Настоящая любовь
Шрифт:
Так что на неожиданный вопрос я и ответил, как полагается, чистую правду.
– Не знаю, разве что в телефоне. Но у меня там память маленькая.
Уже договаривая, понимаю, сказал не то. Некоторое время Красов смотри недоуменно. Потом мы начинаем хохотать до колик в животе, как умеем только в детстве, а уже потом взрослыми эту способность утрачиваем.
– Ну ты вальтанутый! В телефоне у него музыка!
Красов вытирает выступившие слезы:
– Никогда так не угарал! Звони ноль-два и
– Вариант есть!
– говорю я с полным ощущением, как вокруг захлопывается ловушка, вбирая в себя Красова, меня, дом, вишнёвый сад, и весь этот странный сон.
– Шуба!
– Красов со смесью восхищения и недоверия осматривает возвышающиеся на столе Микролабы.
Приземлившийся в огороде корабль "Союз" не вызвал бы более сильных чувств. Увидеть в Новокуйбышевске в 1975 году иностранную вещь это что-то из области фантастики.
– Где такой кайф достал? У тебя брат моряк? А, нет. Ты же говорил, что он боксер и в тюрьме сидит.
– Вообще то он студент. А про тюрьму я соврал, чтоб у меня значок не отобрали.
Красов долго и вдумчиво читает надписи на оборотной стороне колонок. Power. L Speaker. Volume. Так увлекся, что даже головой меньше крутить начал.
– А что значит Input1, Input2,- спрашивает.
– А я знаю. Входы вроде.
Он посмотрел на меня как на идиота.
– Ну ты вальтанутый. Какие входа. Это же не дом!
Он морщит лоб.
– А где сама радиола?
– На веранде.
Красов хватает колонку и бежит.
– Это бесполезно, тут девайс нужен.
Красову девайс не нужен, Он пыхтит, пытается колонки пристроить, бесполезно.
– Ты про какой аусвайс говорил?
– наконец сдается он.
– Неважно. Любую цифру.
– Пять!
– Чего пять?
– Ты же сказал, любую цифру. Вот я и говорю 5!
– Мечтать не вредно. У Антонины будешь пятерки выпрашивать.
– У Антонины бесполезно. Она все тебе ставит, своему любимчику.
– У нее нет любимчиков. А пятерки мне ставит, потому что у меня по другим предметам пятерки, а ей нужны отличники для отчетности.
– Накрылась наша музычка. Припевать будем хором. Хлеба направо, хлеба налево.
– Что ты паникуешь. Сейчас попробуем телефон подключить.
– Харэ. А то я действительно подумаю, что ты вальтанутый.
– Думай, что хочешь...
Я осекся. Я точно помнил, что андроид лежал без проводов. Теперь провода появились и не одни, а со съемным зарядным блоком к телефону. Ну ясно. Телефон на одних аккумуляторах долго не протянет, так что кто-то этим озаботился и решил проблему. Вернее, он предусмотрел решение заранее.
Я понял лишь одно. Кто-то хотел, чтобы андроид зазвучал именно здесь и именно в
– Чего это, транзистор?
– Красов хватает андроид.
– Осторожно!
– кричу.
Понимаю несколько важных вещей, которые непонятны в далеком 75-м. Андроид тяжелее, чем кажется. Корпус маленький и скользкий. Положение усугубил мой крик. Красов вздрогнул и телефон выронил.
Андроид рыбкой выскользнул у него из потной пятерни. Мои попытки его подхватить ни к чему не привели. Что я Ренат Дасаев что ли? И андроид торпедой летит вниз, навстречу полному фиаско и нашему желанию послушать музыку. Честно будет сказано, выежнуться мы хотели, вот что у нас. А получилось, как всегда. Может, он и к лучшему. Сколько бы не повторялся этот сон, лучше не выделяться. Что-то я не припомню их предыдущих "снов", чтобы я своим ничего не подозревающим одноклассникам попсу нулевых ставил.
Но андроид не разбился! Во-первых, он удачно упал, не на бок, а плашмя. Во-вторых, на полу был настелен толстый ковер.
– Теперь я понимаю, зачем на полы ковры стелили! Но если бы не защитная пленка, то раскокался бы однозначно. "Не зря я за него 100 рублей отдал", -удовлетворённо заметил я.
– Ты очумел, сто рублей!
– возмутился Вовка.
– Откуда у тебя такие деньги? Да тебе бы ничего и не продали за сто рублей. Вон Ишков у батяни трешку спер и торт пошел покупать. Так его сразу в оборот взяли. Откуда такие деньжищи. Сразу минтонам сдали.
– Минтоны это копы что ли?
– Чего?
– Проехали! Сейчас музыку будем слушать?
– Такой маленький транзистор, наверное, мало что ловит. У Кирилла транзистор Спидола 231, поболее этого, тяжелый как гроб, одни помехи. А что у тебя ловит? Что за песни?
– А сейчас послухаем!
На самом деле я не знаю, что он выдаст и выдаст ли вообще. У меня там свободный выбор стоит. Меня охватывает спортивный азарт. Зазвучит или нет. И что все это должно означать.
Я отстегнул вилку, освободив разъем.
– Alcatel! Арабская что ли?
– Арабская, -говорю.
– Ты только не мешай.
На вилке много понаписано мелким шрифтом, я никогда не обращал внимания, сейчас оно здорово пригодилась, чтобы отвлечь Красова. А меня все сильнее занимает дилемма. Зазвучит или нет. И что зазвучит. Сильно сомневаюсь, что в 75-м году вдруг прорежется трек 2000-го. Или не дай Бог, 2010-го.
Я подсоединил один разъем к андроиду, свободный к колонкам. Чтобы приободрить себя, даже сказал: "Начнем, пожалуй" и нажал Play.