Наставник ведьмы

Бирюкова Инна Андреевна

«Где-то он сейчас? – вдруг подумалось мне. – На очередном постоялом дворе? Снова не на жизнь, а на смерть схватился с нежитью? Или коротает время в корчме за кружкой пива? В одиночестве или в шумной компании? Или укрылся от пронизывающего ветра под тёплым одеялом в обществе юной прелестницы? – я почувствовала, как защипало глаза. – Зачем я тогда ушла? Почему послушала свою гордость, а не сердце? Да, он мог бы сделать всё более деликатно. А не вот так – нахрапом. Но ведь в этом весь Ян. И таким я его люблю. Да, он повёл себя отвратительно. Но ведь главное – он сказал, что…»

– Думаешь о нём? – Авалайн уже успела задуть свечи, оставив по одной в изголовье у каждой кровати.

– Нет, –

я резко закрыла окно. Да уж. От непогоды, разбушевавшейся в так и не смирившемся с потерей сердце, под одеялом не спрячешься. Но попробовать стоит. – Пора спать, завтра с утра у нас бодрящая полуторачасовая пробежка под руководством самой суровой женщины из всех, что я когда-либо видела.

– И не говори. Боюсь, в этот раз я точно не выживу.

– Выживешь. А если нет, госпожа Рикен тебя откачает и снова заставит бежать. Причём с начала дистанции. А потом ещё и на мечах рубиться. Чтоб неповадно было умирать в неположенное время в неположенном месте.

– Честно говоря, она меня пугает.

– Она всех пугает.

– А я думала, тебе нравятся её тренировки…

Я утвердительно мотнула головой. Действительно, поначалу я так же позорно скулила наравне со всеми остальными адептами. Но потом… втянулась. И даже стала получать удовольствие от махания тренировочным деревянным мечом. Самым удивительным было то, что у меня обнаружилась «предрасположенность к этому нелёгкому искусству». Нормальными словами: талант у меня был. Осталось приложить к нему упорство и усердие. И я их прикладывала. Выжимая на тренировках из себя всё, на что был способен мой хилый организм. Втайне я мечтала когда-нибудь взять в руки настоящий боевой клинок, подаренный когда-то Яном. Несмотря на всё, произошедшее между нами, избавляться от подарка я не стала, а, напротив, бережно хранила его под кроватью, задвинув поближе к стене и обставив со всех сторон мышеловками. Дабы чьи-нибудь загребущие ручонки до него не добрались. Ибо адепты народ такой – тащат всё, что плохо лежит.

– Это же не значит, что я её не боюсь, – улыбнулась я и погасила свечу. – Спокойной ночи, Лайн.

– Спокойной ночи.

Урок физподготовки на этот раз выдался особо богатым на впечатления и нецензурные мысли. Повторять своё мнение об этой натуральной экзекуции вслух, в лицо Джендане Рикен не решался ещё ни один адепт, я специально узнавала. Так что и о последствиях такого опрометчивого поступка можно было только догадываться. Но самоубийц пока не находилось, все хотели жить и потому каждый стойко выносил все тяготы и лишения. В основном потому, что спорить с этой непробиваемой леди – всё равно, что против ветра плевать. Ещё на первом занятии нам были чётко разъяснены наши права и обязанности. Первые были в явном дефиците. Вторые с лихвой компенсировали практическое отсутствие первых. Выглядело это примерно так (за исключением нецензурной брани, конечно): «Если вы, хлюпики, думаете, что вам будет сделана хоть одна поблажка – вы жестоко ошибаетесь! – вопила наставница, вышагивая перед нашей шеренгой и буравя всех грозным взглядом. – Требования мои вам придётся выполнять! Бежать вы будете, даже если начнёте кашлять кровью. На мечах биться – даже если сломаете обе руки. И советую вам не забывать про нормативы. На зачёте спрошу со всех и каждого по всей строгости! Недовольные могут сразу собирать монатки и проваливать из Академии, так как без моего зачёта второй курс вам не светит. А на зачёте я с вас вообще три шкуры спущу!»

