Наступление тьмы
Шрифт:
Состояние королевы должно оставаться тайной. На пользу государства и на его, Рагнарсона, пользу – если, конечно, он не хочет, чтобы жена перерезала ему глотку.
Браги не представлял, как решить проблему, но то, что от Эланы следует все держать в тайне, он знал точно.
По улицам уже начали ходить слухи, которые были тревожно близки к истине.
Он потер лоб и размял веки кончиками пальцев.
– Как насчет возможных поступлений из Брейденбаха? У вас есть цифры?
– Есть, и выглядят они
– Проклятие. Ведь должен же быть честный путь увеличения государственных доходов.
В прошлом, когда Браги еще не управлял страной, он занимался тем, что вытряхивал деньги из правительства и считал налоги всего лишь крупным рэкетом, – платой за предоставление населению своего рода военной «крыши». Плати, или у твоих дверей окажутся чужие солдаты.
– Да, это можно сделать, увеличив товарооборот.
Экономика никогда не была сильной стороной Рагнарсона, но все же он не удержался и спросил:
– Это как?
– Снизив налог за транзит, – ухмыльнулся Пратаксис.
– Идите к дьяволу! Чем больше вы говорите, тем гуще туман у меня в голове. Если бы меня окружали настоящие мужчины, я бы решил все в духе Троллединрии – послал бы их ограбить ближайшего соседа, не способного постоять за себя.
Едва Пратаксис собрался дать достойный ответ, как раздался стук в дверь.
– Войдите, – прорычал Рагнарсон.
В комнату с отрешенным видом вошел Ярл Аринг. Рагнарсоном овладело нехорошее предчувствие.
– В чем дело? Что случилось, Ярл?
Прежде чем сказать нечто членораздельное, Аринг сделал несколько неудачных попыток выдавить из себя хотя бы слово. Наконец он пробормотал:
– В твоем доме… Кто-то… убийцы.
– Что?.. Кто?..
Он ничего не понимал. Убийцы? Откуда? Может быть, грабители? Браги не знал людей, у которых имелись бы причины нападать на его дом.
– Твой сын… Гундар… Прибежал в истерике в казармы. Сказал, что все умерли. Затем сказал, что Хаакен велел мне привезти тебя. Я послал туда двадцать человек и явился за тобой.
– Ты проверил, что случилось?
– Нет, помчался сразу сюда,
– Пошли.
– Я захватил для тебя лошадь.
– Отлично.
Рагнарсон нацепил постоянно находившийся под рукой меч и побежал вслед за Арингом. Он погнал коня бешеным галопом по пустынным улицам города.
Примерно в четверти мили от дома Рагнарсон закричал:
– Подожди!
Что-то белое в темноте парка привлекло его внимание.
Человек умирал, но все же узнал маршала, и даже агония не смогла скрыть удивления. Он попытался взмахнуть кинжалом.
Браги спокойно взял кинжал из ослабевшей руки и внимательно рассмотрел умирающего. Человек издал последний вздох.
– Умер от потери крови. Кто-то крепко его порезал, – заключил Браги, передавая
– Кинжал убийц культа Хариша.
– Да. Поехали.
Весть о нападении распространилась мгновенно. К дому Рагнарсонов уже прибыл тощий, болезненный Майкл Требилкок, а одновременно с Браги появились Вальтер и его супруга Мгла. Дом Рагнарсонов стоял в конце аллеи, и сейчас его двор был заполнен соседями. Солдаты Аринга отгоняли их подальше от входа.
Браги взял кинжал у Аринга и передал жене Вальтера со словами:
– Он посвящен.
Высокая необыкновенной красоты женщина закрыла свои миндалевидные глаза. Неожиданно застонав, она отбросила оружие в сторону, и его подобрал какой-то солдат.
Дважды глубоко вздохнув, Мгла произнесла:
– Да. На нем твое имя. Но начертано оно не в Аль-Ремише.
– Вот как? – изумился Рагнарсон. – Если не там, то где же?
– Это подлинный кинжал Хариша. Но под твоим есть еще одно имя. И оно не требует крови.
– Похищенный клинок. Я так и подумал.
– Что теперь? – спросил Аринг.
– Там есть другие? – спросил Рагнарсон, зная, что убийцы Хариша действуют командами. И они никогда не оставляют раненых.
– Да, сэр, – ответил солдат. – Наверху.
– Пошли, – сказал Рагнарсон, обращаясь к Арингу, Вальтеру и Мгле. – И ты, Майкл, тоже.
Требилкок был весьма странным молодым человеком. Он появился из Ребсамена вместе с Гжердрамом, когда теперешний адъютант Рагнарсона вернулся, окончив университет. Его отец Уоллис Требилкок из Дома Брейденов, что в Чешине, умер незадолго до этого, оставив сыну огромное состояние.
К богатству, впрочем, как и ко всему остальному, юноша был совершенно равнодушен, его страстью было пребывание рядом с людьми, которые правят миром и творят историю.
Рагнарсон с первой встречи проявил к нему отеческое участие, и юноша попал в круг сильных мира сего через черный ход.
Браги, даже оставаясь в неведении о подлинных масштабах катастрофы, впал в какой-то транс. Это была защитная реакция психики на избыток эмоций, реакция, впервые испытанная им в пятнадцать лет. В то время, ощущая отчаяние и горе, он впервые понял, что разить может не только меч.
Он испытал эту реакцию вскоре после того, как увидел умирающего отца со вспоротым ударом боевой секиры животом…
После этого умирали друзья и братья по оружию, и он учился снова, снова и снова держать свои чувства в узде до тех пор, пока дым не рассеется, пыль не осядет, а враг не будет истреблен.
Став на одно колено рядом с трупом в коридоре, Браги распахнул на груди одеяние покойника и постучал указательным пальцем в районе его сердца.
– Здесь, – сказал он.
– Что? – спросил Вальтер. – Татуировка? Так они все татуированы.