Наставник ведьмы

Академия, на мой взгляд, больше походила на летнюю резиденцию Его Величества. Такой себе относительно небольшой, карманный замок. Два крыла-общежития (как говорится: девочки – налево, мальчики – направо) смыкались с учебным корпусом в три этажа, в котором располагались и библиотека, и личные комнаты преподавателей, и кабинет директора. Столь скромные размеры меня ничуть не удивили. В среднем Академия выпускала тридцать-сорок боевых магов в год, чуть больше травников, десяток-другой пифий и практически единицы целителей. Такое, мягко говоря, скромное количество выпускников объяснялось очень просто: не так давно (века два назад) по миру прокатилась волна межмаговой бойни, покрошившая большинство колдунов на конфетные фантики. Причина – до примитивности проста. Одни возомнили себя высшими существами, наделёнными «божественной силой», и решили, что вправе построить свою империю, в которой бы «прочая серая масса», то бишь люди, лишённые дара, всецело бы подчинялась им, «избранным великими Богами». В общем и целом, мировое господство, только и всего. Другие, памятуя о своих корнях и о том, что они, собственно, тоже люди, пусть и несколько более одарённые, встали на защиту «сирых и убогих»… Ну, в двух словах, учитывая то, что сейчас на троне прохлаждается Леокирий Х (толстенький лысый добродушный коротышка и, несомненно, обычный человек

до мозга костей), мечты магов о единой империи пошли прахом, что, безусловно, к лучшему. Иначе ходить бы нам всем стройными рядами в рабских кандалах… В общем, честь и слава вступившимся за нас магам. Им в столице даже памятник какой-то сколотили. А ЛеокирийХ, в сущности, весьма неплохой монарх. Почём зря не лютует, налогами не давит… Смертную казнь вот отменил не так давно. Заменив её пожизненной каторгой для особо отпетых преступников. Те воют в голос и требуют старого доброго повешенья… Особой любовью, как и всякий правитель, он, конечно, в народе не пользуется, но и лютой ненависти у подавляющего большинства моих земляков не вызывает. В общем, правитель у нас как бы есть, но жить простому люду не мешает. Видимо, живёт по принципу: вы не трогаете меня, а я – вас. Очень, по-моему, правильная политика. По крайней мере, кровавый переворот за все десять лет его правления так и не состоялся… К чему это я? Ах, да. Вот на той войне добрых три четверти магов и перебили. Кому-то опечатали силу, кого-то лишили разума. Короче, подорвали безопасность всего мира на корню. Так как, если раньше на нежить ходили специально подготовленные боевые маги, то теперь эта сомнительная честь выпала деревенским мужикам с вилами. Нежить торжествовала. Но недолго – всего-то каких-то лет – дцать. Пока не подросло новое поколение магов-воинов. Одарённых детей тщательно отыскивали даже в самых отдалённых поселениях и бережно перевозили в Академии, вроде этой, в которую я и сама умудрилась угодить. Но до сих пор количество магов так и не дотягивает до прежних цифр. В число адептов входило немало детей. От них места мало было всем – как преподавателям, так и нам, «взрослым дядям и тётям». В непосредственной близости от маленьих безобразников в любой момент что-то могло взлететь на воздух (как в прямом, так и в переносном смысле). И если второкурсники и учителя худо-бедно могли вовремя распознать и отразить (нейтрализовать или свести к минимуму разрушительные последствия) их неосознанные чары, то мы, первокурсники, боялись этих бесенят как огня. Я так вообще, повстречав кого-то из их племени в узком коридоре, обходила по стеночке, стараясь быть как можно незаметнее и лишний раз не дышать. Встречались в Академии и представители иных рас, но в гуще человеческих адептов они были практически незаметны. Да и обучались всегда отдельной закрытой группой. Не из-за каких-либо предрассудков, а в силу крайне узкой направленности своих способностей. В одну аудиторию их сгоняли только на лекции. Мне посчастливилось попасть именно в их компанию, цитирую: «Ибо дар Ваш в высшей степени уникален, и для обучения потребуется особая программа». Впрочем, до этого было ещё далеко. Первый курс был единым и обязательным для всех как общеобразовательный. В этот год упор делался на изучение «истории магии», «основ магических наук», «физической подготовки» и «классификации нежити». Да-да, нежить тоже была обязательной вехой в начальных познаниях молодого мага. Вероятно, дабы все мы знали от кого драпать без оглядки, а кого можно осторожно обойти стороной, так как более половины адептов становиться боевыми магами и не помышляли. А я так и вообще до сих пор не знала, к какой же категории меня приткнут и чем же моя сила всех так поразила. Жду вот разгадки, томлюсь в ожидании. Для некоторых проводились дополнительные занятия по «письму», «счёту» и «чтению рун». Хвала Богам, всему этому я научилась ещё дома. За исключением «рун», конечно. Они использовались лишь в волшбе и мне, тогда ещё ничем не одарённой, были просто без надобности. В общем и целом, голова от получаемых знаний трещала по швам. К слову, послаблений я себе не давала. Отчасти потому, что еще в Веренсе дала себе слово выучиться хоть чему-то, что позволит мне быть самостоятельной и надеяться только на себя и на свои силы. Отчасти потому, что все эти науки оказались действительно интересными, и я уже практически не сомневалась в правильности своего решения. Эх, остановиться бы на этих двух причинах, но… Но я страшно не люблю себя обманывать. Было ещё и третье «отчасти». И оно, пожалуй, было решающим. Забить голову неподъёмным багажом знаний значило для меня хоть на время выкинуть из этой самой головы треклятого наёмника. Временами делалось легче. Но ночи всё ещё оставались пустыми, длинными и невыносимо холодными. Провертевшись пару часов с боку на бок, я, ругаясь сквозь зубы, бралась за конспекты. Да так над ними и засыпала под утро. Этим и объяснялась как моя высокая успеваемость (на зависть другим адептам, не терзаемым любовными бреднями и мирно почивавшим всю ночь), так и крайняя раздражительность и нервозность. А синяки под глазами радовали завистливых однокурсников фиолетово-синими переливами. Прозвали меня Бледной Немочью (и я их понимала), считали зубрилкой и всерьёз не воспринимали категорически, только подшучивали. Откровенно говоря, мне на это было глубоко наплевать. От бессонницы начисто пропал аппетит. Я ходила бледная, худая и злая, с трудом сдерживая в себе желание придушить всех и каждого просто так, удовольствия ради и чтоб на глаза не попадались лишний раз.

