Настоящее Имя. Беседы о "Джапджи-сахиб" гуру Нанака
Шрифт:
Однажды контролер поймал сельчанина за безбилетный проезд. Крестьянин умолял отпустить его, потому что у него не было с собой ни пайсы. Но кондуктор не сдавался. Он потянул за цепь, остановил поезд и приказал человеку сойти.
Но тот взмолился: "Тогда позвольте мне, пожалуйста, выйти на ближайшей станции. Уже почти ночь, а вокруг густой лес".
Однако кондуктор не поддавался на уговоры и заставил селянина покинуть поезд. И тут машинист поезда увидел, как он вышел на рельсы и пошел по ним, поэтому ему пришлось дать свисток, чтобы безбилетник ушел с пути. А сельчанин сказал про себя: "Пускай себе свистит, я больше не вернусь на этот поезд".
Вы думаете, что вас, вероятно, позовут обратно на поезд, но на самом деле вам свистят, чтобы вы сошли с пути и освободили дорогу. Однако каждый полагает, что природа играет для него одного; каждый считает себя центром, а все сущее якобы вращается вокруг него. Вот почему древние предпочитали верить, что Земля — центр Вселенной, и Солнце обращается вокруг нее.
Однажды Бернард Шоу сказал в шутку: "Я не верю в теорию, что Земля вращается вокруг Солнца. Я просто не могу принять
Эту шутку мог бы произнести любой из нас. Трудно поверить в то, что твоя Земля вращается вокруг Солнца.
Когда Галилей сделал свое открытие, это вызвало большие волнения. Церковь возмутилась, священники негодовали. Галилею велели попросить прощения за столь еретическое заявление. Галилей был поразительно странным человеком — он покаялся. Он был умным человеком, и ничто человеческое ему было не чуждо. Он не собирался становиться мучеником из-за этого дела. Он был прямым человеком, не боящимся последствий, и он сказал: "Я попрошу прощения. Я подпишу бумагу, в которой будет написано, что на самом деле Солнце вращается вокруг Земли, но только каким образом мои слова могут повлиять на положение вещей? Я ведь это не из головы придумал. Если даже тысяча Галилеев опровергнут сей факт, что это изменит?"
Человек всегда думал так. Индуизм намного опережает христианскую мысль. По очень древней индуистской концепции во Вселенной существует бесконечное множество миров, и наш мир — не единственный, в котором есть жизнь.
Теперь и наука подтвердила тот факт, что есть по крайней мере пятьдесят тысяч миров, в которых возможна жизнь. Индусы всегда говорили, что миров, форм жизни и поколений существует бесконечно много. Ничто не заканчивается с этим миром; этот мир — не последняя ступень. На самом деле он лишь пылинка во Вселенной. Солнце в шестьдесят тысяч раз больше Земли, но это Солнце — маленький мячик по сравнению с другими солнцами! Есть солнца, в десятки миллионов раз больше нашего. Раз даже Солнце весьма заурядно по размеру, то что говорить о Земле — она вообще ничто.
У Бертрана Рассела [27] есть такой рассказ. Одному священнику приснилось, что он умер. Он пришел к вратам небесным, но они оказались закрытыми. Это его слегка озадачило. Он думал, что увидит широко распахнутые ворота, и Сам Господь будет встречать его на ступенях. Разве не помогал он бедным и не ухаживал за больными? Разве не открывал школы для детей бедняков? Разве не служил Господу в истинно христианском духе? Однако двери — такие огромные, что не было видно ни их конца, ни начала — были закрыты. Он закричал что было силы, но крик его не мог проникнуть за толстую дверь. Он стал стучать по двери кулаками. Он стучал по двери даже головой — никакого результата. Он был похож на муравья стучащего по вашей двери! "Эго" его сгорело дотла. Он-то мечтал о радушной встрече. Он провел столько богослужений, спел столько молитв, столько денег отдал на благотворительность; стольких обратил в христианство — а теперь никто, кажется, и не беспокоится о нем.
