Наступление бури
Шрифт:
Он кивнул. Струи воды стекали по его прилипшим к черепу волосам на промокшую насквозь футболку. Он дрожал. Впрочем, простуда, если не принять мер, угрожала вскоре нам всем.
— Он…
— Он исчез, — буркнул Кевин. Хрипло, сдавленно, с явной неохотой. — Прости, но бутылка, похоже, того, пустая. Он просто исчез… ну, не знаю, как и сказать… с шумом, фьють, и нету его. Я звал, звал, да только он так ни хрена и не вернулся. Не мог. Он был мне нужен. Ты прости, Джо, но я не для прикола его вызвал. Льюис
Это я понимала: я ведь и сама не так давно в схожей ситуации сделала то же самое. Призвала Дэвида, даже осознавая, что это может убить нас обоих.
А еще, я теперь понимала, почему Кевин не бросился очертя голову в драку, как полагалось бы безбашенному тинейджеру. Из него, как и из меня, была выкачана сила. Но ее оказалось недостаточно.
Если он не ощущал Дэвида в бутылке, то потому, что Дэвид был ифритом. Возможно, находился в бутылке, а возможно, и нет: Кевин, скорее всего, не додумался приказать ему вернуться в бутылку и вставить пробку, ведь для него Дэвид исчез бесследно. И я ничего не могла поделать с болезненной уверенностью в том, что на сей раз он не вернется.
Нет, надежду я продолжала лелеять до того момента, как Кевин достал бутылку из своего мешка и сунул мне в руки, но мистики во всем этом было не больше, чем в вытаскивании пустого кувшина из кухонного шкафа. Бутылка была пуста, и, о боже, присутствия Дэвида я не ощущала вовсе. Не было даже того, постоянно присутствовавшего раньше, чувства оттока силы.
— Дэвид, вернись в бутылку! — сказала я и, выждав секунду, вставила в горлышко резиновую пробку, после чего завернула бутылку во взятое из джипа полотенце и убрала в сумочку, где уже лежал футляр для помады с парфюмерным флакончиком.
— Хм… — нерешительно прокашлялся Кевин. — Ты это… ну?..
— Хочешь спросить, собираюсь ли я тебя грохнуть, задница хренова? — рявкнула я. — Бьюсь об заклад, ты об этом думаешь.
Руки мои дрожали, и вовсе не от холода.
— Плевать мне, что там тебе сказал Дэвид, ты, один черт, не имел права этого делать. Не имел никакого права, это ты понимаешь?
Он кивнул. Выглядел при этом и виноватым, и обиженным одновременно, сочетание, возможное только в случае с тинейджером.
— Если ты еще хоть раз возьмешь без спросу что-нибудь мое, Богом клянусь, Кевин, ты пожалеешь, что я не поджарила тебе задницу еще в Вегасе.
— Можно подумать, я и так не жалел, — пробормотал он.
— Что?
— Ничего.
Взгляд у него был пустой, но воинственный. Я бросила гневный взгляд на Льюиса. Тот пожал плечами.
— Мне нужно вернуться в Форт-Лодердейл, — раздраженно прорычала я. Намерение свалить, когда на побережье неуклонно надвигается шторм столетия, было настолько не в моем духе, что он удивленно поднял брови.
—
Я рассказала ему про Имона и Сару и увидела, как глаза его вспыхнули гневом. Окажись я на его месте, бросила бы все и устремилась на помощь, но мне с самого начала было ясно, что от него подобного ожидать не приходится. Льюис делал в первую очередь то, что считал главным.
— Рад бы помочь, да не могу, — с сожалением промолвил он. — Эта штуковина… — последовал кивок в направлении черной пустоты над горизонтом. — Одна спасенная жизнь может обернуться тысячами погубленных. Я должен остаться здесь.
— Знаю.
— Джо…
— Знаю!
Тяжело сглотнув, я коснулась ладонью его холодной, мокрой, небритой щеки.
— Валяй, делай что положено. Этот Имон, он просто преступник, а не Хранитель. Уж с ним я как-нибудь совладаю. Это мое дело, и я его сделаю.
Бьюсь об заклад, ему до чертиков хотелось сказать: «То-то ты уже до хрена всего наделала», но для этого Льюис был слишком хорошо воспитан.
— То-то ты до сих пор со всем так классно справлялась, — проворчал Кевин.
Ну вот, не один, так другой.
Я побрела обратно к «Мустангу», где сидела, съежившись под пончо, Черис. Она дрожала, выглядела продрогшей и ошеломленной. Вместе с внешним лоском с нее слетело и самоуверенное представление о своем исключительном месте в мире.
— Чер? — окликнула я ее, и она подняла на меня пустые глаза. — Мы можем ехать назад.
— Ага, — пробормотала она почти нормальным тоном и, встав с багажника, направилась к водительской двери машины. Я обратила внимание на то, что при всем своем близком к истерике состоянии она нашла время поднять у машины верх. Но когда взялась за дверную ручку, стало видно, что руки ее дрожат.
Я аккуратно взяла ее под ручку, обвела вокруг машины и открыла пассажирскую дверь, пояснив:
— Теперь моя очередь порулить.
Залезть в машину, даже с моей помощью, ей удалось лишь с третьей попытки. Внутри все отсырело так, что чуть ли не хлюпало, и хотя мне не с руки было разбазаривать свои скромные запасы энергии, я со вздохом принялась за дело. В конце концов, я сама промокла и продрогла, так что мне это требовалось не меньше, чем ей.
Я высушила волосы и одежду, удалила влагу из воздуха, добавив озоновой свежести и, к несчастью, опять закурчавив волосы. Черис, похоже, этого не заметила. Я включила обогреватель и направила на нее поток теплого воздуха, а потом еще и пристегнула ремнем безопасности. Все это без какой-либо реакции с ее стороны.