Академия наша была закрытой. Конечно, запрещалось покидать её стены лишь боевым магам, некоторым видам нечисти и… мне. Это и понятно – кто отпустит свободно бродить по улицам города магов-недоучек? Да я первое время сама себя боялась, пока более-менее не научилась контролировать силу. Пифии, травницы и прочие безобидные беспрепятственно шныряли туда-сюда.

Несколько учебных недель я просидела как на иголках – беспокоилась об отце. И в конце концо, решилась послать ему весточку. Чтобы знал хоть, куда его дочурку занесло… И что занесло ох как надолго! Ответа не последовало. Зато спустя пять дней к воротам Академии пожаловала целая делегация с моим папашей во главе. Папашу впустили. Делегацию – нет. У нас тут с этим строго, посторонних не жалуют. Вот родственников – пожалуйста. Но папочка и без поддержки своих соратников умудрился здорово потрепать всем нервы: рвал на себе волосы, требуя вернуть «его сокровище, кровиночку, с детских лет без матери им одним выпестованную»; грозил прилюдно меня выпороть, а когда не дали, пожелал немедленно утопиться в фонтане мне на усовещенье – мол, вот до чего родителя довела. В конце концов всем педагогическим составом его удалось убедить в необходимости моего дальнейшего обучения. Он ещё немного постращал меня неминуемым возвращением домой: «Хоть и через пять лет! А там уж, девка беспутная, ты у меня попляшешь! Родному отцу такую свинью подложила!». При этих словах я покаянно хрюкнула, заставив папочку пойти красными лишаистыми пятнами. Это стало финальной точкой – отец гордо удалился, великодушно разрешив всем не провожать

