Настольная книга атеиста
Шрифт:
У ЕХБ аскетика, поскольку баптизм отвергает монашество, подается как одна из форм душеспасения мирян, а методы пастырского воздействия, при их «всеобщем священстве» и отвержении иерархии, являются общим опытом всей общины–церкви в целом и в отдельное учение из их религиозной системы не выделяются.
Церкви католическая, православная, англиканская, лютеранская и некоторые крупнейшие перерастающие в церкви секты (пресвитериане, методисты и т. п.) развивали и развивают особые с сильным межконфессиональным оттенком формы богословия: сравнительное богословие и обличительное богословие. Первое в более или менее спокойном тоне рассматривает и сравнивает вероучительные
В советское время много места статьям по сравнительному богословию отводит «Журнал Московской патриархии». Помимо желания авторов, эти статьи раскрывают модер–нистско–приспособленческие тенденции религии в изменяющемся мире, показывают попытки консолидации отдельных исповеданий и церквей перед лицом надвигающегося на них индифферентизма, материализма, осознанного атеизма.
Особое место занимает среди религиозных книг Основное богословие, или Апологетика — религиозная дисциплина, ставящая своей задачей защиту религии от всех нападок на нее. В дореволюционной России были известны курсы «Основного богословия» профессора Н. П. Рождественского (Христианская апологетика), епископа Августина (Основное богословие) , протоиерея Тихомирова и др.
Пожалуй, наиболее любопытными из дореволюционных трудов по апологетике являются для атеистического разбора «Христианское вероучение в апологетическом изложении» профессора П. Я. Светлова (Киев, изд. 2, 1912, в 2–х томах) и работа А. П. Лопухина «Библейская история при свете новейших исследований и открытий» (пять томов, 1914–1915 гг.), поскольку эти работы знаменуют собою первые попытки православия признать неотвратимое движение науки и, по возможности модернизовав религиозные воззрения, приспособить богословие к науке, а науку к богословию. Именно эти тенденции стали доминирующими во всех христианских исповеданиях в последние десятилетия.
В последнее время появилась и рукописная апологетическая литература (религиозно — «астрономическое» сочинение Ламишнина и др.). На Западе печатаются (иезуитское изд–во «Жизнь с богом» в Бельгии, русский центр Фордамского университета и т. п.) апологетические работы для забрасывания на территорию Советского Союза и других социалистических стран («Решение проблемы жизни» иеромонаха Ф. Лелотта и др.).
Апологетическая литература сектантства, и в частности ЕХБ, существует главным образом в рукописных формах. Она менее «наукообразна», много наивнее православной. Для нее характерно жонглирование именами верующих ученых, писателей, вообще знаменитостей. Апологеты сектантства в большей степени, чем православные апологеты, спекулируют на «тайне» и якобы непостижимости для ограниченного человека «божественных предначертаний», а также (что, впрочем, характерно и для православия) обращаются к учению о двойственности истины.
Для сектантской апологетики характерны, например, популярные в сектантстве диалоги вроде .диалога мальчика с профессором», где ребенок, читающий Библию, уверовавший и потому «озаренный свыше», при помощи наивнейших вопросов и примеров (однако кажущихся сектантам неотразимыми) посрамляет гордое научное миросознание профессора и заставляет его признать свое поражение и восславить бога.
Рядом с «богословиями» уместно поставить литературу по канонике или каноническому праву — о церковных законах,
Церковный закон называется каноном. Древнее христианство сформулировало свое церковное законодательство в сборниках «Каноны святых апостолов», или «Апостольские правила» — документе II — III вв., отражающем начало развития административного аппарата церкви. Например, канон 82–й: запрет производить в духовный сан рабов без согласия их хозяев или «к их огорчению»; канон 84–й: о наказании духовных лиц и простых верующих, осмелившихся «досадить царю или князю не по правде».
Авторитетнейшими законами православия являются каноны (правила) семи вселенских (325–787 гг.) и утвержденных ими девяти поместных соборов (I собор — 20 правил; II и III — 15; IV — 30; V–VII и дополнительный Трульский — 124).
Ряд правил создан «святыми отцами» Василием Великим, Григорием Неокесарийским, Феофилом Александрийским и др.
В XVIII в. появляется сборник канонов — «Пидалион, или Кормчая» (есть русские издания). В 1839 г. святейший синод издал свод канонов «Книгу правил».
В Русской православной церкви было несколько крупных канонистов: И. С. Бердников, Н. С. Суворов, Н. К. Соколов, М. Е. Красножон, А. С. Павлов, М. А. Остроумов.
Секты канонического права не имеют. Но у них есть элементы устоявшейся внутренне узаконенной практики, например десятина у адвентистов и т. п.
В православии и старообрядчестве, ИПЦ и ИПХС, католичестве и отчасти в англиканстве большую роль играет житийная литература. Протестанты и сектанты протестантского происхождения эту литературу и самое почитание святых полностью отвергают.
Русская православная церковь имеет огромные своды житий двенадцатитомные Четьи Минеи на церковнославянском языке и еще более древние Синаксари, или Прологи. Митрополит Макарий за 20 лет (1529–1549) составил гигантский свод житий — Великие Четьи Минеи.
Наиболее популярными стали среди православных Четьи Минеи, а в переводе на русский «Жития святых, изложенные по месяцам» Димитрия Ростовского (ок. 1700 г.).
Особо следует отметить Патерики, или Отечники — сборники рассказов о «святых» — «подвижниках» отдельных монастырей (Соловецких, Киево–Печерских, Синайских, Египетских и т. п.). Здесь житийная литература смыкается с аскетической.
Целое море отдельных житий «для народа» и с целью рекламы выпускали монастыри (Афон, Киево–Печерская лавра и прочие), святейший синод, наживавшиеся на сеянии мракобесия издатели.
Долгое время эти базарно–лубоч–ные издания заменяли народу художественную литературу и служили церкви и правительству, правящим классам мощным средством воспитания покорного стада людей, готовых терпеть и радоваться своим страданиям, «нести крест свой», смиряться. По обилию сказочных чудес, антинаучных рассуждений, прославлению святого тунеядства бежавших от мира душе–спасителей жития дают необъятные, сильные материалы для критики идеологии, морали, всей сущности православной религии.
В коллекции святых можно встретить и гордых «святителей», гнавших культуру, в том числе Кирилла Александрийского, который организовал зверское убийство монахами первой в мире женщины–математика Ипатии, а позже, чтобы отвести ответственность от христиан, объявил ее убитой язычниками, якобы за ее тайную приверженность христианству и положил начало претворению истории Ипатии в… житие «святой Екатерины Великомученицы».