахмурилась и опустила голову, избегая его взгляда. Андрей же наоборот, невольно вопросительно поднял голову. Реакция этого типа, явно из нанятых карнавальных актеров, была мгновенной. Он сделал полупоклон и развернувшись пошагал через площадь в сторону дворца дожей. Когда он скрылся, Николь задумчиво сказала:
– Странный тип, он мне кого-то напоминает. Вот, только не пойму кого?
– Эти карнавальные шуты такие же назойливые, как и официанты на этой площади. – Пошутил Андрей. Однако Николь никак не отреагировала на его слова, оставаясь задумчивой.
Потом они долго бродили по кривым улочкам, где нет никакого транспорта, и только на знаменитых каналах курсируют гондолы, эти средневековые такси с импозантными возчиками. На улицах гуляли разодетые в карнавальные одежды и маски нанятые актеры, добавляя шарм атмосфере города и без того полной очарования и неповторимости. В одном из ювелирных магазинчиков он сделал Николь небольшой подарок, приобретя для нее венецианские украшения, серебряный браслет и золотое колечко с сапфиром. Николь очень осторожно, даже неким подозрением приняла подарки, но комментировать их не стала, просто сказав:
– Ты необычайно и, как мне кажется, незаслуженно щедр ко мне, но отказаться я не могу. Это кольцо и браслет всегда будут напоминать мне о нашей поездке в Венецию. Но у меня к тебе небольшая просьба.
– Какая? – Ему было приятно видеть смущение на ее лице.
– Браслет я возьму с собой на гастроли. А, вот, кольцо, – Николь на мгновение замолкла и потом достаточно проникновенно добавила, – кольцо пока пусть побудет у тебя. Я чувствую, что должно что-то произойти, что окончательно определит мою судьбу. Тогда ты мне его и вручишь. И не спорь, пожалуйста.
Последние ее слова прозвучали с интонаций грусти.
– Ты так говоришь, что можно подумать, что твое будущее не принадлежит тебе. – Сказал он, и, чтобы развеять неожиданно нахлынувшее на нее минорное настроение, весело добавил. – Эту поездку мы будем вспоминать вместе.
Она посмотрела на него довольно серьезным взглядом и ничего не ответила.
Корневу хотелось поговорить об их совместном будущем. Ему казалось, что сейчас это вполне своевременно. Но Николь ответила, что должна все обдумать, что у нее есть некие обязательства, существуют обстоятельства, которые заставляют не спешить принимать ответственные решения. Ответ, хотя и был сдержанным, но не безнадежным. По глазам Ники он видел, как она безмерно рада и благодарна. Последующую ночь практически они не сомкнули глаз. Побродив почти до рассвета по ночным улочкам Венеции, надышавшись воздухом и запахами, исходившими от отсыревших стен домов и дворцов города, позеленевших вод его каналов, насытившись его атмосферой, хранившей радости и печали знаменитых венецианцев, только под утро они добрались до гостиницы. На попытки расспросить Николь о ее прошлом, она лишь чуть-чуть приоткрыла историю своей жизни, сказав, что многие дни и ночи она проводила в одиночестве.