Прошло много лет, а он все сидел, согнувшись, у врат небесных, которые не желали открываться. Он обо всем позабыл. Но вот наступил день, когда дверь слегка приоткрылась, из-за нее выглянул человек с тысячью глаз, каждый размером с Солнце, посмотрел вокруг и заметил его — так же, как вы с помощью лупы нашли бы какой-нибудь микроскопический объект.
Священник съежился еще сильнее, потому что подумал, что перед ним Бог. Он обратился к нему: "О Господи, как глаза Твои пугают меня, ведь каждое из них как солнце. Я не могу смотреть в них".
Человек засмеялся и сказал: "Я не Бог. Я обычный стражник. Что ты тут делаешь?"
Тут священник потерял последние остатки своей смелости. Это всего лишь стражник! Если стражник так выглядит, то каково же будет предстать перед Господом? Наконец он промолвил: "Я пришел с Земли, моя церковь там хорошо известна. Я верую в Иисуса. Я его истинный поборник…" Страх охватывал его все сильнее и сильнее.
Стражник удивился: "В Иисуса? С Земли? Какую землю ты имеешь в виду? Назови мне порядковый номер. Миров бесконечное множество. С какой земли ты пришел и о каком Иисусе говоришь? На каждой земле есть свой Иисус".
Вообразите себе состояние бедного священника. Он произнес: "Я говорю о том Иисусе, кто является единственным сыном Божьим."
Стражник ответил: "Да ты сошел с ума! На каждой земле рождается такой Иисус, и его приверженцы объявляют его единственным сыном Божьим. Ладно, разберемся. Но сначала скажи мне номер."
Бедняга сказал: "Мы не знаем никаких номеров. Мы не думаем о числах. Мы всегда считали, что наша Земля — единственная в своем роде."
"Ничего страшного, — утешил его стражник. — Тогда скажи мне номер вашего солнца. Из какой солнечной системы ты явился?"
"Нам известно только об одном Солнце, и мы ничего не знаем о другом, — всхлипнул бедный священник.
"Тогда это будет очень сложно выяснить, — сказал стражник. — Но ты жди здесь, пока мы наведем справки."
И снова прошло много лет. Стражник все не возвращался, так как задача была очень необычной. Это заняло бы еще много веков, если бы он вообще смог бы когда-нибудь определить происхождение священника. К тому времени "эго" несчастного обратилось в пепел; его надежды на пышный прием остались лишь мечтой. Он представлял себе все, что угодно: и встречающий его оркестр, и цветы повсюду, и то, как Господь усадит его по правую руку от Себя. И вот в таком состоянии страха и смятения священник проснулся. Он был весь в поту. Слава Богу, это был всего лишь сон! Однако после этой ночи он
27
Рассел, Бертран Артур (1872–1970) — английский философ, логик и математик, пи< атель; лауреат Нобелевской премии по литературе (1950).
Но этот сон — правда. Нанак повествует об истине, содержащейся в этом сне:
Так много ветра, воды и огня; так много ликов Кришны и Шивы…Если бы тот священник спросил Нанака, тот сказал бы в ответ: так много Иисусов! Так много ликов Кришны и Шивы… И нет этому конца, нет конца.
Нанак выражает свое благоговение и изумление. Это изумление порождает стыд, и все претензии обращаются в пыль. На что претендовать?
Хорошо известен один случай, произошедший в жизни Сократа. Однажды ему нанес визит некий весьма состоятельный человек из Афин. Высокомерие его было очевидно. Если даже люди, у которых нет ничего, бывают столь надменны, вообразите, каков был этот человек, владевший миллионами и бывший одним из богатейших афинян. Сократ не выказал никакого внимания к нему, и это он снести не мог. Он спросил: "Ты знаешь, кто я такой?"
Сократ ответил: "Садитесь, пожалуйста. Давайте попробуем это выяснить". Он разложил перед собой карту мира и спросил своего посетителя: "Где на этой карте Афины?"
Афины, естественно, были обозначены точкой на карте. На нее и указал миллионер: "Вот Афины".
