НаТюРмОрТ
Шрифт:
– В самом деле?
– спросил Драко и тут же понял, как глупо это звучит. Она старательно отводила глаза. Повисла неловкая тишина. Драко глубоко вздохнул и решился подать голос.
– Послушай, Марлин...
– Почему ты все время смотришь на меня за завтраком?
– выпалила Марлин.
– А ты хочешь услышать ответ на свой вопрос?
– брякнул Драко. Она снова отвела глаза. Драко вперился взглядом в пол.
– Послушай, я давно хочу с тобой поговорить...
– Говори.
Говорить было трудно, особенно после этих ее слов, произнесенных почти равнодушным тоном.
– Слушай...
– Давай забудем про то, что было. Мне не хватает тебя. Правда. И черт с ним, с тем поцелуем. Ты же сможешь меня простить?
Он думал, что сейчас она посмотрит ему в глаза, скажет, что все в порядке, что она уже забыла... Но она все так же безучастно смотрела в сторону.
– Почему ты молчишь?
Он с ужасом увидел, как ее глаза медленно наливаются слезами. Беспомощность навалилась на плечи.
– Ты... ты плачешь?..
Она с силой сглотнула комок в горле, и слезы на глазах высохли.
– Нет. Уже нет. Знаешь, я... ты... это все так сложно, - она бессильно опустила руки.
– А дело вовсе не в возрасте. Просто... просто...
– Что - просто?
– разговор был глуп. Донельзя глуп, добавил сидящий глубоко внутри Истинный Малфой. Драко тут же почувствовал себя героем дурного романа.
Марлин прислонилась к стене, тяжело дыша. Драко терпеливо ждал. Потом не выдержал:
– Ну?
– Потому что ты исчезнешь, - сказала Марлин и наконец-то прямо посмотрела ему в глаза.
– Потому что завтра, послезавтра или через день ты пропадешь, а я буду гадать, мучиться, страдать... я останусь одна со всеми своими чувствами и дурацкими воспоминаниями, которые не будут иметь продолжения. А потом родишься ты. И кто знает, кем ты станешь, будешь ли меня помнить. А я вряд ли тебя забуду. Так и умру на этой чертовой войне, мечтая дожить до момента, когда тебе исполнится семнадцать лет. Это ведь не ты меня старше. Это я тебя старше. На целых пятнадцать лет. Это пропасть, Драко. Большущая пропасть, которую ты, может, и перепрыгнешь, но я-то точно нет...
– надтреснутым голосом сказала она.
Драко долго стоял и смотрел ей в глаза.
* * *
Гарри, Рон и Гермиона вышли из поезда и потащили чемоданы по перрону. Рон безапелляционно отобрал чемодан у Гермионы, и та шла, цокая каблуками и размахивая руками - точь-в-точь походка Беллатрикс. Гарри ссутулился, вспомнив манеру Регулуса, и стал высматривать в толпе женщину с портрета на Площади Гриммо. Тут он понял, что совершенно забыл о том факте, что они не знают своих «родственников» в лицо. Да и по имени не очень. Оставалась лишь надежда, что их-то уж точно узнают.
В тот момент, когда он это подумал, несколько человек во мрачных одеждах, переговаривающиеся между собой, вдруг оглянулись, и высокая женщина надменного вида негромко сказала:
– Ну слава Гриндевольду, явились.
– Здравствуй, тетя, - сказала Гермиона фирменным тоном Беллатрикс Блэк. Вальбурга благосклонно кивнула и прислонилась щекой к щеке «племянницы».
– Здравствуй. Добрый день, Родольфус, - Рон кивнул,
– Рада тебя видеть, Регулус.
От «матери» ощутимо веяло холодом. Видимо, в этой семье это было абсолютно нормально. Гарри пожал руку «отцу», потом все в той же манере поприветствовал еще нескольких «родственников». Все сгрузили чемоданы на домашних эльфов (Гермиона при этом на одно мгновение не смогла «удержать лицо» и чуть было не задохнулась от возмущения) и двинулись к выходу. Гарри на мгновение отстал, быстро хлебнул Оборотного зелья из фляжки и побежал за остальными.
Глава 45
Дом встретил их угрюмым молчанием, сыростью, мрачностью и тяжелым, давящим воздухом. Гарри огляделся: все почти такое же, как и через двадцать лет, разве что нет огромного ужасающего портрета с вопящей старухой, завешанного портьерами. Хотя обстановка от этого уютнее не стала, отметил про себя Гарри.
Домовые эльфы бегали под ногами, утаскивая чемоданы и суетясь. Гермиона со страдальческим лицом наблюдала, как помолодевший Кричер чистил ботинки мистера Блэка.
– Я пойду к себе в комнату, - быстро сказал Гарри и встал на лестницу.
– Кричер, проводи Регулуса и отнеси чемодан, - приказал мистер Блэк, муж Вальбурги, и Кричер тут же рванулся за чемоданом Гарри и потащил его на второй этаж на дрожащих от напряжения тоненьких ножках. Гермиона с видимым трудом отвела от него взгляд.
Тут до Гарри дошло, что он совершенно не знает, которая комната предназначена для Регулуса Блэка. Выручил его эльф, втащив чемодан в последнюю комнату от лестницы. Здесь было чуть менее мрачно, чем в коридоре и прихожей, но воздух был спертым. Похоже, в отсутствие Регулуса в комнате бывали только домовые эльфы - нигде вокруг Гарри не заметил пыли. Кричер поставил чемодан на пол, низко поклонился и вышел из комнаты.
Повсюду были стеллажи с книгами. Гарри пробежался глазами по обложкам. В основном все фолианты были посвящены либо славному роду Блэков, либо жизнеописаниям великих чистокровных волшебников, либо Темным Искусствам. Очевидно, в этой семье очень хотели, чтобы Регулус стал кем-то вроде Люциуса Малфоя. Но книги были поставлены очень тесно и в строго определенном порядке. У некоторых, не раритетных, а более-менее новых, были даже склеены страницы. Многие книги все время открывались на одной и той же странице (остальные были плотно сжаты), из чего Гарри сделал вывод, что когда Вальбурга или Орион заходили в комнату, Регулус открывал книгу на одной и той же странице и делал вид, что усиленно читает. Это что же получается, его не интересовали Темные Искусства?..
Гарри вспомнил слова Сириуса, когда несколько лет назад тот показывал крестнику семейное древо Блэков: «Регулус был лучшим сыном, чем я... Брось, Гарри, неужели ты еще не понял, кем была моя семья?..»
А Регулуса убили... В восьмидесятом. Хотя черт знает, когда его убьют в этот раз. Все же изменилось...
В том, что Регулуса Блэка убьют, Гарри даже не сомневался.
Только вот причина все никак не давала ему покоя. Просто трусость? Отказ заниматься Темной Магией, что при таком интересе к Темным книгам совсем не удивительно? Или что-то еще?..