Наставления святого отца

Студит Федор

Эти же господа игумены, как рассказывают, говорят: «Кто мы такие?» Во–первых, — христиане, которые теперь должны непременно говорить; потом — монашествующие, которым не следует ничем увлекаться, как не привязанным к миру и независимым; далее — игумены, которые отвращают соблазны от других и никому не должны подавать повода к искушению; чтобы служение, — говорит апостол, — было беспорочно (2 Кор.6:3). А какой соблазн и искушение, или лучше, унижение произвели они собственноручной подписью, нужно ли об этом говорить? Ибо если молчание — это отчасти согласие, то насколько позорно утверждение такого согласия подписью перед целой Церковью?

Еще вы говорите, что патриарх Никифор, священнодействуя в скрытном месте [ [107] ],

тайно поминает святых, и все патриции, не говоря о других, остаются православными. Но что говорит Христос? Всякого, кто исповедает Меня пред людьми, того исповедаю и Я пред Оптом Моим Небесным (Мф.10:32): а противоположное этому — в случае отречения. И если они собственноручно поставили подписи только не собираться вместе, то и это тоже является отречением.

107

Лев Армянин сначала лишил Никифора права заведовать патриархией, а затем добился насильственного низложения его с кафедры.

Ибо как они будут соблюдать сказанное Христом: грядущего ко Мне не изгоню вон (Ин.6:39)? Приходит кто–нибудь, спрашивая и желая научиться истине, игумен ли, или кто–то другой; что же ответит ему игумен? Очевидно, это: «Я получил повеление не говорить; и, — о, если бы только так! — но и не принимать тебя в монастырь и не иметь общения». А Христос говорит: «Прими и научи, если кто поколеблется, не благоволит к тому душа Моя» (Евр.10:38).

Итак, они дали подписку повиноваться императору вопреки Христу. Вот что, братья и отцы, сделали они, как я достоверно узнал. И так как вы постановили, чтобы я высказал, что кажется мне важным, то я и объявил перед Свидетелем Богом, взяв слово хранить это, как тайну, опасаясь искушения. Впрочем, вы, спасая, спасайте свои души, молясь и о мне, смиренном.

Послание 3(62). К игумену. — В списках сохранилось только неполное заглавие этого письма, текст же утрачен. Послание 4(63). К Феофилакту, епископу Никомидийскому [ [108] ]

Второй год я забочусь и помышляю о том, чтобы послать письмо священной главе твоей, и только ныне исполнил я, смиренный, свое желание. Но хорошо, что я удостоился письмом приветствовать тебя, моего отца, столп истины, опору Православия, стража благочестия, утверждение Церкви, победоносного мужа, христоносного архиерея, мученика исповедания Божия.

108

Написано в 816 году.

Подлинно, не принадлежит ли тебе венец мученичества? Ибо ты за Христа изгнан, удален из отечества, терпишь много страданий, будучи слаб телом от природы и, как мне известно, изнурен подвижнической богоугодной жизнью. Тобой хвалится сонм православных, радуется область никомидийская и превозносится, представляя тебя вселенной, отклонив от себя те упреки, какие издревле болтали относительно тамошних предстоятелей.

Веселится святой Тарасий, взирая на того, кто прежде был овцой его двора и находился под его рукой, а потом стал знаменитым пастырем, ныне подвизающимся и подвергающимся опасности за Православие, для которого и он потрудился со своей стороны соборно, по благодати Божией, во дни соименной миру и даровавшей мир Императрицы [ [109] ], так что дела совершенно соответствовали именам. Таковы были тогдашние обстоятельства, а нынешние горьки и прискорбны.

109

Т.е. Императрицы Ирины (780–802).

Как же нет, когда жертвенники уничтожаются, церкви разрушаются, когда ересь все ниспровергает и гонит Христа с Его Матерью и служителями? Поистине, не Их ли гонят, когда истребляются Их

святые иконы? Разве тогда, когда уничтожается изображение Животворящего Древа, может кто–нибудь противоречить тому, что вместе с этим ниспровергается Крест? Если же в этом случае можно сказать вместе с этим так, то как не согласиться с этим и относительно иконы, ибо и икона есть изображение.

