Настоящий джентльмен
Шрифт:
– Понятно.
– Я больше не корю ее, сэр. – Он откашлялся. – И не виню мисс Дарлингтон в том, что случилось. Я только надеюсь, что она… моя дочь Клара… будет счастлива с этим… – он фыркнул, – колонистом.
– Я тоже на это надеюсь, – хмыкнул Джулиан. – Трудно сказать, Хедли, когда, где и в кого ты смертельно влюбишься. Это выше человеческих сил, – добавил он со вздохом.
Хедли тоже вздохнул, и оба погрузились в молчание, размышляя над превратностями судьбы. Наконец очнувшись, Хедли объявил:
– Мисс Присцилла и мисс Нэнси вернулись из Дарлингтон-Холла.
– Отлично, –
– Вроде бы нет, милорд, – заметил Хедли с едва уловимой насмешкой. – Они только что беседовали с мисс Дарлингтон в малой гостиной и весело смеялись.
– В самом деле? – произнес Джулиан. Неужели Сэм так легко забыла, что отвергнута им, и теперь веселилась? Это задело его за живое. Всего каких-нибудь два дня назад, услышав в коридоре его шаги, она послала за ним Присс. А сегодня никто не выглянул из-за двери, не пригласил его в комнату. Никто!
– Еще один момент, милорд, – прервал Хедли размышления Джулиана. – Ужин накрывать в обычное время?
Джулиан на минуту задумался. Когда сказать Сэм о ее матери – до ужина или после? Кроме того, вечером состоится бал у Уилмотов. Будь он неладен!
Внезапно из гостиной донесся смех Сэм. Поскольку девушка находится в добром расположении духа, следует поговорить с ней немедленно.
– Ужин накрой через полчаса, Хедли, – приказал Джулиан.
– Как пожелаете, милорд, – ответил дворецкий с поклоном и удалился.
И снова Джулиан задумался, как поступить дальше. Подняться ли сначала наверх, освежиться и переодеться к ужину или войти в гостиную сразу? Джулиан себя не узнавал: раньше он не стал бы утруждать себя размышлениями по такому малозначительному поводу. Но теперь почему-то ему было важно предстать перед Сэм в лучшем виде.
Раздосадованный, он бросил визитки и шагнул к двери гостиной. По пути взглянул на себя в зеркало, пригладил волосы, одернул жилет и манжеты. И лишь приведя себя в порядок, вошел в комнату. Он волновался, словно мальчишка на первом свидании.
Взоры трех женщин обратились к нему, но он видел только одну. Сэм сидела у камина в простом серебристо-голубом платье в тон ее глазам. Именно по этой причине он в свое время и купил его девушке. Едва Джулиан появился, улыбка сбежала с лица Сэм. Оно стало напряженным, а взгляд – затравленным. Ему вдруг отчаянно захотелось подойти к ней, обнять, развеять обиду.
Но маркиз не поддался искушению, ибо, по его убеждению, это было бы неразумно и неприлично. «О да, – подумал он про себя, – я еще не разучился владеть собой!»
– Джулиан! – воскликнула Присс. – Как поживаете, милый мальчик?
Джулиан с трудом оторвал взор от Сэм и подошел к дивану, на котором расположились улыбающиеся тетки.
– Дорогие леди, – произнес он тепло, целуя их протянутые руки, – рад, что вы снова дома.
– Ты слышала, он сказал «дома»? – радостно воскликнула Нэн. – Заявляю, сестра, у нас гораздо
– Двери любой из моих резиденций для вас всегда открыты, – заверил их маркиз.
– Нисколько не сомневаюсь, Нэн, – начала Присс с лукавым огоньком в глазах, – что Джулиан рад видеть нас потому лишь, что, пока нас не было, Сэм совсем отбилась от рук. С ней трудно сладить, правда, Джулиан? Но ничего дурного не случилось. Я рада, что Клара сбежала с Натаном в Америку. Надеюсь, сегодняшние проделки у Уэнтуортов носили невинный характер, Сэм просто хотела помочь несчастному молодому человеку. – Присс нахмурила брови. – Признаться, мне немного жаль леди Уэнтуорт. Если бы на меня наставили пистолет, я тут же протянула бы ноги.
Сердце Джулиана болезненно сжалось. Он предполагал, что Сэм выкинет какой-нибудь номер, но чтобы дело дошло до пистолета, такое ему и в страшном сне не могло присниться.
Вероятно, растерянность Джулиана отобразилась на его лице, потому что Сэм торопливо пустилась в пространные объяснения. Слушая ее сбивчивый рассказ, Джулиан не мог не восхититься ее изобретательностью, ее… отвагой! И хотя, слушая Сэм, он едва сдерживал смех, ни разу не улыбнулся, всем своим видом демонстрируя, что не одобряет действий подопечной. Впрочем, сама идея казалась ему гениальной. В его воображении возникла яркая сцена. Ниниан – в роли отчаянного храбреца, Жан-Люк – в роли разбойника угрожает всем пистолетом, а три щенка до хрипоты лают на них. Многое бы он отдал, чтобы увидеть все собственными глазами.
– Я просто хотела сделать своих друзей счастливыми, – заключила Сэм, надув губки, хотя глаза ее ярко сияли. – Но ничего другого не могла придумать.
– Меня беспокоит, Сэм, как ты решаешь эти вопросы, – сказал Джулиан полушутливо с едва уловимой улыбкой.
– Иногда, чтобы добиться желаемого, приходится рисковать, разве нет?
Эта фраза была явно адресована ему. Ведь это перед ним Сэм разделась догола, а он отвернулся и ушел. Может, Сэм сочла его робким? Джулиан не стал распространяться на эту тему и убеждать девушку в обратном. Пора рассказать ей о ее матери… актрисе.
– Я рад, что леди Уэнтуорт решила купить сыну офицерскую должность, – промолвил Джулиан и опустился в кресло рядом с Сэм. – И желаю счастья Натану и Кларе. Теперь, когда ты так замечательно устроила дела своих друзей, настал момент подумать о себе.
– Что ты имеешь в виду? – Глаза Сэм округлились от удивления.
– Я выяснил, кто твоя мать, Саманта.
Тетушки ахнули от изумления, но сама она осталась бесстрастной. Несколько недель кряду она старалась выбросить из головы все мысли о матери. Ей было невыносимо больно думать о женщине, посмевшей бросить ее на произвол судьбы и тем самым обречь на жалкое существование без тепла и ласки, а самой с легкостью вернуться к благополучной и сытой жизни. Титулованная дама из высшего света, – так, кажется, о ней пишет в дневнике Клоринда. Сэм не хотела иметь с ней ничего общего.