Насмешка

Цыпленкова Юлия

— Да что уж тут непонятного. В Ордене предатель.

— В этом я сам имел несчастье убедиться, — поморщился Вальген. — Его я казнил собственными руками.

— Твой брат всего лишь исполнитель, главный паук свил паутину в верхушке Ордена, — ответил Гаэрд, сочувственно хлопнув друга по плечу. — Не Проныра указал, в каком отряде едет реликвия, не он узнал путь, по которому его повезут. Тео даже не знал, где меня искать. Впрочем, думаю, что в каждом поисковом отряде имелся свой Тео, просто ему повезло, что ты заметил меня в Бриле. Тот, кто стал врагом и сбил с

истинного пути других братьев, должен сидеть на вершине и оттуда руководить. Так вот, думается мне, мой отец и верные делу старейшины, решили сыскать предателя, для того они кинули приманку и указали, кто и куда направится. Ежели я верно мыслю, то они кратко пояснили одному одно, другому другое и остались наблюдать, какой из силков затянется. Тот, кому указали это поле, оказался верен Ордену, потому в нас не летят стрелы. Эта ловушка не сработала. Мы возвращаемся в Цветочную долину.

— Но кто же предатель?! — воскликнул Вальген.

— Теперь точно могу тебе сказать, что это не мой отец, не хранитель Хальтор и не старейшина Бальверд. Лишь эти трое присутствовали при передаче реликвии и указании места, включая точный путь, которого мне стоит держаться. — Гаэрд развернул Ветра и посмотрел на ласса Акхельма. — Мы возвращаемся к замку Дальвейг, более тут нечего делать.

Тагард Вальген еще некоторое время смотрел на товарища, после выругался громко и витиевато, пришпорил своего коня и догнал Дальвейга.

— Чтоб мне лопнуть, Гаэрд, тебя же просто кинули в пасть зверя! — возмущенно воскликнул мужчина. — Кусок мяса, на который приманили волка! Это же твой отец, почему?!

— И тут все просто, — пожал плечами молодой ласс. — Во-первых, он выбрал тех, кому доверял, как себе — своих сыновей. Во-вторых, я не женат и не имею наследника, к тому же младший. Как ты сам понимаешь, встать во главе рода мне не дано, и пусть так и будет. Я желаю своим братьям лишь процветания и долгой жизни. А в-третьих, — он подмигнул и усмехнулся, — я самый изобретательный из братьев.

— Это уж точно, коварен, как змей, — рассмеялся Таг.

— Коли на то есть нужда, — наставительно ответил Дальвейг. — Вот по всем этим приметам я и стал избранным.

— Но Халидур, он ведь мог попасть в руки нечестивцев, — не унимался Тагард.

— Должно быть, тот, на кого пали подозрения, не мог не узнать, что хранилище реликвия не покинула, — пожал плечами Дальвейг. — Теперь нам нужно вернуть меч в хранилище в сохранности, и, надеюсь, Святые не оставят нас.

— Да будет так, — кивнул Вальген.

За время пути на объединенный отряд королевских ратников и братьв-хранителей нападали дважды. Всего лишь мелкие отчаянные стычки, пытавшихся не упустить Халидур нечестивцев. Братьям из Ордена Орла даже не приходилось вступать в бой, королевские ратники превосходили их в мастерстве настолько же, насколько сами братья превосходили ратников какого-нибудь мелкопоместного ласса. В Ордене всегда усиленно занимались ратными науками, и хранители реликвии могли считаться отличными воинами, и все же личная рать короля казалась им древним воинством из легенд.

Подготовленные

Гаэрдом к каверзам Последователей, ратники с легкостью разделывались с неприятелем, оставляя за собой победу в самый короткий срок, который можно было только вообразить. Братьям оставалось создать кольцо вокруг Гаэрда Дальвейга и его ценной ноши, исполняя то, ради чего они и жили — охрана Халидура. Дальвейгу и его мечу оставалось смириться и наблюдать, как приказ короля приводится в исполнение, и нечестивцы гибнут от рук государевых ратников.

— Земли Дальвейгов, — с удовлетворение произнес Тагард, когда отряд пересек границу родных земель Гаэрда.

Скоро они должны был увидеть замок, нужно было только подняться на холм, не столь широкий и высокий, как Королевский холм, но с него открывалась дорога, которая вела к замку, к которому отряд должен был добраться вскоре после полудня. Сейчас же солнце, прятавшееся за тяжелыми снежными облаками, должно было уже подбираться к концу первой половины дня.

И хранители, и королевские ратники почувствовали близость окончания пути, где их ждали сытная трапеза, горячая вода и постель. Отоспаться — вот что сейчас было главной мечтой всех мужчин без исключения. Желание поскорей вернуть реликвию в хранилище оказалось столь велико, что всю долгую дорогу назад гнали с малыми остановками. И теперь воины преисполнились предвкушения долгого сна, дарующего отдохновение душе и телу.

Пожалуй, Гаэрд был единственным, кто чувствовал грусть перед тем, как он вернет Халидур. Подобного клинка уже было не сыскать, и забыть его, казалось, невозможно. Дальвейг поглаживал рукоять меча, скользил кончиками пальцев, затянутых в перчатку, по ножнам, лаская Халидур, словно возлюбленную, и меч отзывался прохладой и тихим звоном, почти неразличимым за разговорами людей и лошадиным фырканьем.

— А вот и замок, — широко улыбнулся Вальген, указывая на далекую «голову великана в короне».

— Будто король какой в короне, — негромко рассмеялся один из королевских ратников. — По горло бедолагу в землю закапали.

— Королевский холм, — усмехнулся Гаэрд.

— По-иному и не назовешь, — хмыкнул ласс Акхельм.

Гаэрд тронул поводья, и Ветер рысью направился вниз, узнавая родные места. Отряд последовал за хранителем Халидура, небольшой лавиной спускаясь с холма вниз. Они успели проехать совсем немного, когда навстречу воинам выехал один из старейшин Ордена. Дальвейг поднял руку, с неожиданным напряжением глядя на знакомое с детства лицо.

— Милости Святых, братья, — открыто и радостно улыбнулся им мужчина.

— Милости Святых, старейшина Тульмард, — склонил голову Гаэрд, чувствуя, как уже знакомое предчувствие беды охватывает его. — Неожиданно встретить вас.

— Прогуливался, — улыбнулся ласс Тульмард. — Рад видеть тебя, Гаэрд. Мы уж и не чаяли, что ты вернешься живым.

Взгляд старейшины прошелся по королевским ратникам, по братьям, мужчина даже вытянул шею, заглядывая за спины отряда. Затем он вновь посмотрел на Дальвейга и остановился на мече, висевшем на поясе молодого ласса.