Но, кто я, несчастный и непросвещенный, чтобы мне доказывать это божественному отцу и учителю? Ты, священнейший, научи нас совершеннейшему, как богопросвещенный, и самым делом наставь терпеливо переносить настоящие наказания и испытания, первое — нам за грехи, а второе — тебе за божественную любовь ко Христу, Которого ты не переставай молить, чтобы Он скорее сменил тень нечестия рассветом мирного православия.

Послание 5(64). К Навкратию, сыну [ [110] ]

Весть — за вестью, слово — за словом. Что мне сказать и о чем говорить? Как я, несчастный, стану относиться к произошедшему? У меня радость и печаль, утешение и плач. Я оказался между двух страстей и не знаю, о которой из двух предпочесть говорить. Однако побеждает Победивший сатану и начальников, и мучителей века сего.

Умерщвлен за Христа агнец Христов, претерпевший бичевание Фаддей, отрасль моя, сердце мое, сын послушания, ветвь благочестия, соименник апостола. Неизмеримая радость, чрезвычайное веселье не только для меня, смиренного, но и для Ангелов, и для людей. Как величественны дела Твои, Господи (Пс.91:6)! Ибо и ныне в этом смиренном поколении, явил Ты неописуемого свидетеля истины Твоей, и притом не из мудрых и благородных мира сего, но из противоположных им, чтобы исполнилось слово апостола: незнатное и уничиженное избрал Бог, чтобы упразднить значащее (1 Кор.1:28).

110

Написано в 814 году.

Куда ты удалился от меня, блаженный сын? Куда так скоро вознесся ты, сопричисленный к мученикам? О, жребий твой! О, благородство твое! О, благоразумие твое! В один день ты приобрел бесконечную жизнь, мучительными страданиями ты стяжал неизреченные радости. За сто тридцать ударов, — за подвиги ты получил совершенную награду вместе с мучениками от Святой Троицы, так как первая из этих цифр означает совершенство, а вторая — Троицу. Так из самого наказания твоего Бог явил величие твое. Кровь твоя — миро; останки твои — источник очищения для прикасающихся к ним.

Прошу тебя, святой Божий Фаддей, молись о мне, недостойном рабе твоем; ибо не дерзаю назвать тебя сыном. Смотрите, братия мои, что случилось, какое сокровище и какого брата мы приобрели. К славе Божией, и к нашей хвале, а также и к радости целой Церкви служит мученик Христов Фаддей.

Что еще? Будут, — говорит Господь, — первые последними и последние первыми (Мф.19:30). Это я говорю об Иакове и Лукиане, из которых один подвизался, и, о, если бы подвизался до конца вместе с Дорофеем и Виссарионом! А другой по грехам моим потерпел кораблекрушение с подобными себе. О, как пали они, несчастные, среди светил! Таким образом они забыли Сказавшего: Не бойтесь убивающих тело (Мф.10:28). Разве не знает меры сил единый Сильный и укрепляющий немощных? И свидетели этому близко. Разве не исторгает Он из беды слабых по природе, а не по воле? Свидетель Фаддей на небе верен (Пс.88:38).

Не будем же пугаться, братия мои, и не будем страшиться, видя падение поражаемых, спасаясь мыслью о том, что и мы не в состоянии перенести ударов. Будем переносить их силой Божией и идти вперед, хотя бы встретился огонь или меч. Бог идет впереди и призывает нас войти в обетованное нам царство, как Израиля, — в обетованную землю. Разве вы не знаете, что потерпели возмущавшие тогда народ, говоря: «Мы не сможем войти, ибо там грады ограждены до неба и мы видели там исполинов, сынов Енаковых (Втор.9:1; Числ.13:34)?