его до ворот. А перед отъездом, кстати, затребовал у директора – Верховного Магистра Тоноклофа – ежемесячный отчёт о моём обучении, «чтоб штаны зря не просиживала, а ума набиралась». Ну да это ладно, это мелочи. Он всегда грозится, а на деле же всего пару раз меня в угол ставил и то в далёком безоблачном детстве.

Жили все адепты в комнатах по двое. Было бы нас больше – жили бы и по пятеро. А так, места хватало всем. Мне в соседки досталась маленькая юркая полуэльфка с темными, коротко остриженными волосами. Звали её Авалайн. Отношения между нами как-то сразу из просто приятельских переросли в дружеские. Что и немудрено – девушка была старше меня всего на год, удивительно к себе располагала и обладала весёлым и добрым нравом. Эльфийскую кровь в ней выдавали только слегка заострённые уши, чересчур правильные черты лица да особый, миндалевидный, разрез больших карих глаз. Она собиралась стать профессиональной предсказательницей будущего. Правда, пока ей это не грозило. Видения у неё были недостаточно точные и абсолютно спонтанные. Никакой систематике они не поддавались, а являлись исключительно, когда Богам вздумается. Авалайн с лёгкостью могла застыть немым изваянием в любой момент, глядя на мир невидящими «мёртвыми» глазами: за завтраком, обедом и ужином, на лекции, тренировке и просто в библиотеке. Однажды она на полном ходу врезалась в одну из декоративных колонн, неожиданно даже для самой себя, войдя в транс, но по инерции сделав несколько шагов вперёд. Не помню насчёт предсказания, но шишка у неё тогда отменная вышла. Временные рамки также варьировались от нескольких минут до нескольких лет. А учитывая то, что предсказывала она в основном сущие мелочи, как то: пригоревшие блинчики, засор общественной уборной, сильный штормовой ветер или пожар в лаборатории алхимиков (пожары у них случаются по несколько раз в день), то и к какому месту прикладывать все эти предсказания, пока никто не понимал.

С осознанным вхождением в отрешённое состояние и, так называемым, «запрограммированным предсказанием» (ответ на заранее поставленный вопрос) выходила заминка. В транс Лайн входила на раз, но потом несла такую ахинею, что смешно становилось даже мне, несмотря на дружеские чувства и желание всячески поспособствовать в её сложном деле. Полуэльфка не щадила ни себя ни меня, силясь выжать буквально по каплям стоящее пророчество. Сколько бредовых гадостей я наслушалась, и сосчитать нельзя. Вот и сейчас я с обречённым видом сидела на шаткой табуретке в нашей комнате и с тихим ужасом во взгляде ждала очередного предсказания. В комнате царил таинственный полумрак, свечи слабо подрагивали огоньками-капельками. Нещадно воняло необходимыми Лайн благовониями, от сладкого запаха которых начинала болеть голова. В плотно закрытые ставни ритмично постукивала ветка растущего под окном дерева. Тоскливым волчьим воем переливались порывы зимнего зябкого ветра.

Я прислушалась. В окно забарабанило тихо и часто – снова начался дождь. Тайком сцедила зевоту в кулак – давно перевалило за полночь.

Авалайн сидела за столом напротив меня, закрыв глаза, и тихо бормотала под нос какую-то заклинательную тарабарщину, по словам самой полуэльфки, «настраивающую её на нужный лад». Звучало это зловеще. Будущие клиенты будут в восторге.

– Вижу, – наконец сообщила Авалайн и монотонно забубнила. – Вижу деревню… неспокойно там… умертвия… много… зомби… вурдалаки… упыри… девушку вижу… страх… умертвия-окружили-тянут-руки-свои-к-ней-гниющие… – пифия на мгновение замолчала, а мне стало жутко.

