Научи меня любить
Шрифт:
Тогда Джек подхватил ее на руки и отнес к кровати, но не опустил сразу. Он держал ее, не в силах оторваться от ее губ, обжигая пальцами ее нежную кожу. Наконец медленно положил на постель и сам лег рядом.
Пейдж не поняла, что произошло с одеждой, хотя точно помнила, что сначала на ней были джинсы и блузка в цветочек. Но потом вдруг она очутилась в постели лишь в нижнем белье. А Джек склонился над ней в одних джинсах, натянувшихся на бедрах до такой степени, что казалось, они вот-вот лопнут.
Он поймал
— Не надо. — Джек остановил ее руки и прижал их к простыне. Пейдж вдруг поняла, что желание ощутить его обнаженное тело гораздо сильнее порыва закрыться от него.
Джек не спеша расстегнул ее бюстгальтер, стянул с нее трусики. Лунный свет струился из окна, наполняя комнату таинственным светом, обрисовывая прекрасные черты Джека и подавляя ее неуверенность в себе.
Лунный свет она могла вынести. Он был великодушен: скрывал недостатки ее тела и смягчал все линии, которых касался своими тусклыми лучами.
Страхи Пейдж постепенно растворялись, вытесняемые возбуждением. Джек расстегнул молнию на джинсах, и она увидела, почему они были так натянуты: его желание оказалось на пределе.
— Я уже точно готов, — хриплым голосом пробормотал он.
— При чем здесь ты? Мы ведь ждали, пока я буду готова.
Он посмотрел на нее напряженным, пронизывающим взглядом.
— Что ж. Тогда давай убедимся, что ты действительно готова, милая.
Джек дотронулся до ее груди. Его руки поползли вниз, на ее плоский живот, потом еще ниже, пальцы скользнули внутрь. Пейдж вздрогнула.
Его прикосновения были нежными, легкими, волнующими. Теплыми. Она не смогла сдержать приглушенный стон, сорвавшийся с губ и разрушивший тишину, повисшую в спальне.
Джек прижался к ней. Девушка не видела ничего, кроме его лица, не слышала ничего, кроме его дыхания. Его глаза мерцали, как два серебристых озера. С губ слетало неровное дыхание. От него исходил запах горячей страсти, желания, мужского начала. Мышцы его тела были напряжены.
Он снова поцеловал ее. Сильные руки метались по ее телу, возбуждая каждую клеточку, еще больше усиливая ее желание.
Молодой человек скользнул вниз по ее влажному телу, сомкнув губы на груди. Он ласкал ее с такой страстью и нежностью, что у Пейдж на глазах выступили слезы.
Вудро никогда не прикасался к ней с такой нежностью. Не соблазнял ее, не волновал. Вудро только получал удовольствие. Сам брал то, что хотел. Именно брал. Потому что сама она ничего не могла ему дать, не зная, как это сделать.
— Скажи мне, что делать.
— Просто смотри на меня, милая. — Джек поймал ее взгляд. — Смотри и чувствуй. — Он помолчал. — Ты предохраняешься?
Девушка кивнула. Он раздвинул ее ноги и соединился с ней одним мощным долгим движением, коснулся лбом ее лба, словно ему
Потом слегка пошевелил бедрами. Ее охватило пламя. Пейдж подвинулась к нему, как будто умоляя о продолжении.
Джек начал медленно двигаться, проникая все глубже. Его руки продолжали ласкать ее, заставляя терять сознание от удовольствия. Каждая секунда приносила такие невероятные ощущения, о которых она даже не мечтала.
Внутри нее поднималось напряжение. Сильнее, сильнее. Быстрее, быстрее. А потом это произошло. Небеса разверзлись, земля дрогнула. Пейдж Кэссиди наконец познала истинное наслаждение.
— Ну же, детка, — простонал Джек. — Вот так.
Ее тело сжалось, заряжая его своим трепетом. Он прижался к ней что было сил, и они вместе взлетели на вершину удовольствия.
Их сердца бились в унисон. Дыхание вторило друг другу.
Тебе понравилось?
Этот вопрос вертелся на языке Пейдж, готовый слететь в любую минуту. Ей хотелось знать, о чем он думал, лежа рядом с ней, но не хватало решимости спросить. Она боялась услышать ответ, поэтому промолчала, обвила руки вокруг него и закрыла глаза. И впервые с тех пор, как встретила Джека Мишена, девушка уснула спокойно и крепко.
Джек смотрел на спящую Пейдж и пытался разобраться с чувствами, теснившими грудь.
Он не собирался предаваться с ней любви в ту ночь. В его планы входили лишь прикосновения и поцелуи. Сцена на стадионе должна была завершить вечер. Но все произошло не так, как он рассчитывал, а совсем по-другому. Потому что Пейдж была другой.
Нет, она не симпатичная дурочка, каких много. Она очаровательна, непосредственна, мила, умна, краснеет, смущаясь от его двусмысленных шуточек. Женщины, с которыми обычно общался Джек, — те, с кем можно было проводить время, не опасаясь за свою свободу, которые не искали серьезных отношений, как и он, — даже не умели краснеть. Пейдж к тому же оказалась на редкость внимательной и способной на сочувствие. Он не мог забыть ее взгляда, когда она смотрела вслед Дженни Турновир. В ее глазах читалось желание помочь, защитить.
Да, Пейдж хороший человек. Но дело не только в этом. Ей удалось затронуть какие-то глубинные, потаенные струнки его души.
Ни одна женщина не смогла заставить его почувствовать… Господи, просто почувствовать. Вот что самое главное. Она привлекала его не только в физическом смысле. Пейдж умудрилась взволновать в нем чувства, хотя он был уверен, что они уснули навсегда.
И еще она изменила его представления о сексе. У него бывал секс медленный и томный. Быстрый и страстный. Но никогда не случался такой, как с ней: потрясающий, необычный, безумный.