Наставник
Шрифт:
– Давно уже, - отмахнулась Ица. – Она сказать.
– Кто?
– Та, что теперь я.
Ничего не понятно. Кажется, не только Михе.
– Маг, - повторила Ица. – Он делать…
Она поморщилась и заговорила на другом языке, Михе совершенно непонятном. Но вот жрец слушал внимательно, жадно и… с благоговением?
И когда Ица замолчала, облизал сероватые губы.
– Моя госпожа, да продлят Боги дни её, а солнце прольет на голову её многие милости, в мудрости своей…
– Короче, - попросил Миха. И девочка
– Проклятые, да будут души их обречены быть пожранными великим Змеем, перед тем, как похитить дитя, провели ритуал. И другое дитя, крови простой, приняло на себя обличье благословенной Иольяманицин…
Ица.
Этого вот Миха точно не запомнит. А если и запомнит, то язык в узел завяжет, пытаясь произнести. Так что… Ица.
– …и стало ею, дабы умереть для всех, - он все же немного разогнулся. – Но в величайшей милости своей боги не дозволили свершиться страшному. И девица была исцелена. А мой господин принял её, как родную дочь, но не забыл о той, что кровь от крови его. И послал меня, дабы вернуть благословенную Иольяманицин.
– Так, погоди, - перебил жреца Миха. – Стало быть…
Стало быть, без магов не обошлось, и что они там наворотили могут сказать только сами маги. А маги как раз и отсутствовали.
– Госпожа видит глазами той, что ныне заняла место её, - продолжил жрец. – А потому ведет больше моего. И сказанное её заставляет рыдать мою душу от горя. Ибо нет новости печальнее, нежели та, которую услышал я ныне.
Захотелось дать в морду.
И судя по всему не только у Михи подобное желание возникло. Вот что за люди-то! Конкретно спрашиваешь, а они тут начинают из словес узоры выплетать.
– Величайшее горе поразило земли мешеков…
– Папа. Умереть, - вздохнула Ица. – Жаль.
– Так… а папа у нас кто?
– Император, - ответил жрец.
Да вы издеваетесь, мать вашу!
Миха поглядел на баронессу, которая тоже выглядела несколько растерянной. На Джера. На… Ицу.
– А…
Жрец распластался на полу.
– Дарованная солнцем! Подательница жизни! – голос его звучал глухо. – Мать всех мешеков…
Императрица.
Мать твою… императрицы вот Михе еще не хватало. Мелкой. Наглой. Ковыряющейся в носу. И способной выдрать человеческое сердце.
– Нет, - сказала Ица жестко. – Там есть. Одна. Пусть. Хорошо. Она там. Я тут.
И развернувшись, вышла, правда, не выпустив Михиной руки. А он позволил себя увести, потому что… потому что хрен его знает, что делать.
С императрицей.
С баронессой, которая явно надеялась избавиться от неугодной невесты. С Джером, что… парень неплохой, да и обязательства остались, которые наверняка матушке его не понравится.
Баронесса знает Джера.
Очень хорошо знает. Так, как мать может знать сына.
И управится с ним легко, объявит бароном, а сама встанет за плечом белой тенью. Мудрой. И конкуренты по влиянию на неокрепший
Разные.
Но вряд ли Михе они понравятся.
Еще, конечно, маги.
От них избавиться не так и просто, но если не выйдет избавиться, то всегда можно заключить взаимовыгодный союз. Потому-то и встретили их с почтением. И…
Голова лопнет.
– Послушай, - в коридоре Миха все же остановился. – Не то, чтобы я… в общем, это и вправду шанс. Для тебя.
Черные глаза.
Черные волосы. Смуглое лицо. Она не слишком красива. Даже для ребенка. А повзрослеет? Тут другие стандарты и… и она все равно не станет красивой.
Какая разница?
Может, и никакой.
– Джер, он парень неплохой. И клятву держит. Пытается. И будет дальше пытаться. Искренне. Но… может выйти так, что жениться на тебе он женится, а любить не будет. Понимаешь? Если повезет, станет ценить. Как друга там или еще… но вот… мужчины, они порой бестолковые.
– Как ты? – усмехнулась Ица.
– Точно. И здесь… здесь ведь для тебя все другое. Правила. Обычаи. Баронесса опять же. Останешься, она попытается тебя перекроить. Так, чтобы ей было удобно. И её сыну. И… может, и вправду домой? Хочешь, я тебя сопровожу? А то не нравится мне этот смуглорожий.
– Он… - Ица добавила что-то на своем. – Он так… думать. Вера. Боги. Главное, боги. Люди нет.
– Фанатик что ли?
Она пожала плечами, явно не понимая смысла слова.
– Ясно. Не важно. Там дома, ты ведь станешь Императрицей?
Снова пожатие плечами.
– Или… ты говорила, там уже есть Императрица?
А две – это многовато на один трон. Даже когда они дети. И что это значит? Вариантов немного. Императрица останется одна и…
Твою мать.
Дерьмо же.
Кругом одно дерьмо.
– Наверное, можно как-то это… решить? – Миха прикусил язык, понимая, что начинает врать. А врать детям нехорошо. Особенно таким, которые понимают, когда им врут.
Ица вот понимала.
– Ясно… но тут тоже. Жрец, если и вправду фанатик, от тебя не отстанет. Конечно, можно Миару попросить, и одним жрецом будет меньше. Но честно, я как-то… как-то вот не нравится мне такой подход. Да и то, что он сказал, тайной не останется.
– Да, - ответила Ица. – Времени мало. Надо идти.
– Куда?
– Туда, - она махнула куда-то вдаль. – За сердцем.
– Чьим? – обреченно поинтересовался Миха, заранее предчувствуя, что ответ ему не понравится.
– Бога, - ответила Ица. – Нам надо сердце бога.
Миха поднял взгляд на потолок. Серый. С подпалинами. То ли огонь постарался. То ли плесень. А может, и то, и другое. Но… опять же, какая разница?
– Хорошо, - он велел себе успокоиться. – А зачем оно нам надо?