– И кровушку молодую пьют!!! – резко подавшись вперёд, рявкнула подруга.

От неожиданности я вскрикнула и, отшатнувшись, свалилась на спину вместе с колченогой табуреткой. В комнате повисла гнетущая тишина. Где-то вдалеке прокатился сердитый громовой раскат. Полуэльфка немного помолчала и, медленно раскрыв глаза, окинула меня и табуретку оценивающим взглядом.

– Ну как?

– Впечатляет, – осторожно кивнула я, пытаясь навскидку определить – отбила я себе что-нибудь или нет. – Только… умертвия уже давно толпами не ходят, тем более разные виды крайне редко сбиваются в одну стаю. А спрашивала я тебя вообще про постсессионную практику.

Девушка удручённо вздохнула.

– Не понимаю, в чём дело. Я всё сделала правильно: состав благовоний, расстановка свечей, заклинания. Видение должно быть точным на девяносто процентов! Уверена, я ничего не напутала!

– Тогда откуда там упыри вкупе с зомби? Ты же сама понимаешь, что они бы сначала друг друга на куски порвали, а потом уже самые живучие на деревню пошли. Тем более, при чём здесь я и деревня? Кто меня отсюда выпустит? Я не боевой маг и не собираюсь им быть. Кто ж меня пошлёт на «полевую» практику? Сама знаешь, мне даже колдовать нельзя!

Это было действительно так. Колдовать мне запретили под страхом смертной казни. Это совсем не значит, что я не пыталась! Напротив, очень даже пыталась. Потому и запретили. Все заклинания у меня выходили шиворот-навыворот, и никто не мог объяснить почему. Первое время надо мной бились все учителя поголовно. Но результат моих стараний был настолько неожиданным, что весь процесс становился опасным и для меня, и для всех, находящихся рядом. Даже самые простые бытовые заклинания были мне неподвластны и выходили боком мне же самой. До сих пор помню, как хотела наскоро высушить мокрые волосы, а вместо этого отрастила себе натуральные оленьи рога. Целую неделю алхимики что-то алхимичили в своих лабораториях, силясь создать «противоядие от дивного недуга», потому что заклинание оказалось необратимо магически. Помочь смогло только зелье. А всю эту неделю Авалайн старательно спиливала быстро растущее «украшение» с моей головы, дабы я могла проходить в дверной проёем, не создавая лишних разрушений. После пары-тройки таких случаев на мою магию был наложен строжайший запрет. Благо только в устной форме. Потому что разгадать природу моей силы наставникам ещё только предстояло. Из этого следовало, что изучать меня будут, а обучать – шиш. Ну да ладно, не выгнали – и то хлеб. Свободно использовать я могла только телекинез. И то лишь потому, что это удавалось мне так же просто, как ходить и дышать. И не требовало дополнительного произношения заклинаний или сложных пассов.

Адептам, конечно, было позволено покидать Академию на время каникул, но даже старшекурсникам накрепко опечатывал силу сам Магистр Тоноклаф лично. А на ту самую «полевую» практику будущих магов-воинов, прорицателей и целителей отпускали лишь в сопровождении наставников.

Так что пророчество, выданное Лайн, было не просто неправдоподобным, оно было вообще в принципе не реальным. «Этого не может быть, потому что этого не может быть никогда». Не помню, кто это сказал, но в этом случае – в самую точку.

– Давай спать, великая пифия. А завтра на свежую голову попробуешь ещё раз.

– Сессия на носу, – ещё раз вздохнула полуэльфка. – Если так и дальше дела пойдут – отчислят за милую душу!

Я фыркнула.

– Что за ерунда? Дар у тебя есть, его просто нужно развивать. Вот и занимайся этим, нечего раскисать! Наставники тебе помогут, работа у них такая.

Я распахнула ставни и подставила ладонь холодным каплям. Удушающее зловоние, то есть благовоние, выветривалось, в голове прояснялось. Погодка, конечно, не сахар.