Науа-Ацтек
Шрифт:
Рабовладельчество Ос ненавидел. В своём прошлом он неоднократно встречался с его проявлениями — в притонах, в борделях, а однажды был вынужден пребывать на вилле колумбийского наркобарона, владевшего десятками рабов, обреченных на смерть на плантациях коки, от жары, инфекций и плохой кормежки. Тогда он ничего с этим поделать не мог, но сейчас у него есть возможности и силы.
Сто шестьдесят восемь человек… Это огромная ответственность. Нужно правильно организовать их и постоянно наращивать численность. Воинов из них не сделать, поэтому основной упор на обретение профессиональных навыков. Нет, службе безопасности "ОсКорп" быть, но использоваться для её создания будут далеко не все.
Начинается всё с малого. Пусть правитель ждёт, что Ос пустит сотню рабов под нож, ему придётся сильно удивиться. Никаких жертвоприношений,
Сооружение фактически нового района шло полным ходом. Люди трудились в поте лица, так как строили жильё себе. Самые ранние сотрудники уже просветили остальных о новых условиях труда, социальных гарантиях и оплате труда. Кто-то просто не верил, а кто-то не верил, но надеялся.
Как только появились силы держать в руках стилус, Ос тут же взялся за составление договоров. Это формальность, но надо было видеть, с какой бережностью и нежностью хранят в своих жилищах эти пергаменты бывшие рабы. Пусть они только в общих чертах знают, что там написано, но влияние эти документы имеют фантастическое. Ос видел, что у вчерашних рабов постепенно вновь появляется волевой стержень свободных людей.
Именно это является козырем Оса, который привязывает к нему сотрудников. Даже несмотря на то, что договора сейчас чистая формальность, они выступают гарантией подобающего отношения. Мыслят сотрудники просто: не станет же "боосс" отказываться от своих слов, которые запечатлены на пергаменте?
Попав на пергамент, слова перестали быть уносимым ветром звуком. Пока что им этого достаточно.
Также, из более материальных новостей, которые узнал относительно недавно Ос, сейчас наблюдался большой избыток меди. Пока Ос "отдыхал" в коме, плавки руды продолжались — Ирепан выполнял последнее задание "боосса", организовав и расширив добычу малахита силами новых рабов, которых Ос тогда ещё не распределил по работам. По прикидкам Освальда, относительно чистой руды сейчас было около пятидесяти килограмм, может чуть больше, может чуть меньше.
Прямо в день своего официального пробуждения, Ос распорядился начинать лить кирасы и дубины, чтобы частично удовлетворить спрос наплыва покупателей. Наёмный писарь добросовестно вписал всех желающих в список, который занимал сейчас около метра пергамента. Проблема была в том, что Ос совершенно не умел писать на архаичном науатле, который использовал символы. Да и письмом это назвать сложно. Фактически, реально возможно на этом типе иероглифов записывать имена, сведения о каких-то событиях, а также всякую мифологию и астрономию. Для письменных диалогов астекское письмо не подходило совершенно, так как было примитивно и недостаточно гибко для этого.
Пришлось нанять писаря на более долгий срок и томительно переписывать текст на испанский под его диктовку. В итоге выявилось, что имеется сто девяносто три заказчика, если считать с предыдущими. Их заказы были растянуты на следующий год, так как динамика производства явно недостаточна. В качестве оплаты шли индейки, рабы, плащи, какао-бобы и вообще всё, что может представлять хоть какую-то денежную ценность. Всё полученное в качестве стопроцентной предоплаты складировалось, загонялось в загон, варилось, жарилось или реализовалось на рынке по актуальным ценам. Определенный запас ликвидной наличности хранился на пока что единственном цельнокирпичном сооружении — в арсенале. Ос назвал обычный склад таким необычным образом только из-за того, что рядом с ним было сконцентрировано производство меди. На месте, прямо у двустворчатой двери, посменно дежурили вооруженные сотрудники, поэтому за сохранность ценностей беспокоиться не приходилось.
Мышечная слабость мешала Осу полноценно выполнять работу, поэтому он обучал этому пятерых самых смышленых сотрудников. Каннео, молодого тощего парня откуда-то с севера, который с детства учился у отца на каменщика,
Девочка почти ничем не выделялась среди сверстников, кроме, пожалуй, чрезвычайно черного цвета глаз и в целом тихого поведения. Девочка мало говорила, много слушала и хорошо запоминала. Ос посчитал, что подрастающий полиглот будет весьма к месту.
И последним новичком весьма своеобразной команды Ос определил старика Иктана, происходящего из племени пурепеча. Он долгое время работал в доме Куачуаха, но был продан Осу практически за бесценок — за пару покрытых медной чешуёй сапог. Иктан по местным меркам очень стар, ему около шестидесяти, кожа дряблая, взгляд потухший, но сила в руках ещё есть, а многочисленные навыки и опыт, приобретенные в течение жизни, делали из него полезного члена корпорации. К тому же, он также прекрасно резал по дереву и лепил из глины. И в качестве добивающего аргумента: он понимал чего хочет от формы Ос лучше остальных. Возможно, сказывалась жизнь в рабстве, а может просто опыт долгой жизни отточил его социальные навыки. Так или иначе, формы он лепил прекрасно, производя серьезные изделия, с претензией на искусство. На самом деле, Ос взял старика в команду больше ради Деха, которому нужно дальше развиваться в направлении резки и лепки.
И теперь, Осу на шею свалилась практически бесполезная наложница по имени Шанарани… Она почти ничего не умела, тогда как остальные рабы обладали хоть какими-то навыками. Эта же, из короткого опроса по дороге, всю жизнь прожила в "резерве", предназначенном для вознаграждения особо отличившихся воинов. Хотя, она умела подметать каменные полы, жарить лепешки, шить и прясть. Помимо этого её ещё можно использовать как обогреватель постели, но климат тут традиционно жаркий, в таких услугах, ещё и предоставляемых недобровольно, Ос не нуждался. Да и сейчас, после тяжелого ранения и в процессе медленного восстановления, не испытывал необходимости в контактах личностного характера.
Добравшись до собственного дома, Ос вошел внутрь и с удовольствием завалился на лежанку. Сула тут же начала вытаскивать из печи тако и кувшины с едой — как раз время обеда.
Одна из первых сотрудников подошла к делу восстановления здоровья Оса максимально ответственно. Ос получал лучшие блюда из доступных, она кормила его чуть ли не с ложечки, следила, чтобы он вовремя ложился спать, пусть это и было не всегда возможно, в общем, откармливала его до исходного состояния всеми силами.