Научи меня жить. Книга 2
Шрифт:
– Почему? – дрожащим голосом спросила я.
Дима чувствовал напряжение, повисшее в салоне. Какое-то время он молчал, смотря на дорогу с угрюмым выражением лица.
– Подушки безопасности вылетают всякий раз при даже небольшом столкновении. Это особенно неудобно в момент погони, – пояснил он спустя какое-то время.
Я выглянула в окно и посмотрела в зеркало заднего вида, на мгновение представляя, что за нами хвост.
– И отстреливаться, – закончила я за него.
Дима кивнул, но ничего не ответил. Спустя какое-то время, мы встали в пробку, и теперь он все чаще поворачивал голову в мою сторону.
– Понимаю, что тебе сложно привыкнуть к новым реалиям, но тебе придется это сделать, –
Он поцеловал кончик моего носа, и я готова была растечься лужицей на пол автомобиля после его слов.
– С тех пор как я вернулась, каждый день все больше начинаю сожалеть о том, что не сделала этого раньше, – призналась я. – Прости меня.
Я повернулась в его сторону и поцеловала в щеку. Дима услышал, что я вновь всхлипнула, и положил мою голову себе на плечо. Он провел ладонью по моим волосам, чтобы успокоить. Я всегда была плаксой. Даже с возрастом лучше не стало, но Дима принимал меня такой, какая я есть. И мне нужно сделать для него то же самое. Он добр, нежен и терпелив ко мне несмотря ни на что. И его трепетное отношение ко мне всегда вызывало во мне бурю эмоций. Я так устала быть сильной. Последние два года показали, на что я способна: жить одной, зарабатывать, растить ребенка. Но каждый день мне чего-то не хватало. Только сейчас я поняла, чего именно. Поддержки. Я привыкла, что рядом со мной всегда было мужское плечо. И я не знаю другой жизни. Мне хотелось всегда слышать одобрение в свой адрес.
– Ты хорошо справилась, – Дима вырвал меня из своих мыслей.
Я подняла голову, чтобы посмотреть ему в глаза.
– Я имею в виду Рому, – пояснил он, видя мой вопросительный взгляд.
Дима как будто слышал мои мысли, и от чувства нахлынувшего облегчения захотелось еще больше расплакаться.
Пока мы стояли в пробке, Дима смог больше внимания уделить моей эмоциональной вспышке. Я положила голову обратно ему на плечо, в то время как он управлял машиной левой рукой. Мы вновь погрузились в молчание. Я посмотрела на время. Прошло приблизительно полчаса с нашего отъезда из дома. Придется ехать еще столько же, если не больше.
Я вернулась обратно к себе и откинулась на сиденье, потому что шея стала затекать в том положении. Как бы мне не нравилось касаться Димы, физический дискомфорт давал о себе знать.
– Я вспомнил кое-что. Ты так и не ответила мне на вопрос, когда я спросил тебя вчера о том, на что ты жила в Москве.
Я тяжело вздохнула и посмотрела в окно. Мне не хотелось говорить об этом. Да и зачем?
– Какая разница? – бросила я в ответ.
– Я не имею права знать, как жил мой сын до этого.
– Ты видел прекрасно, что он ни в чем не нуждался.
Дима ничего не ответил, и я не смотрела в его сторону, но я чувствовала напряжение, исходившее от него. Спустя недолгое молчание, я все же ответила:
– Несмотря на то, что недвижимость в Сочи очень дорогая, мне все равно не хватило бы этих денег, чтобы купить себе квартиру. Точнее, хватило бы, но мне не на что было жить. Я купила ее в ипотеку. Внесла первоначальный взнос, отложила часть денег на ежемесячные платежи, а остальное оставила на жизнь. Конечно, я пыталась немного подрабатывать, давая юридические консультации онлайн. В мои планы входило подать документы в адвокатскую палату, когда Рома немного подрастет. В целом, нам хватало.
