Наследство разрушительницы
Шрифт:
– Нет, ты скажи. Ты могла бы так?
– Не знаю, – Света все-таки притянула подругу к себе. – И тебе не советую думать об этом. Конечно, я должна сказать тебе: «Нет! Я бы так не могла! Я бы на такое никогда не согласилась!» Но это будет неправдой. Все зависит от обстоятельств. Попадешь в Валькину ситуацию, когда отца нет, мать – алкоголичка, а братьев кормить надо, и не на такое согласишься.
Света двумя руками встряхнула Арину.
– Все! Успокоилась! Хватит думать об этом. Никто твою Вальку не убивает. Она взрослая баба. И это ее решение. Подумаешь, домой
Арина подняла голову и почувствовала, как на глаза наворачиваются слезы.
– Все, говорю! – Света еще раз тряхнула ее. – Мы в кино идем. Комедия. Пьер Ришар. Смеяться надо, а у тебя глаза на мокром месте.
Света обняла ее за плечо и потащила за собой. Арина покорно засеменила рядом, уткнувшись носом в бок подруги. Она решила обдумать ситуацию потом, когда вернется из кино. Но после кино она отправилась ночевать к Светке, они заболтались о смешном французе в черном ботинке, и Арина забыла о Вале.
…Арина остановилась. Теперь у нее возникло то, что Света тогда назвала «ситуацией». Чтобы остаться в Москве, ей придется проводить ночные смены с Львовым. Нет, на такое она не согласна. Конечно, возвращение в Углегорск ничего хорошего ей не сулит. Дом отца продан. Значит, жить ей придется в маленькой квартирке тетки Дарьи. Опять заводская контора. А если там не будет места и ей придется искать работу… Куда она пойдет? Арина обернулась и взглянула на высившуюся за спиной громаду небоскреба. Еще не поздно. Она может вернуться. Он ведь сказал: «Я буду ждать».
Арина представила, как она заходит в знакомый кабинет.
«Вернулась?» – улыбается Львов. Она молча опускает голову. Тогда он подходит ближе, одной рукой задирает подол юбки, другой – расстегивает пуговицы платья. А она молчит. И только кусает губу, чтобы не зарыдать. Нет, она этого не хочет. Лучше Углегорск.
Арина подумала, что должна действовать быстро, чтобы не было времени передумать. Не звонить Свете. Она начнет уговаривать «не делать глупости», заставит приехать. Глеб притворится, что он возмущен подлостью Львова, а сам будет исподтишка поглядывать на ее ягодицы, раздумывая, как бы половчее в них еще раз вцепиться. Нет, ехать надо в аэропорт, брать на месте билеты и лететь. А Светке она позвонит уже из дома. Когда устроится на работу и обретет душевный покой. Позвонит, объяснит ситуацию и попросит прислать ее вещи. Хотя… Зачем ей в Углегорске модные шмотки?
Да, она так и сделает. Арина шагнула к краю тротуара и подняла руку. Через мгновение около нее затормозил синий жигуленок, и белобрысый парень в красной бейсболке склонился к открытому окну.
– Куда едем, красавица?
Арина вздохнула, еще раз обернулась на небоскреб и шагнула к машине.
– В аэропорт.
13
– Да, Люба. Конечно, я понимаю, что ты не хотела нас подвести.
Игорь переминался с ноги на ногу у большого окна и смотрел на стоящие в ряд самолеты, прижимая к уху мобильный телефон. Разговор уже давно его раздражал, но собеседница
– Я все понимаю, Люба! – сказал он. – Ребенок, конечно, самое важное. Не беспокойся. Я что-нибудь придумаю.
Наконец женщина выговорилась. Игорь попрощался и отключил телефон. Еще одна проблема. Повариха не может лететь в Израиль из-за болезни ребенка. Не смертельно, конечно. Повариху можно подобрать и на месте. Но неприятно. Не хотелось, чтобы экспедиция начиналась с левой ноги. Впрочем, сейчас есть дела поважнее поварихи. Он только что проверил оборудование по длинному списку, оставленному ему отцом, и обнаружил, что не хватает блоков питания. И спектроскоп привезли не той марки, которую заказывал отец. А до отлета самолета чуть больше четырех часов.
Игорь вернулся в ангар, где шла погрузка. По периметру огромного здания стояли открытые ящики, между которыми ходили группы людей. Одетые в черные комбинезоны сотрудники службы безопасности проверяли содержимое и давали команду закрывать ящик. За дело брались рабочие, и через несколько минут небольшой подъемник укладывал ящик на платформу аэропортовского грузовичка. Игорь подошел к мужчине с аккуратной бородкой и пышными бакенбардами, шагавшему рядом с сотрудниками службы безопасности с документами в руках.
– Как дела, Феликс Алексеевич?
Мужчина, наблюдавший за проверкой очередного ящика, кивнул и сделал какую-то пометку в своих бумагах.
– Все нормально, Игорь Анатольевич. Все идет по плану. Сейчас закончим проверку, приступим к погрузке. Не волнуйтесь, все успеем.
– Что будем делать с блоками питания?
– Лещинский нашел на складе Академии восемь единиц. И уже отправил нам. Через час мы их получим и упакуем последний ящик.
– Хорошо, – кивнул Игорь. – А где Согомонян со списками членов экспедиции?
– Пошел выпить кофе. Со всей своей командой. Я их отпустил. Здесь они мне не нужны, а люди начнут подтягиваться через час-полтора, не раньше. А что случилось?
– Надо вычеркнуть из списков Любу Азарову. Мужчина с блокнотом замер.
– Что значит «вычеркнуть»?
– Она не летит. Ребенок заболел, надо срочно везти в больницу.
– Как же мы без поварихи?
– Ничего, – Игорь улыбнулся.
Искреннее недоумение собеседника показалось ему забавным. Неужели, взрослый самостоятельный мужчина действительно уверен, что без поварихи все дело, которое они затевают, провалится?
– Ничего, – повторил Игорь. – Как-нибудь справимся. С голоду не помрем. В крайнем случае, сами что-нибудь приготовим.
Но мужчина не принял его шутливый тон.
– У нас не будет там времени что-нибудь готовить. Сразу после приезда начнем разворачивать оборудование, потом вскрытие саркофага…
– Что-нибудь придумаем, – отмахнулся Игорь. – Наймем повариху из местных. Не отменять же из-за этого вылет.
Мужчина вернулся к своим бумагам, но по тому, как он покачивал головой, Игорь понял, что с последним его утверждением собеседник не согласен. «Надо смыться отсюда подальше», – решил Игорь.