Настоящее Имя. Беседы о "Джапджи-сахиб" гуру Нанака
Шрифт:
Следуйте в жизни Его примеру: работайте, заботьтесь о своем деле, но сохраняйте дистанцию между своей работой и своим существом. Пусть работа станет для вас пилой, игрой, но не становитесь ее персонажем. — вот и все. Будьте актером, и пусть искусство игры станет вашим жизненным путем, поскольку это путь Всевышнего, и вы должны следовать этим путем, воплощать его.
Глава 3. Разгадывание загадки
САХИБ, ВСЕВЫШНИЙ — этим именем нарекает Нанак Господа. О Боге можно писать двумя способами. Способ философов — рассуждать о Боге, но слова их сухи и лишены любви. Их речи интеллектуальны, им так не хватает эмоциональной окраски.
Второй способ — способ преданного. Слова его сочны; он рассматривает Бога не как некую доктрину, а в контексте взаимоотношений. Когда нет взаимоотношений, не затронуто сердце. Мы можем называть Бога истиной, но слово сахиб подразумевает нечто, что никоим образом не может быть передано посредством истин. Как установить нам взаимоотношения с истиной? Какой мост соединит истину с нашими сердцами?
Взаимоотношения с Богом — это любовь. Господь немедленно становится возлюбленным и теперь мы можем вступать во взаимоотношения — путь открыт. Преданный ищет, где преклонить голову. Сахиб — столь красивое, исполненное любви имя. Оно означает господин, властелин. Таким образом, взаимоотношения могут быть многогранны.
Суфии рассматривают Бога как возлюбленного, так что ищущий становится влюбленным. Индусы, евреи и христиане говорят о Боге как об отце, так что ищущий становится ребенком. Нанак видит в Боге господина и повелителя, так что ищущий становится слугой.
Необходимо понимать, что разные виды взаимоотношений предполагают различные пути. С возлюбленным мы на равных: один не выше и не ниже другого. Взаимоотношения между отцом и сыном обусловлены обстоятельствами, поскольку мы рождаемся в конкретной семье, что определяет отношения. Будь у нас возможность, мы бы не преминули стать господином, предоставив Богу роль слуги, в то время как эта роль наилучшим образом стирает "эго". "эго" не исчезает ни при взаимоотношениях между
И это наиболее трудные взаимоотношения, поскольку они подразумевают состояние, диаметрально противоположное "эго". "Эго" считает: я господин, а все сущее у меня в рабстве. Преданный говорит: "Все сущее — мой господин, я же раб его". И это подлинная йоговская стойка на голове (но не в буквальном смысле слова): необходимо позволить "эго" пасть ниц, поскольку "эго" и есть голова. Следовательно, "эго" преданного, практикующего подлинную стойку на голове, становится слугой. Он встает с ног на голову. Поскольку вы привыкли смотреть на мир глазами хозяина, он изменится, когда вы научитесь относиться к нему, как слуга.
Когда нищий просит у вас милостыню, задевает ли это вашу чувствительную струнку, в результате чего между вами возникают взаимоотношения? Нет, все происходит с точностью до наоборот. Стоит ему попросить, как вы внутренне съеживаетесь, а потом даже если и подаете милостыню, то неохотно. В голове у вас мелькает мысль, что впредь это место надо обходить стороной. Когда кто-то у вас что-то просит, вы норовите отпрянуть и хотите отказать; вы, скорее, готовы отдать, когда вас не просят.
Постарайтесь немного разобраться в себе, и вам откроется путь к Богу. Когда вас просят, вам не хочется отдавать, поскольку сама просьба кажется актом агрессии. Любое требование агрессивно. Когда же никто у вас ничего не просит, вам становится легче, и вы проще отдаете.
Будда наставлял своих монахов, что им не следует просить, когда они отправляются в деревни за подаянием: можно лишь постоять под дверью, и если ответа не последует, отправиться дальше.
В этом различие между просящим подаяние монахом и нищим. Иным странствующим монахам мы воздавали больше почестей, нежели собственным королям, хотя мы не жалуем тех, кто просит милостыню. Мы относимся к ним чуть ли не как к обидчикам и стараемся избегать. "А с чего же люди будут подавать милостыню, если их не просят? — спрашивали монахи. "В этом мире получаешь, именно когда не просишь, — отвечал Будда. — Стоит попросить — и вы сковываете этим другого и создаете трудности себе. Когда же вы не просите, вы, тем самым, располагаете других к тому, чтобы давать."
Этот сюжет кроется во всех возникающих в жизни взаимоотношениях. Стоит жене вас о чем-то попросить, и вам уже трудно дать. Если вы это для нее и делаете, то скрепя сердце и только для того, чтобы избежать ссоры. Это уже не проявление любви, но лишь способ сохранить мир в семье. Если же жена никогда и ничего от вас не требует, вам хочется, что-то для нее сделать. Отдача возможна при отсутствии просьб.
Ваши просьбы отчуждают вас от Бога. Все ваши молитвы — это сплошное: "Дай мне! Дай мне!" Вы хотите, чтобы Господь находился у вас в услужении. Вам хочется распоряжаться Им, как слугой. Вы говорите: "У меня болит нога. Устрани боль… Я на мели, исправь положение". Вы говорите: "Жена больна, исцели ее" или "Я потерял работу, предоставь мне другую". Вы всегда стоите с протянутой рукой у Его дверей. Сама ваша просьба свидетельствует о том, что вы воображаете себя хозяином, которому должен служить Всевышний Неужели ваши желания настолько важны, что и Бога вы хотите видеть у себя на побегушках?
Если же Бог господин, а вы раб, то что остается от ваших требований? Самое удивительное то, что вы все просили, а Он все давал. То есть, когда вы просите, вам не отказывают: вы все получаете снова и снова, но при этом, чем больше вы получаете, продолжая просить все о большем, тем больше от Него отдаляетесь.
Требование не может быть молитвой. Желание не может быть молитвой. Стремление не может быть поклонением. Суть молитвы в благодарении, а не в вымаливании милостыни. Он и так уже даровал достаточно — больше, чем необходимо, больше, нежели мы заслуживаем. Чаша полна до краев и уже переполняется.
Истинно преданный благодарит, и молитва его исполнена признательности: "Ты дал мне так много, я не достоин всего этого". На другом же полюсе находитесь вы, обращающийся к Богу: "Ты только взгляни, какая несправедливость: я заслуживаю большего. Я хочу большего!"
Нанак говорит, что люди все просят и просят, и Он непрестанно даст. Но просьбы людей нескончаемы. Он все дает, а попрошайки все просят. А если ты неустанно просишь, то когда тебе молиться? Когда же вы начнете поклоняться? Стоит вам удовлетворить одно желание, как на его месте возникает десяток новых. Сколько рождений вымолили вы таким образом? И вам все мало!