Настоящий полицейский
Шрифт:
– Меня Анастасия Егоровна к директору отправила.
– Анастасия Егоровна?!
– Удивительно, правда? – Игорь вытянул шею, пытаясь разглядеть что-то в мелькании за соседней дверью. – А что там… происходит?
– Директор сейчас занята.
– Ну, так я подожду…
Игорь уселся на стул поближе к двери и стал прислушиваться.
– Нет, ну у нас только девятые классы, – по командным ноткам в голосе Игорь узнал директрису. – Нет-нет, я все понимаю. Мы сделаем так, давайте – у нас классные руководители. Да. Классные руководители во время собраний просто сделают объявления. Зачем нам у учителей отнимать
– Хорошо, вот тут памятка. – Отвечала женщина-милиционер. – Главное отметить – что-то подозрительное, чтобы сразу сообщали. Неважно кому, можно даже в школу.
– Мы еще по родительским комитетам проведем. Значит, участились нападения в Видном, говорите?
– Ну, пока официально подтвержден единичный случай.
– Та девочка?
– Да, ребенок в розыске.
– Кошмар!
– Еще одно исчезновение в Володарском, но там семья неблагополучная. Ну и две попытки нападения, получается, в городе.
Игорь придвинулся поближе, но Ольга вышла из-за стола и демонстративно прикрыла дверь в директорский кабинет, после чего недовольно покачала головой и вышла из комнаты.
От разговора остался теперь только невнятный бубнеж, но Игорь и так услышал достаточно. Он совсем не помнил, чтобы классные руководители проводили с ними инструктаж на предмет встречи с возможным преступником. Может, он забыл или в те годы ему было просто не до этого? А может быть прошлое не так уж определенно? В конце концов, где сейчас тот настоящий тринадцатилетний подросток, место которого он занял?
Данилов встал и стал прохаживаться вдоль ряда стульев, толстая папка-регистратор с бумажной наклейкой «6-9 классы» на столе Ольги привлекла его внимание. Открыв первую страницу, он увидел списки, отпечатанные на машинке. Его интересовал 8-й «А», он пробежался по списку, но искомого имени не обнаружил. Тогда он перелистнул страницу, пробежался по списку 8-го «Б». Игорь Данилов располагался на пятой строчке. Он еще раз проверил 8-й «А», и в это время раздались шаги за дверью. Игорь едва успел закрыть папку и быстро сесть на стул.
– Скажите, – обратился он к вернувшейся Ольге, – а много новичков пришло в нашу школу в этом году?
– Двое, а что?
– Анна Вайсс в их числе?
– Кто?
– Девочка из восьмого «А».
– Анна Вайсс? Ты сам выдумал?
– Нет, она учится в параллельном классе. Спортсменка с темными волнистыми волосами и…
Ну ладно, это лишнее, подумал Данилов.
– Ни в восьмом, ни в каком либо другом. В нашей школе таких нет.
– Вы уверены?
– Абсолютно.
Ольга выглядела уверенной, да и фамилия редкая - она бы, наверное, запомнила. Впрочем, он ведь и сам не нашел ее ни в списках, ни вживую в классе. Что же это такое? Путаница или прошлое, в которое он попал, не совсем то же прошлое?
Поразмышлять об этом он не успел – из кабинета директора вышла женщина в милицейской форме и директриса Тамара Васильевна – крепкая дама лет пятидесяти, чем-то напоминавшая сенатора Валентину Петренко из реальности взрослого Данилова.
– В общем, думаю, в течение одного-двух дней всех охватим. – Завершала разговор директриса.
Женщина кивнула и направилась к дверям.
– Простите, – обратился к ней Игорь, – он новичок?
Женщина остановилась, посмотрела на него.
– Кто?
–
– Как, по-твоему, это узнаешь?
– Дактилоскопия с одежды потерпевших, предъявление фото ранее судимых для опознания.
Женщина переглянулась с директрисой.
– Скоро появится его фоторобот. Но… все что вам надо знать, вам расскажет классный руководитель.
– Кто ведет дело?
– Что?
– Областная прокуратура или милиция?
Женщина сдвинула брови.
– Слушай, парень, ты кто такой вообще?
Этот вопрос привел в себя и директрису.
– Данилов! – Гаркнула она. – Ты что тут делаешь?!
– Его Анастасия Егоровна отправила к вам за плохое поведение, – пояснила Ольга.
– Понятно, – засмеялась женщина-милиционер, – а я подумала отличник.
– Какое там! Вот брат у него способный…
«Брат?» – Удивился про себя Данилов и вдруг впервые в жизни с удивлением осознал, что даже не знает, как учится его брат. И следом – так ли уж он хорошо вообще знал своего брата? Как много сюрпризов, а он-то думал, что все знает о собственном прошлом.
После необременительного разговора с директором, Игорь передумал уходить домой. Тем более следующим уроком была физкультура, на которой он с удовольствием поиграл в баскетбол, а на следующем уроке истории, слушая рассказ пожилой учительницы о начале войны 1812 года даже на какое-то время забыл, что давным-давно закончил школу.
После занятий, они со Славиком пошли на площадь за чипсами. Игорь с изумлением посетителя экзотического зоопарка рассматривал давно канувшие в прошлое ларьки со жвачками, шоколадными батончиками в раритетных упаковках, банками и бутылками газировок с диковинными названиями вроде «Crush» и «Herschi Cola», рядами кассет с самопальными надписями на вкладышах: Валерий Сюткин, Elton John, Кай Метов, Led Zeppelin Dr. Alban. Славика особенно интересовали видеокассеты. Поедая чипсы «Лэйс» со вкусом бекона, от которых Игорь к его удивлению великодушно отказался, он с азартом перечислял названия фильмов, которые, по его мнению, стоит обязательно посмотреть: «Тупой и еще тупее», «Эйс Вентура», «Снайпер».
Игорь только закатывал глаза.
– Чувак, из того что ты тут видишь, единственный фильм, который стоит просмотра это «Семь».
Кассета с фильмом лежала между «Голубой лагуной» и «Кровавым спортом», записанная на одной кассете с фильмом «Конвой» и обозначена цифрой «7». То, что это именно тот фильм, Игорь понял по надписи фломастером: «в гл. ролях Б. Пит, М. Фриман».
– Ты откуда знаешь? У тебя же видака нет.
– Поверь.
Они пошли навстречу ветру вниз по Заводской улице. Игорь вдыхал воздух золотой осени девяносто пятого года и чувствовал себя так, будто ему действительно тринадцать лет. Лёгкость переполняла его. Окружающий мир тоже казался легким и чистым – воздух прозрачен и пропитан влажной прохладой, от огненных матовых пятен стелились пестрые ковры за тротуарами. Давно позабытые лица прохожих, где почти каждого ты видел хоть раз, выплывали из прошлого. Может быть, вместе с тринадцатилетним телом ему вернули еще что-то? Наивную способность верить в чудо? Но разве произошедшее не чудо? Что мешает раствориться в этой версии старого мира без остатка, позабыв обо всем за пределами теперешнего настоящего?