Научи его плохому, или как растлить совершеннолетнего
Шрифт:
На лавочке метрах в двух сидела тетенька лет пятидесяти и недоуменно на меня смотрела.
– Там муж ждет, – брякнула я, помахав в сторону официального входа.
– А ты, значит, к любовнику? – понимающе улыбнулась тетенька.
– Как вы проницательны, – опустила я глазки долу. – Есть такой грех.
– Эх, молодежь-молодежь!
– Ну, я пойду? – спросила я у нее.
– Беги уж! – махнула она. – Если что – я тебя не видела.
– Сделайте милость! Спасибо большое! – горячо поблагодарила я ее и ринулась в огромным кованым воротам.
«Сереге позвонить не судьба была?», – укоряюще сказал внутренний голос.
«Если такой умный, мог бы раньше сказать, – огрызнулась я. – А то – бегом отсюда, скорей!»
И тут остановилась восьмерка с двумя мужичошками на передних сидениях.
– Вам ехать, девушка? – спросил меня один.
Я с сомнением посмотрела на них. С одной стороны – никогда не сяду в машину, где двое мужчин, с другой стороны, видно, что данные экземпляры простые и беззлобные.
«Садись, давай, нужна ты им больно, – нетерпеливо сказал голос. – Кроме них кто еще тебя подвезет?»
– У меня с собой денег нет, – вздохнула я. – До дома доедем, там расплачусь.
Водитель крякнул и вроде как с сомнением посмотрел на меня.
– Точно расплачусь, – пожала я плечами.
– А вас там что, с деньгами встречают? – полюбопытствовал он.
– Да нет, довезете, схожу домой да вынесу, сколько скажете.
– А ехать куда?
– На Кирова.
– Сто пятьдесят устроит?
Я кивнула.
– И Микола с вами сходит за деньгами, а то знаю я, довезешь – и все, поминай как звали, – слегка нахмурился мужик.
– Хорошо, – снова кивнула я.
– Ну, тогда, Микола, вставай, да усаживай даму на заднее сиденье, – велел он второму мужику.
Тот так и сделал, откинул свое сиденье и я кое-как туда залезла. До чего же неудобная машина!
– Устроились, все нормально? – осведомился второй мужик, откидывая свое сиденье.
– Да, спасибо, – поблагодарила я.
Он уселся, перегнулся ко мне назад, пошарил глазами, приговаривая:
– А где же та бутылка-то, где бутылка с пивом?
– Что-то ищете?
– Типа того, – прокряхтел он, резко подался вперед и едко пахнущая тряпка полетела мне в лицо.
– Поосторожнее! – вскричала я.
И тогда мужик принялся меня душить.
Руки у него были необычайно сильные, он сжал мое горло так, что мне казалось – еще чуть-чуть, и душа из меня полезет, словно зубная паста из тюбика. Я изо всех сил пыталась отодрать его руки от моего горла, но он, похоже, моих усилий попросту не замечал.
– Ты что, едрить твою, идиот, что ли? – раздался крик водителя. – А ну живо девку отпусти!
«Спаситель!», – в приливе благодарности подумала я, почувствовав, что горло мое свободно.
– Выпустите меня, никуда я с вами не поеду, – прохрипела я.
– Вот как надо, едрить твою, нечего следы оставлять! –
Я гневно забрыкалась, вдохнула, – и почувствовала, что мир резко сузился до размера одной черной точки. А потом и ее не стало.
Вокруг был нежный весенний сад, залитый неверными предрассветными лучами. Я шла по каменной узкой тропинке и безотчетно улыбалась – настолько чудесным было все, что меня окружало. Цветущие яблоньки и черемуха, а вот и кустик сирени за поворотом. Ой! – а это что? Под кустом можжевельника сохранился островок снега, искрящегося своей белизной, и прямо из него росли подснежники. Я присела около них, зябко поежилась, когда крупинки снега коснулись босых ног. Легкий ветерок коснулся бледно-золотых венчиков, и цветы приветственно кивнули мне.
– И вам здравствуйте, – нежно улыбнулась я. Последний раз подснежники я видела много лет назад, когда жила в деревне у бабушки.
И я снова побежала по каменной дорожке, отчего-то зная, что я теперь буду приходить сюда и любоваться этими нежными цветами. Бежала, с удовольствием ощущая неимоверную легкость, босые ноги лишь слегка касались земли. Такое я последний раз тоже испытывала только в детстве, когда была еще слишком мала, чтобы пресловутые девять же заставляли меня твердо ступать по земле.
Отчего-то в моей душе был такой мир, какого я еще никогда не испытывала. Я до краев была полна нежным и безмятежным счастьем.
Впереди послышался стук шагов по камню, и я пугливо ринулась за куст белой сирени. Мало ли кто там. Капля росы, пахнущей свежестью, упала мне на щеку, я дернулась от холода, и с потревоженных веток упало еще несколько капелек. А из-за поворота вышел Димка.
– Магдалина, – тихо позвал он.
Я отчего-то молчала, жадно рассматривая строгие черты его лица. Такие похожие на черты Дэна. Только вот Димка, а не Дэн – моя половинка.
На лицо упала еще одна капелька.
Теплая.
– Магдалина, – снова позвал он, обогнул куст и принялся стирать с моего лица слезинки.
И я уткнулась в его плечо, настоящее, твердое – и заплакала.
А он ждал, пока я успокоюсь, и гладил меня по голове.
– Я теперь всегда буду с тобой? – подняла я на него мокрые глаза.
– Не совсем, – печально улыбнулся он. – Не время пока. Спаситель тебе послан сверху.