Наследство в глухой провинции
Шрифт:
Бойко как–то ненавязчиво стал обращаться ко мне на ты, но меня это вовсе не коробило.
— Прямо он мне ничего не сказал, но, думаю, хотел, чтобы я побыстрее отсюда уехала и никаких расследований не затевала… Честно говоря, я и сама собиралась побыстрее уехать, но так сложились обстоятельства…
— Правильно они сложились, — словно в забытьи пробормотал Бойко. — Пепел Клааса стучит в моем сердце.
Надо же, если Александр и вправду торговец оружием, то современный криминалитет знаком с классикой? Нет, такое утверждение звучит дико. Но как лихо
А еще я понимала, что сегодня на все свои вопросы я так и не получу ответа.
Мой собеседник, наверное, подумал о том же, потому что опять перешел на официальные рельсы и сказал:
— Вы догадались, Лариса, что с вопросами придется повременить. Но я обещаю: буду жив, расскажу все как на духу.
— Вы будто на войну собираетесь.
— Что поделаешь, настоящая мужская жизнь — она и есть война: за кусок пожирнее, за бабу покрасивее…
Он достал из кармана прямоугольник золотистого картона, оказавшийся визиткой, и что–то на нем черкнул, а затем протянул мне:
— Вот, возьмите, мой водитель отвезет вас в магазин, где вы сможете выбрать себе одежду на сумму пятьсот долларов.
Я изумилась. У меня были с собой деньги, но что за странный способ распространения своих товаров. Бойко уловил мое смятение и чуть заметно улыбнулся:
— У нас принята такая система — для почетных гостей. Или в возмещение морального ущерба. Все–таки мои ребята перестарались и доставили вам несколько неприятных минут. Но тут уж ничего не поделаешь: каковы сани, таковы и сами.
Он поцеловал мне руку и заглянул в глаза.
— А все–таки похожа. Секретарь, референт или кто–то там еще уже ждал меня у дверей и передал с рук на руки шоферу:
— Владя, отвези даму в магазин.
Когда мы садились в машину, от офиса как раз отъезжали две другие иномарки. Стекла в них были тонированные, но на первом сиденье одной из них я увидела Бойко. Вторая машина, надо понимать, была машиной сопровождения. Или как это правильно называется.
Магазин был, как бы это поточнее сказать, мечтой женщин среднего достатка, потому что в отличие от наших фирменных магазинов цены здесь были процентов на двадцать ниже цен производителя.
Это тем более странно, так как большинство российских торгующих организаций обычно закладывают в цену все мыслимые и немыслимые свои расходы плюс желание непременно получить прибыль хотя бы один к одному.
Хотя бы потому, что с нашей неустойчивой экономикой шутки плохи. Она так капризна. Завтра можно проснуться и узнать, к примеру, что курс доллара взлетел не на пять процентов или на десять, а сразу в четыре раза… Или, наоборот, упал.
А в магазинах Бойко цены держались на таком минимуме, чтобы только самим в трубу не вылететь. Что это, альтруизм господина Бойко? Или женская одежда у него так называемые сопутствующие товары?
Ни одна женщина не могла бы остаться равнодушной при виде такого количества сравнительно недорогих, но модных вещей. А главное, качество товара было на высоте. Ничего турецкого или китайского, изготавливаемого не иначе,
Я выбрала себе шикарный голландский костюм и босоножки с выделкой под кожу крокодила. Олька умрет от зависти. Чтобы смягчить ее зависть, я купила и ей полотняный итальянский костюм.
Правда, не успела я выйти из магазина, как меня стали терзать сомнения. Тщетно я уверяла себя, что этот прикид честно заработала, израсходовав кучу нервных клеток… Если уж на то пошло, это не единственный мой поступок, которого следовало стыдиться. А деньги, что я взяла за дом? А погибшая Лида, с которой я даже не зашла проститься? А Михайловский, с которым я переспала, не собираясь в этих краях оставаться, а значит, заранее зная, что наша связь ничем не кончится?
Глава тринадцатая
Я постояла на крыльце магазина с фирменным пакетом в руке, мысленно бичуя себя, как японка из анекдота, на свой манер исказившая русскую фразу: «Лучше поздно, чем никому!»
Но не стоять же мне здесь столбом в наказание за свои прегрешения.
Судя по всему, надежда остановить такси или просто частника была тщетной. Мимо медленно проехал милицейский джип, но не его же тормозить!
И вообще, Киреева, для чего ты читаешь брошюры о здоровом образе жизни? Каждый день — семь тысяч шагов. Надо будет купить шагомер и во всем остальном следовать указаниям народных целителей.
Однако как зудит в голове внутренний голос, все шпыняя меня за этот презент от человека, которого я считала бандитом! Правильно он решил, что больше пятисот долларов я не стою.
Не в том смысле, что назначил мне эту цену, а в том, что поверил, будто меня так легко купить. «Понятное дело, Лариса Сергеевна, — сказал этот противный голос, — недаром ты возмущаешься столь малой ценой. Пятьсот баксов маловато. Далматов купил тебя аж за десять штук зеленых!»
Так, отжевав от своей несчастной сути изрядный кусок, я добрела до переговорного пункта — благо он был совсем недалеко от магазина. Ведь еще с утра я хотела переговорить с Ольгой — кому еще я могла пожаловаться на свалившиеся на мою голову неприятности! Однако вместе с приятностями.
Народу в маленьком зальчике переговорного пункта на этот раз не было, не считая мужчины, которого при мне позвали в одну из кабин. Он что–то кричал в трубку, и каждым вторым было слово «короче», а каждым третьим — «в натуре». Его даже подслушивать было неинтересно.
Ольга оказалась в офисе и сразу принялась жаловаться на завал в работе. Как нарочно, посыпались заказы, и она просто зашивается…
Это было то самое, о чем я недавно просила судьбу. Возьми воспользуйся моментом, но оказывается, что теперь я слишком сильно увязла. В чем? В любовной паутине. В бандитских разборках. Должна же я, в конце концов, узнать, кто и почему убил мою тетку… И чем все это кончится?