"Теперь покажите мне, будьте добры, где в Афинах находится ваш дворец", — попросил Сократ.
"Как же я могу показать, где мой дворец, если все Афины обозначены маленькой точкой?"
"А где вы в этом дворце? — настаивал Сократ. — Учтите, что это только лишь карта нашего мира, а всего миров и солнц во Вселенной бесконечное множество. Так кто вы?". Когда гость уже хотел удалиться, Сократ вручил ему карту с такими словами: "Держите эту карту при себе. Каждый раз, когда высокомерие захлестнет вас, разверните ее, найдите Афины и спросите себя: "Где мой дворец?", и потом спросите: "Кто я?"
Мы — ничто, но одержимость той идеей, что мы — все, прочно в нас укоренилась. Это яд всего человечества. В тот час, когда вы пробудитесь и посмотрите вокруг, что вы сможете сказать о себе? Кто вы? И вы начнете освобождаться от себя. Вы будете уменьшаться все больше и больше, пока не сожметесь в ничто, и тогда перед вами со всей очевидностью предстанет безбрежный Господь. Он появляется только тогда, когда вы совершенно опустошены.
Изумление неизбежно уничтожит вас. Изумление губительно. Оно убивает не только тело, но все ваше естество. Оно — смерть любого "ячества". Вот почему вы ищете ответы, тогда как мудрец задает вам вопросы. На вопросы, которые он ставит, нет ответов Они призваны разбить ваше высокомерие.
Оживите хоть немного, смахните пелену с глаз своих и посмотрите по сторонам — каков ответ, который есть у человека? Наука дала множество ответов. Какой же из них подлинный? Ни один из них таковым не является; любой из них просто слегка отталкивает вопрос назад.
Маленький ребенок как-то спросил Дэвида Лоуренса [28] во время прогулки по парку: "Почему деревья зеленые?". Не то, чтобы Лоуренс не знал ответа — ведь ответ очень прост: потому что в листьях содержится хлорофилл. Но тогда возник бы следующий вопрос: А почему в листьях хлорофилл? И так возникали бы все новые и новые вопросы. Лоренс определенно был мудрым человеком. Он бы непременно поладил с Нанаком. Он сказал ребенку: "Дело в том, что деревья зеленые, потому что они зеленые". Дальнейших объяснений не потребовалось.
28
Лоуренс, Дэвид Герберт (1855–1930) — английский писатель.
Это ответ, данный поэтом. Такой ответ дал бы и учитель. Он не нарушает вашего изумления, а наоборот, увеличивает его. Это даже не ответ в строгом смысле этого слова. Вот что Лоуренс попытался донести до ребенка: меня тоже переполняет изумление по поводу того, что деревья зеленые. Но все, что я могу сказать, это что они зеленые, потому что они зеленые — и нет никакого способа узнать, почему они зеленые.
Все поиски ответов лишь отодвигают ответы все дальше. Поэтому философия не пришла ни к чему. Каждый вопрос вызывает десяток других. Бертран Рассел писал: "В университете я выбрал своим главным предметом философию в надежде узнать ответы на все вопросы в жизни. И вот под конец своей жизни я знаю лишь одно: ни одного ответа я не нашел, зато количество вопросов возросло у меня тысячекратно."
Есть на свете философы и мыслители, вечно пребывающие в поисках ответов. Каждый ответ порождает новые вопросы. Те, кто послабее, останавливаются на полпути и придерживаются своих ответов. Более решительные предпочитают идти до конца Но потом они приходят к осознанию всей бессмысленности их стараний. И тогда рождается религия, и ощущение таинства охватывает их.
Охваченный изумленьем и тайной, говорит Нанак, В осознании находит выражение Сфера Знания. Там музыка, и веселье, и игра, и счастье. Скромность выражает Сфера Стыда. Прекрасно и несравненно все, что случилось. О Нем невозможно в словах говорить. И тот, кто пробует, позднее сожалеет. И обо всем здесь сказано: о памяти, и разуме, и понимании, и мудрости; И о сознании богов и просвещенных.