Настоящий американец
Шрифт:
— В первый раз что ли, — Матео отмахнулся от приятеля. — Лучше скажи, что нам делать? Мы что, так и будем смотреть на этот грабёж?
— А что ты тут сделаешь? Нам остаётся только ждать.
— Чего?
— Эти, как ты их называешь, грабители не сегодня, так завтра закончат и уберутся восвояси.
— Ага, и всё увезут.
— Увезут не все, а только то, что нашли. А что нам мешает тоже заняться поисками? Глядишь, и нам улыбнётся удача.
– Точно! – повеселел Матео, даже его синяк посветлел. – Так чего мы тогда впустую время тратим? Поехали
Приятели вышли из дома, и подошли к старенькому Фиату Марко. Через несколько секунд машина, распугивая гуляющих по дороге кур выстрелами из выхлопной трубы, поехала в сторону берега.
Там уже было столпотворение, несколько десятков жителей окрестных деревень пытались разглядеть что происходит. Правда за оцепление никого не пускали. Приятелям пришлось взобраться на, совершенно неудобный для подъема, с обрушающимися краями, холм, с которого открывался превосходный вид на бухточку, где и нашли сокровища.
— Чёртовы Аньелли, — кипятился Матео. — Посмотри Марко, они даже на подъёме находок не дали нам заработать, пригнали откуда-то эту махину, а могли нанять наших, да хотя бы нас с тобой.
— Дурак ты, дружище. Там веса, наверно не одна тонна. Наши лодки просто не выдержат его.
Матео злобно посмотрел на своего приятеля, что-то пробурчал себе под нос и уставился на большую яхту.
— Вон он америкашка, смотри! — передал он бинокль Марку. — Сидит на яхте, пьёт что-то, гад.
***
Тщщщ... Открывающаяся банка издала характерный звук и в длинный узкий стакан полилось холодное пиво. Мы с Биллом чокнулись, и я с удовольствием отпил холодный "Coors". Поставил стакан на сложенную газету на столике, что стоял перед моим креслом, и сразу вспомнился вчерашний день, когда американский атташе по культуре появился на борту яхты Аньелли...
— Мистер Уилсон? — окликнул меня с поплывшей лодки мужчина в тёмно-синем костюме. Весь его вид буквально кричал о том, что это американец.
— Да, это я. Вы из посольства? — промелькнула догадка.
— Билл Паттерсон, атташе по культуре, посольство Соединённых Штатов. Мы с вами разговаривали по телефону.
— Приятно познакомиться, мистер Паттерсон. Рад что вы здесь, — я повернулся к лежащей на шезлонге Виолетте и спросил:
— Вайлет, может мистер Паттерсон подняться на борт?
— Конечно, — девушка махнула гостю рукой в приглашающем жесте, после чего подозвала одного из стюардов и велела тому помочь Биллу с вещами. Их было немного: один саквояж и сумка-холодильник.
Последняя и привлекла мое внимание.
— Там пиво, мистер Уилсон, - заметил мой интерес атташе.
– Я подумал, что простой парень из Апстейта, чья семья полвека варила пиво, именно так захочет отметить свой успех.
Ничего себе, вроде пятидесятые на дворе, а американцы пробили меня очень быстро. Ладно, эта известность после того, что я здесь наворотил, мне уже не помешают, скорее, даже поможет.
— Чертовски верно, Билл! Сразу видно, что вы хорошо понимаете жизнь!- польстил я атташе. Его лояльность
Услышав наш диалог Виолетта скривилась. На ее лице отражалась мысль: "американские деревенщины с их плебейскими вкусами».
Атташе появился на яхте, когда работы по подъему статуй только начались. Сегодня же я наслаждался холодным пивом и смотрел за тем, как с помощью крана на новеньком рыболовецком траулере, который пригнали из Таранто, поднимают уже вторую статую.
Яхта у семьи Виолетты оказалась не чета арендованной мною крошки. Как рассказал мне Франческо, отец Виолетты, раньше "Морская дева" была учебным кораблём итальянского флота, а пару лет назад Аньелли её купили и перестроили. Теперь это шикарная парусная посудина длиной в пятьдесят пять метров с экипажем в десять человек, на которой есть всё необходимое для отдыха двенадцати гостей.
Отставив полупустой стакан в сторону, я еще раз взял в руки газету. На первой полосе свежего номера "La Stampa" бросался в глаза заголовок, который был понятен и без знания итальянского языка: "Сенсационные 3:2 в Берне. Немцы - чемпионы мира!".
Правда, мое прочтение было несколько иным: "Поздравляем, парень ты нагрел макаронников на три миллиона. Теперь придумай как забрать эти деньги и не спалиться перед американскими налоговиками".
Особой перчинки добавляло то, что яхта, на которой я сейчас находился, принадлежала самой могущественной семье Италии. И именно они, оттерев меня в сторону, возглавили работу по подъему статуй.
Франческо Аньелли со свитой, в числе которой были как искусствоведы, так и громилы прилетели в тот же день, когда я счастливый вынырнул из морской пучины и сообщил Вайлетт, что на дне лежит античная статуя.
– Фрэнк, ты меня разыгрываешь! – не поверила моим словам девушка, но не удержалась и отобрав у меня маску с ластами, сама прыгнула в воду.
Вернулась она возбужденной до предела. Правда, ласки в этот раз мне не перепало. Вместо этого мне было велено, срочно идти к ближайшему городу. Пока Вайлетт звонила отцу, я воспользовался соседней кабинкой переговорного пункта и попросил соединить меня с американским посольством. Мой статус чужака нуждался в тяжелой артиллерии.
***
Вот уже минут десять мы с Франческо Аньелли в оборудованном на яхте кабинете раскуривали сигары, пили коньяк и прощупывали друг друга взглядами. Разговор никто из нас начинать не спешил.
Лично я просчитывал варианты, а их было негусто. Все дело в том, что я оказался в менее выигрышном положении. Я нуждался в Аньелли, они во мне – нет. Скорее, были бы рады от меня избавиться. Именно по этой причине я ввел в наш расклад третье лицо - атташе по культуре посольства США в Италии. Без него меня бы уже давно притопили рядом со статуями, которые я нашел. Слишком мелкой фигурой я пока был в этом мире, без семьи, без поддержки, чтобы со мной считаться. А теперь Аньелли придется делиться деньгами и славой. И им это очень не нравилось.