Я посмотрела в сторону Димы, он был сосредоточен на дороге. По его лицу было сложно определить, что он думал на этот счет.
– Умно, – ответил он, одобряя мой финансовый план.
– Спасибо, – ответила я, слегка краснея.
Ранее я не была уверена в том, что поступила правильно. Возможно, это было из-за моей внутренней неуверенности
– Я говорю серьезно, – продолжил он. – Ты поступила очень умно. Возможно, тебе нужно было учиться на финансиста, а не на юриста?
Он ухмыльнулся, и я тоже улыбнулась ему в ответ.
– Не думаю, что мое нынешнее положение позволит мне получить другое образование. К тому же мне не хочется получать диплом к тридцати годам. А ты получил образование?
Я поняла, что многих вещей не знаю о нем, и мне по-хорошему лучше составить список.
– Нет, – покачал головой Дима. – Только школа. Я ушел в армию сразу после выпускного. А после, когда вернулся, в этом не было необходимости. Поверь, та жизнь, которую мне пришлось унаследовать, еще тот университет. За пару месяцев я научился ведению бизнеса и финансовой аналитике. Помимо всего прочего.
Я заметила, что пробка стала со временем рассасываться, и через десять минут мы уже были на месте. Дима припарковался недалеко от входа. Я выглянула в окно и увидела огромное здание в несколько этажей. Над входом висели большие буквы «Детская городская больница».
– Пффф, ты серьезно?
Наверняка Диму удивила моя реакция, потому что он замер, пока отстегивал ремень безопасности.
– Что не так?
– Зная тебя, я думала, мы поедем в какую-то супер дорогую частную клинику, а приехали в обычную государственную больницу. Не пойми меня неправильно. Я не ханжа. Просто удивлена.
Дима посмотрел на меня с серьезным выражением лица.
– Мы идем к главврачу.
Я прыснула от смеха.
– А нет. Кажется, все в порядке.
Позади нас послышалось слабое ворчание. Рома проснулся. Дима потянулся ближе ко мне и открыл бардачок. Я округлила глаза, когда увидела в нем пистолет. Дима взял только лишь папку и хмуро бросил на меня взгляд, видя мое замешательство. Не знаю, смогу ли когда-нибудь привыкнуть к этому.
Уже оказавшись в кабинете, мы расположились, чтобы дать врачу возможность осмотреть Рому. Стандартная процедура перед прививкой. Спустя какое-то время пришла медсестра, которой нужно было передать документы. Дима раскрыл свою папку и достал два паспорта и прочие документы. Странное чувство охватило меня. За долю секунды я подошла и выхватила свидетельство о рождении из ее рук. Оно было совершено новым. Как будто его только что напечатали. Так и было. Доли секунд хватило на то, чтобы увидеть изменения. Вместо «Савин Роман Дмитриевич» было «Баракудин Роман Дмитриевич». Я опустила глаза ниже, туда, где раньше была пустая графа. Отец: «Баракудин Дмитрий Сергеевич». Я посмотрела на свою фамилию. Она тоже была изменена. Я выхватила свой паспорт из рук медсестры, которая стояла в полном шоке, и не понимала, что происходит. Этот документ тоже был новый. Только моя фотография осталась прежней. Я бросила испепеляющий взгляд в сторону своего теперь уже мужа и села обратно на кресло. Дима нахмурился, но промолчал. Интересно, когда он собирался мне сказать об этом?
Я хранила молчание, пока мы находились в больнице. Но, когда мы вышли на улицу, я взорвалась. Усадив Рому в автокресло, я закрыла дверь и с силой толкнула Диму в грудь.
– Что это было, мать твою? – разозлилась я.
Дима схватил меня за предплечье и посадил в машину, хлопнув дверью.
– Никогда не выясняй со мной отношения на улице, – рявкнул он и завел автомобиль.
– Ох, простите, Дмитрий Сергеевич, – бросила я в ответ и скрестила руки на груди. – Я совсем забыла, что вы публичный человек.