Научи меня убивать
Шрифт:
Олег еще раз осмотрел зал, засек через три столика от двери коротко стриженного блондина, вернее, его затылок и спину, — тот теперь сидел лицом к окну. А напротив юноши сидела Маринка, улыбалась шалависто и многообещающе, выставляла напоказ бюст в вырезе белой кофточки, пожимала плечиками и визгливо хохотала над каждым словом, что шептал ей на ушко новый кавалер.
Глава 5
А он старался вовсю, старательно изображал чувства, влечение и даже страсть. И за ручку Маринку подержал, и в щечку чмокнул, и, кажется, по коленке под столом погладил, на продолжение томного вечера намекая. Но держался как-то скованно, что ли, точно программу отрабатывал, да еще и норовил к краю диванчика отползти, что-то за спиной «подружки» высматривая.
Олег следил за ними и за Верой одновременно, смотрел на раскрасневшуюся от выпитого Маринку, на вальяжно развалившегося на небольшом диванчике шестаковского «курьера», на Веру. Та говорила по телефону, одновременно помешивала кофе и смотрела в окно. Повернулась, и на ее лице Олег заметил гримасу разочарования и злости. Глянул в другую сторону — там Маринка позировала перед фотокамерой. Блондин держал телефон на вытянутой руке и отщелкивал кадры один за другим, Маринка крутилась и так и этак, выставляла напоказ то грудь, то надутые губы со смазанной помадой. Обернулась она только один раз, глянула в сторону окна, кивнула рассеянно и снова преданно уставилась на щедрого кавалера. Тот поднял телефон, поводил пальцем по сенсорному экрану, кажется, увеличивая изображение, и тут до Олега дошло, что фотографирует он не Маринку, а Веру. Провел мысленно траекторию — все совпало, и моментально стала проста и понятна суть этой незамысловатой сцены. Маринка, тупая злопамятная тварюшка, сдала Веру. «Я позвонила Шестакову, он ждет меня завтра» — да, все верно, только их встреча сместилась на один день, и уже понятно почему — Шестаков искал того, кто опознает шантажиста. Вера считала, что ведет в этой игре, позвонила, назвалась своим настоящим именем, пригрозила, что обнародует записи, и местного олигарха порвут в клочки еще в СИЗО, и до суда он не доживет. Тот, понятное дело, согласился без промедления, пообещал приехать на встречу, но прислал вместо себя этого красавчика, что изо всех сил старается угодить Маринке. И Шестаков, и его «шестерка» знают о шантажисте только одно — это женщина, а вот ее внешность была загадкой до сегодняшнего дня. А Маринка видела Веру и тогда в ресторане, и с Ермохиным в «Усадьбе»… Вот и ответ. Как и предполагалось, Шестаков переиграл Веру, заманил ее на смотрины, вопрос в одном — как ему это удалось? Маринка и Шестаков — это ж уму непостижимо, кто он, и кто она, доступная дурочка не первой свежести, и местный царь и бог, и тем не менее шестаковскому холопу приходится изображать перед Маринкой образцового кавалера. А, нет, уже не приходится.
Тот, получив свое, испарился с потрясающей скоростью, но, видимо, оплатил заказ, так как Маринка уходить не собиралась. Заметно взгрустнула, привычно оставшись в одиночестве, и принялась с аппетитом кушать курочку, не забывая про вино. Олег глянул в сторону окна — дальний столик был пуст, стояли только чашка и блюдце с нетронутым пирожным и лежали несколько купюр. Метаться, бросаться в погоню поздно, впереди две двери, выйти Вера могла в любую из них, и теперь уже далеко отсюда. То ли почувствовала неладное, то ли время вышло, но девушки в ресторане не было. Скорее второе, ждала-то она Шестакова, а тот поступил умно и расчетливо, как последняя дрянь поступил, и сейчас курьер мчится к хозяину с фотографией шантажиста. Можно попытаться догнать серебристый «мерс», если кинуться к своей машине прямо сейчас, двинуть огородами по разбитым дорогам городских окраин и перехватить, подрезать, вытряхнуть блондина из салона, разбить ему морду и телефон… Но время упущено, и толку не будет, и «курьера» придется убить, он же видел Веру и опознает ее, если потребуется. Хотя можно не убивать, есть способы преображения молодого и сильного организма в растение, в безъязыкий овощ, не лишая при этом жизни. Но есть еще один свидетель.
