Настоящий американец
Шрифт:
Но все же Аньелли придется со мной договариваться, и именно для этого Франческо пригласил меня сюда.
– Не успел вас поздравить с выигрышем, - произнес мой визави. – Дочь мне рассказала, что вы поставили сто тысяч долларов на победу фрицев.
– Повезло, - скупо улыбнулся я.
– Да, Виолетта принесла вам удачу, - покивал Франческо.
Отличный поворот. Походу сейчас он озвучит цену за услугу, и должником окажусь уже я, а не Аньелли, как я это планировал изначально.
– А в благодарность вы зачем-то пригласили вашего атташе, который уже нацелился на одну из находок. И ведь нам придется
– Никто не договаривается с мертвецами, - отпив глоток Курвуазье двадцатипятилетней выдержки, заметил я. – Ваши люди уже пытались меня убить. Вторая попытка вполне могла увенчаться успехом.
– Фрэнк, вас не пытались убить, - рассмеялся Франческо. – Вас всего лишь хотели напугать, чтобы вы оставили мою дочь в покое и уехали из Европы к себе в Штаты. Согласитесь, это разные вещи.
– Соглашусь: выкинуть с пятиметровой высоты на скалы и посадить на самолет – разные вещи.
Мой собеседник разразился новым приступом смеха.
– Вы, американцы, слишком мнительные, - сделал он вывод, когда прекратил изображать веселье.
– Мы, американцы, предпочитаем страховать риски, - дополнил его я.
– И в результате мы потеряли одну статую! – Франческо раздраженно откинулся на спинку кресла.
– При таких условиях уже не может идти речи о компенсации. Мы от лица Италии хотели заплатить вам за находку, но вы сами сделали это невозможным.
– Не вижу никаких препятствий, - не согласился я с выводами Аньелли.
– Будет интересно послушать ваше видение ситуации, - усмехаясь, Франческо позволил мне сделать следующий ход.
– Предлагаю вам взглянуть на ситуацию под иным углом, - пыхнув сигарой, я приступил к развитию темы. – Передача статуи одному из музеев США – это не потеря, а приобретение. Она послужит укреплению связей между нашими странами. Уверен, итальянское правительство отметит вклад вашей семьи в это благое для страны дело. И этот процесс уже пошел. Сегодня вы принимали на борту яхты министра культуры Италии. А одновременное присутствие здесь же американского атташе выводит вашу семью на международный уровень. Кругом профит. И никаких убытков, о которых вы упомянули в начале нашего разговора.
– Второе, - не делая перерыва, продолжил я.
– Мне, как лицу, нашедшему клад, согласно международному праву принадлежит его половина. Вторая половина отходит Италии, в чьих территориальных водах он был найден. Вашей же семьи в этом раскладе нет. Статуи нашел я на арендованной мною яхте. Ваша дочь была на ней лишь в качестве гостьи. Так что я не понимаю, какой компенсации вы грозитесь меня лишить? Вам ничего из найденного не принадлежит.
– Нам принадлежит четверть! Ты нашел эти статуи вместе с моей дочерью! Только благодаря ей яхта оказалась в этой бухте! Ведь именно она предложила маршрут вашего круиза.
– Вообще-то это я полез в эту бухту, ваша дочь рвалась в Таранто.
– Твое слово против слова одной из Аньелли ничего не стоит в Италии!
Все так, как я и думал. Не появись здесь атташе, мне бы кричали не о четверти, а о половине, а, еще вернее, отправили бы на корм рыбам.
– Хорошо, будем судиться, - пожал я плечами.
–
– угрожающе прорычал Франческо. – Ты возьмешь компенсацию и свалишь!
«То есть компенсация все-таки возможна», - усмехнулся я про себя.
– Думаю, пятидесяти тысяч тебе будет в самый раз, - озвучил смехотворную сумму Аньелли. Мне час назад атташе сообщил, что только по предварительной оценке стоимость найденного тянет на миллион долларов.
Об этом я «благодетелю» и заявил.
– Вы мне выплатите пятьсот тысяч долларов, и только после этого я передам вашей семье права на находку, - следом озвучил я свои условия.
– Это неприемлемо! Ты забываешь, что одна из статуй уходит в американский музей!
– Сеньор Аньелли, давайте не будем горячиться, - призвал я его остыть, а то он налился красным, глядишь сейчас на меня наброситься. Тогда уж точно договориться не получится. – У меня к вам есть еще одно предложение. Как вы знаете, я недавно выиграл пари. И теперь мне нужно легализовать эту сумму.
– Тебе ее сперва надо получить, - расплылся в хищной улыбке Франческо, даже краснота ушла, ее место занял свидетельствующий об скакнувшем настроении румянец.
***
— Фрэнк, тут все: "La Stampa", "la Repubblica", "Corriere della Sera", "Il Sole 24 Ore" и парочка местных газет, - радостно принялась перечислять Вайлетт, смотря в окно Ролс-Ройса, когда мы въехали во внутренний двор Арагонского замка.
– Как я выгляжу?
— Вайлетт, ты великолепна и украсишь собой первые полосы газет!
– я нисколько не преувеличивал. Моя итальянская подруга, действительно, выглядела шикарно в длинном вечернем платье насыщенного черного цвета, а на ее темных волосах благородно блестела диадема из бриллиантов. Стоила она вместе с серьгами и кольцами целое состояние. В таком виде надо не на пресс-конференцию идти, а на прием, как минимум к премьер-министру Итальянской республики. Впрочем, Аньелли виднее.
— Спасибо, милый. Ты тоже будешь во всех газетах. Это же настоящая сказка про американца, который стал миллионером, а потом еще и помог семье Аньелли найти часть итальянского национального достояния.
— Э нет, детка, мы так не договаривались, - одернул я девушку.
– Про меня в газетах должен быть самый минимум, а про деньги, которые я выиграл вообще нужно молчать, целее будут.
— Но Фрэнк, я хочу, чтобы на фотографиях со статуями мы были вдвоём. Ты меня отлично оттенишь, - Вайлетт послала мне воздушный поцелуй.
— Ты и одна отлично будешь смотреться, а мне достаточно будет общей фотографии вместе с находками, Биллом Патерсоном и твоей семьёй. Той, что сделали, когда все три статуи подняли.
— То есть ты не будешь выступать перед журналистами? – насупилась девушка.
— Вайлет, зачем вашим газетчикам моя американская рожа, когда есть такая ослепительная итальянская красавица, - я попытался поцеловать девушку, то та мои поползновения пресекла, испугавшись смазать помаду.
– Тем более, что с твоим отцом мы всё решили, - добавил я уже совершенно серьезно.