Насмешка

Цыпленкова Юлия

А к вечеру лаисса Ренваль слегла с горячкой.

Глава 11

Городок Хвит ничем не прославился в истории Валимара. В общем-то, и городом он стал совсем недавно. И, если уж быть совсем справедливыми, то Хвит все еще оставался большой деревней, в которой появилось несколько каменных домов, да с недавних пор его окружала крепостная стена. Ах, да, имелось еще два трактира и одна корчма. Не сказать, что туда горожане стремились толпами, чтобы пропустить по кружечке доброго

пенящегося эля, но к ночи случалось так, что свободных столиков было не найти. Правда, наполненность питейных заведений составляли по большей части путники, ехавшие через Хвит. Городок притулился в удобном местечке — прямо рядом с проезжим трактом, куда выходили главные городские ворота. А главной его достопримечательностью, которой хвалились хвитцы, или хвитяне, горожанам нравились оба варианта, стал замок наместника, до которого от городка было рукой подать.

Поговорить о наместнике хвитяне любили. Похваляясь своей близостью к замку, горожане уверяли проезжих, что знают многие секреты высокородного ласса. Домыслов и сплетен, конечно, в этих рассказах было больше. Скудные крупицы новостей приносила чернь наместника, но и они были немногословны. Неудивительно, ласс Ренваль обладал крутым нравом и сплетники давно получили хорошую трепку. Да и лишаться теплого местечка никому не хотелось. Однако и жалких крох хватало, чтобы буйное воображение могло разгуляться.

Вот и сейчас трактирщик заливался соловьем, развлекая богатых гостей своего заведения, заинтересовано слушавших его. Разговор шел уже некоторое время, и слушатели, устав от пространных речей и похвальбы, подталкивали трактирщика вопросами к тому, что их заметно интересовало.

— Значит, был в замке чужак?

— Был, — истово кивнул трактирщик. — Истинно говорю, лаиссочка, жена нашего славного наместника, спуталась с каким-то лассом, пока муж на охоту ездил. Вернулся и застал их прямо на столе в трапезной зале. Ох, и криков было…

— Охота? — переспросил тот, что был постарше. — Какая охота посреди снегопадов и метелей? Или то раньше было?

— Аккурат в пору метели, — ответил трактирщик и почесал макушку. — Значит, по делам. Наместник наш часто покидает свой замок. А вот женушка у него, простите Святые, та еще штучка…

— И что ласс? Долго ли был в замке? — перебил мужчину другой посетитель, чей голос скрипел, как несмазанное колесо.

— Какой ласс? Ренваль что ли? — не понял трактирщик.

— Тот, что в трапезной на столе, — усмехнулся первый посетитель.

— Того не ведаю, но вроде как его почти при смерти в замок принесли. Лаиссочка его и выходила, ох, и выходила, — скабрезно осклабился хозяин заведения. — Говорят, наместник их прямо на столе и порубил в труху, обоих.

— Так ласс Ренваль опять вдовец? — взметнул брови хриплый.

— С чего бы? — изумился трактирщик. — При жене. Ой, и беспутная баба, даром что благородных кровей. Я вам про ее род расскажу…

— Так как же ты говоришь, что в труху порубил, ежели она живая? — прищурился третий посетитель, до сих пор молчавший.

— Так он не на смерть.

Ее за волосья оттаскал, а ласса в глубокий колодец скинул, — уверенно ответил трактирщик и задумался. — А может и в подземелье… Не-е, точно в колодец.

— То есть ласс еще в замке наместника? — осторожно спросил тот, что был постарше своих спутников.

— Того не ведаю, может, и удавил полюбовничка жены высокородный ласс, иначе и быть не может, — важно произнес трактирщик и отправился к своей стойке.

— А в замке ли сейчас наместник? — спросил его в спину хриплый.

— Уехамши господин, — ответил пьяный стражник, сидевший за соседним столом, и уронил голову на руки, тут же захрапев.

Трое мужчин переглянулись.

— Думаете Дальвейг еще там? — тихо спросил самый молодой.

— Ежели мы о нем сейчас слушали, — усомнился самый старший.

— Проверить надо, — подвел итог хриплый, и троица поднялась из-за стола.

Мужчина в капюшоне, до этого мгновения натянутом по самый подбородок, полуобернулся, пристально разглядывая троих уходящих мужчин, запоминая их внешность и голоса. После опустил руку под стол и сжал рукоять своего меча. Как только троица покинула трактир, капюшон плаща слетел молодому мужчине на плечи, открыв рыжеватые волосы, отливавшие темным золотом, и зеленые глаза чуть прищурились. Как же все не вовремя…

— Гаэрд, — мужчина едва заметно вздрогнул и поднял взгляд на своего спутника, — ты хмур, я что-то пропустил? — Ригнард усаживался напротив своего нового товарища, ставя на стол две большие кружки с элем. — Ужин скоро поднесут.

Ласс Дальвейг рассеяно кивнул и обернулся в сторону трактирщика, хохотавшего на чей-то выкрик. Желание вспороть брюхо грязному сплетнику Гаэрд затолкал подальше, теперь ему и вовсе нельзя было привлекать к себе внимание. Охотники все-таки вышли на замок наместника…

— Гаэрд.

Об охотниках Дальвейг не мог рассказать, иначе придется говорить и то, за чем они охотятся. Гаэрд доверял Ригнарду Магинбьорну ровно настолько, насколько можно было доверять человеку, с которым связало общее дело и знакомство длиной всего в шесть дней. Потому Гаэрд утаил то, что его враги рядом, как утаил и слова трактирщика, уже зная горячность Ригнарда. Пока они добирались до Хвита, мужчинам довелось остановиться на постоялом дворе, где услышали очередную грязь о Лиаль. То, что болтливый дурак выжил, стоило благодарить лишь Гаэрда, оттащившего взбешенного ласса Магинбьорна от бедолаги.

— Ежели мы столь громогласно проедем по всем дорогам, то и затевать нашего дела не стоило, — отчитывал его более хладнокровный ласс Дальвейг. — Ни к чему раньше времени обнаруживать себя и весь отряд, следующий с нами. — Тряхнув головой и тяжело выдохнув, Ригн молча кивнул, соглашаясь с лассом.

Ласс Дальвейг улыбнулся брату лаиссы Ренваль.

— Давай переберемся к тому славному воину, — Гаэрд взял свою кружку и поднялся на ноги.

— К тому, что храпит столь мощно, что того и гляди обвалятся стены? — усмехнулся Ригн, следуя за товарищем.