Олег распахнул дверь, вошел в зал, откровенно по-хамски снес с пути лысоватого нетрезвого мужичка, подошел к столику Маринки
— Привет, — негромко сказал Олег, — приятного аппетита. Вкусно?
Маринка затрясла своими подбородками и щеками, справилась с зубами и пробормотала:
— Привет. Да, очень. Я дома поесть не успела, решила после работы зайти…
Врет, как всегда, неумело, глазки бегают, в голосе и физиономии появляется что-то овечье, покорно-паскудное, до того отвратное, что поневоле побрезгуешь не то что ударить — пальцем тронуть. Олег и не собирался, кивнул понимающе и спросил в лоб:
— Как тебя нашел Шестаков? Не ври мне, я все видел. Этот олень, что рядом с тобой сидел, на него работает. Сколько тебе заплатили? Или пока только пообещали?
Говорил первое, что приходило в голову, бил, что называется, по площадям, надеясь, что хоть один удар придется в точку, и не прогадал. Маринка прижала кулачки с вилкой и ножом к животу и подалась вперед так, что грудь едва не вывалилась в тарелку.
— Олег, я хотела как лучше… Она же бросит тебя, поиграет и бросит, а у нас с тобой все было серьезно. Да, я была неправа, но и ты тоже хорош…
Она осеклась, видя, как Олег перегибается через стол и склоняется ей навстречу, улыбнулась так же, как блондину, доступно и липко, и застыла с этой гримасой на оплывшей физиономии.
— Тебя привели сюда, чтобы опознать Веру? — спросил Олег, Маринка не шевелилась, у нее даже подбородки не тряслись, а губы по-прежнему держали ее коронную многообещающую ухмылку. Понятно, это надолго, с такой рожей она всегда уходила в глухую оборону, надо пробить ее, и как можно быстрее.
— Шестаков нашел тебя или ты его — сейчас неважно. Главное, что он тебя использовал, свое получил и ты ему больше не нужна. Думаешь, он тебе заплатит? Ошибаешься, голубушка, ничего ты с него не получишь, ни копейки. И на твоем месте я бы уже бежал куда подальше, бросив все, уехал бы года на два-три, пока дело не уляжется и не забудется. И потом бы не вернулся, пока Шестаков не сдох. Но жить он будет долго, здоровье у него крепкое…
— Почему бежать? — вырвалось у Маринки. — Он порядочный человек, он обещал мне….
— Что обещал, когда? О чем вы говорили, кто кому позвонил, зачем? — Олег схватил Маринку за руку, чуть вывернул ей запястье, пальцы разжались, и нож со звоном упал на пол. Маринка отшатнулась, Олегу показалось, что она пытается натуральным образом втянуть голову в плечи, так, чтобы сверху торчала лишь макушка, а лучше еще глубже. Выглядела его бывшая подружка презабавно, но Олегу было не до смеха, осталась малость — дожать ее и отпустить.
— Я увидела в новостях фото Ермохина и позвонила по одному из телефонов, — прошептала насмерть перепуганная Маринка, — думала, что это полиция. Сказала, что знаю человека, который мог бы…
— Убить его? — подхватил Олег. — И ты, завистливая дрянь, решила, что это Вера?
Марину точно по лицу хлестнули, она зажмурилась, выдохнула зло и кротко и сказала:
— Я сказала только то, что видела — как Ермохин обнимался с твоей… красоткой, а потом его съели собаки. И через два дня мне перезвонили, уже другой человек, он сказал, что если я опознаю эту девушку, то мне очень хорошо заплатят, и что моя услуга нужна влиятельному человеку, потому что Ермохины были ему как родственники…
Конечно, родственники, втроем расправились с одиннадцатилетней девчонкой, они теперь реально братья, три брата, два дурака, а третий умный. Думает, что хитрее всех оказался, да ему просто повезло, что Вера начала свой отсчет с Мардасова, тупо повезло, не более…
— Не заплатят, — сказал Олег и отпустил Маринкину руку, — не надейся. Лучше вали из города куда подальше, если еще пожить хочешь. Помнишь историю Алдашевых?
— Да, — с нескрываемым изумлением ответила Маринка и привычно выкатила глаза, — а при чем здесь…