Мы приуныли, но вещи собирать не пошли. Не знаю кто как, а лично я – по причине бесплатного койко-места, трёхразового питания и потребности в знаниях.

Благо хоть форму нам выдали сразу, так что упревать в кожаных штанах или добивать и без того не шибко новые вещи, мне не пришлось.

Льняные свободные штаны, такая же рубаха и лёгкие мягкие туфли без каблука сразу пришлись мне по вкусу.

– Шевели задницей, де’Бруове, иначе она перестанет быть такой аппетитной!

Я покраснела и припустила из последних сил. Да уж. Юморок у госпожи Рикен был, как бы это сказать… армейский. Грубый и такой же плоский, как и её… кхм… грудь. Дабы пережить её занятия и остаться в здравом уме, нужно было не только обладать недюжинной выносливостью, ловкостью и проворством. Нужно было ещё и качественные затычки в уши вставлять. Две молоденькие травницы уже отчислились, наслушавшись её скабрёзных шуточек. Я не собиралась становиться третьей, а потому только крепче стиснула зубы и досчитала до десяти и обратно. Помогло.

Вообще, Джендана Рикен обладала грубыми чертами лица, светло-русым ёжиком неприлично коротко остриженных волос, мужеподобной фигурой и характером скального тролля. По Академии ходили слухи, что она в своё время состояла в элитном королевском отряде, но, повздорив с одним из главнокомандующих (то ли домогался он её, то ли, наоборот, отказал), была с позором выставлена «на вольные хлеба». И так не шибко мягкий характер госпожи Рикен от этого, понятное дело, не улучшился. А того незадачливого командира ещё полгода выхаживал придворный лекарь, но так до конца и не починил. Детей у него, по крайней мере, уже не будет никогда. Но это всего-навсего досужие слухи.

Фактом являлось лишь то, что все адепты боялись её как огня, с десяток наставников – тоже. А она… она просто на всех нас плевала с высокой колокольни и уважала только одного человека в Академии – Верховного Магистра Тоноклафа. И было за что. Он принял её в ряды наставников, несмотря на полное отсутствие магического дара и безнадёжно испорченную репутацию (кто-то из придворных подхалимов постарался, не иначе).

Так вот, вышеупомянутая устроила нам такой забег с препятствиями, что к концу урока единственным моим желанием было немедленно наложить на себя руки.

Но всё когда-нибудь кончается. К счастью, физподготовка тоже.

Следующий час был в полном нашем распоряжении. Мы могли спокойно отстоять очередь в общий душ или в столовую – кому что больше нравится. На то и другое времени не хватало. Я всегда выбирала душ, а потом втихую, пользуясь телекинезом, уворовывала пару пирожков из столовой. Ей-Богу, это быстрее и проще, чем спорить с толстой раздатчицей о процентном содержании в пирожках дохлых кошек. Конечно, никаких кошек там и в помине не было, но вредная тётка всегда ко мне цеплялась (впрочем, как и ко всем), и я не могла отказать себе в удовольствии подпустить пару шпилек.

– Слышала новость? – налетела на меня Лайн, едва я успела переодеться. Выбор у меня был небольшой: либо штаны с рубахой, либо другие штаны с другой рубахой, которые как раз досыхали на спинке стула.

– Нет. – Я быстро перелистала несколько конспектов и сунула в сумку. Плотно запечатанная баночка казённых чернил и писчее перо уже были там. – Хорошая или плохая?

– Интересная! – полуэльфка бабочкой порхнула к зеркалу и начала всячески изворачиваться, силясь рассмотреть себя со всех сторон.

– Ну красивая, красивая! Говори уже! – не утерпела я. Любопытство всегда было одной из самых больших моих проблем.

– У нас по «нежити» новый наставник будет!

– Да? Надолго? – я задумалась. Новый преподаватель за несколько недель до сессии – это всегда уйма подводных камней. О заработанной нами репутации (зубрилок или раздолбаев) он ведать не ведает, так что о помощи на зачёте я могу и не мечтать (хотя в душе на неё рассчитывала). Да и вообще – новая метла по-новому метёт, как бы он нам не показал под конец семестра "небо в алмазах"…