Натюрморт с серебряной вазой
Шрифт:
Она заплакала, вытирая слезы концом полотенца.
– Ни черта не понимаю! – взорвался начальник охраны. – Ни черта!
Руслана зарыдала в голос, вздрагивая всем телом. Глория подала ей воды. Но та отказалась.
– Вам грозит обвинение в убийстве, госпожа Смолякова, – безжалостно заявил Лавров. – А вы тут комедию ломаете перед нами! Не хотите говорить правды – я сдам вас полицейским. Пусть они разбираются.
– Я не убивала-а… – захлебывалась рыданиями блондинка.
– Кто вам поверит? В момент смерти любовника вы находились в номере.
– Я не виновата… помогите мне… Я сама ничего не понимаю!
– Номер был закрыт изнутри?
– Не помню… Я не закрывала… ключ был у Макса…
– Бывало такое, что он забывал запереть дверь?
– Обычно он следил за этим… но… в тот вечер он был сильно возбужден…
Она чуть не брякнула про вазу, но вовремя прикусила язык. Вазу сюда вмешивать не стоило.
– Предположим, Ордынцев по рассеянности не запер дверь на ключ… тогда любой мог войти в номер и убить его.
– Да… да! – обрадовалась Руслана. – Но… я не слышала, чтобы кто-нибудь входил.
– Вы могли задремать.
– Я не спала! У меня нервы разыгрались…
«Она сама роет себе яму, – удивился Лавров. – Видно, правда мозги отшибло!»
– Что вы собирались делать дальше, после того как сбежали из отеля? Сидеть в развалинах до второго пришествия?
Блондинка, глотая слезы, сделала отрицательный жест.
– Я попробовала выйти… попала под ливень, промокла и… меня чуть молнией не убило! Пришлось вернуться обратно в подземелье. Я боюсь грозы! Я всего боюсь… даже вас… Я не знаю, кто вы. Не знаю, кто убил Макса…
– Мы ведем частное расследование, – еще раз повторил Лавров. – Нас наняла… супруга покойного.
– Ирина?
– Она самая. Госпожа Ордынцева заподозрила мужа в неверности и решила проверить, так ли это. Мы выполняем ее поручение.
Глория делала ему знаки замолчать, но его понесло. Надо же было как-то мотивировать свое поведение.
– Мы обязаны предоставить клиентке доказательства измены Ордынцева, для развода, – заявил он. – Так что вы поторопились, Руслана. Будь ваш любовник жив, он мог бы стать свободным и жениться на вас. А теперь… я вам не завидую.
– Боже! – простонала блондинка. – Мне конец! Ирина сделает все, чтобы засадить меня в тюрьму.
– Полагаю, вы совершенно правы. Изменник мертв, разлучница за решеткой. Чем не достойный финал семейной драмы?
– Вы не можете так поступить со мной… – стенала Руслана. – Не можете! Я вам доверилась… я… во всем призналась…
– Вы лжете! – отрезал Роман. – И преграждаете себе путь к спасению. Мы не желаем вам зла. Наша задача – раздобыть доказательства супружеской измены – потеряла актуальность в связи со смертью Ордынцева. Но мы намерены получить от вдовы свои деньги. Ваша дальнейшая судьба зависит от нас. Мы можем отпустить вас… и даже помочь скрыться. А можем отдать на растерзание полицейским и местной прессе.
– Я все рассказала вам… зачем вы меня пугаете?
– Не все, –
Глава 15
Блондинка переводила безумный взгляд с женщины на Лаврова и обратно. Она не понимала, чего от нее хотят эти двое.
Лавров вдруг вспомнил про Яна. Чем черт не шутит? Может, Глория права и смерть «контрабандиста» связана со смертью бизнесмена.
– Где вы находились в ночь со вторника на среду?
– На яхте! – выпалила блондинка и спохватилась. Дайверы и рулевой запросто опровергнут ее слова. Ведь они с Максом во вторник вечером отправились на берег.
– Ложь усугубляет вашу вину, госпожа Смолякова, – заявил Лавров.
– Простите… я, кажется, все перепутала, – смущенно залепетала она. – Сию минуту… я подумаю…
Она сделала вид, что вспоминает.
– Макс мотался по экспертам со своими черепками… Он помешался на подводных кладах. Только вместо золота ребята поднимали со дна всякую дребедень. Обломки амфор, обросшие ракушками деревяшки, куски мрамора. Макс часами просиживал в каюте, разглядывая находки. Он просто тащился от них…
Она опять подумала о дайверах и решила не рисковать. Если их показания будут расходиться по существенному вопросу, это вызовет подозрения.
– Ничего ценного не попадалось? – осведомилась Глория.
– Почти нет. Разве что ваза… металлический сосуд с двумя ручками. Макс возомнил, что ваза подлинная, и захотел показать ее специалистам. Он потащил меня в Тамань, и мы обошли всех, кто разбирается в древностях. Макс вазу не показывал, только расспрашивал, кто занимается античностью и может сделать профессиональную экспертную оценку. Ему порекомендовали такого человека. Но было уже поздно, и мы отложили визит на следующий день.
– Я спрашивал о ночи, – напомнил ей Лавров. – Где и с кем вы провели ее?
– С Максом, разумеется…
– В том же гостиничном номере?
Руслана замялась, и это секундное замешательство не укрылось от внимания Глории.
– Д-да… – выдавила она. – Макс обещал повести меня в ресторан, а сам засел в Интернете, общался с такими же одержимыми… кладоискателями.
– Консультировался по поводу вазы?
– Он повернутый на этом, – шмыгнула носом блондинка. – Был… Ну, мы поссорились. Я возмутилась, что он совершенно забыл обо мне, расплакалась. Макс не выносил женских слез. Он взбеленился. Начал орать. Я вспылила и послала его к черту! Ушла, хлопнув дверью.
– Кто-нибудь слышал, как вы ссорились?
– Думаю, могли слышать. Мы оба кричали…
– Плохи ваши дела, госпожа Смолякова, – мрачно изрек Лавров. – Персонал отеля или жильцы из соседних номеров наверняка подтвердят факт серьезной размолвки между вами и погибшим. Это не в вашу пользу. Вы влипли.
– Я не убивала Макса! Клянусь!
– Не клянись… не зарекайся, – пробормотала Глория.
Руслана подняла на нее полные слез глаза. Потом обернулась к Лаврову со словами:
– Я говорю правду.