Научи меня

Молчанова Людмила

– Спит. Не кричи особо. Как ты себя чувствуешь?

– Хорошо.

Миша озадаченно замолк, не зная, что еще сказать. Оправдываться? Объяснять что-то? Или сделать вид, что ничего такого не произошло? А ведь он и оправдываться то не умел совсем. Не перед кем было и незачем. Что говорить?

– Ты говорил, что не будешь так надолго уезжать.

Кирилл не обижался, он был даже спокоен. Теребил в руках своего Бонифация, периодически ковырял блестящие глаза-пуговки,

а на него даже глаз не поднял.

Мишке стало стыдно. Щеки от прилившей крови закололо, и захотелось спрятаться от своей собственной вины. А ведь он тоже был виноват - не перед Катей. Перед Кириллом. Потому что обещал и не выполнил. Обещал так, между прочим, а оказалось, что это очень важно для них всех.

– Прости. Так получилось, - отвернувшись в сторону, через силу выдавил мужчина, которому врать, тем более ребенку, претило. Просто волновать сейчас его не хотелось.
– У меня работа такая, Кирюш. Так вышло, что мне срочно пришлось уехать.

– Ты обещал.

– Я знаю. Это последний раз.

– А почему не звонил?
– уже с претензией прищурился Кирилл.

Миша с облегчением вздохнул. Хоть что-то. Минуту назад Кирилл из себя Кая строил, а сейчас как будто разморозился и смягчился по отношению к нему.

– Не мог. В следующий раз буду звонить.

– Точно?

– Точно.

Кирилл живо вскочил и перебрался ему на колени, зажав между ними Бонифация.

– Я соскучился.

Подольский погладил пацаненка по спине.

– Я тоже.

– Мы тебя все ждали. Я Кате говорил, что ты скоро приедешь, - затараторил Кирюха, отстраняясь и поднимая голову.
– Она не верила.

– Исключительно неверующая у тебя тетка, - хмыкнул Миша и в грубоватой ласке растрепал короткие русые волосы.
– Так, ладно. У меня к тебе дело есть.

Ребенок от важности миссии гордо задрал подбородок.

– Какое?

– Ууу, - он многозначительно присвистнул.
– На миллион.

– Это много?

– Очень.

– Вы чем занимаетесь?
– раздался позади них хриплый спросонья, но тем не менее обеспокоенный голос Кати.
– Что-то случилось?

– У Миши дело, - приложил палец к губам ребенок и поманил к себе Катю.

А она почему-то на Подольского посмотрела. Мишка успокаивающе улыбнулся и похлопал по свободному месту, перед этим подтянув Кирилла к себе поближе. Девушка нерешительно приблизилась, села, поджав под себя ноги, и вопросительно на них уставилась.

– Что за дело?

Малыш сделал большие глаза.

– Очень важное.

– Да что ты?

– Да, - подтвердил Миша.
– Очень важное.

–

Важные вы мои. Рассказывайте уже.

– Так, Кирюха, собираешь самые-самые нужные вещи и игрушки.

Лицо мальчишки непонимающе вытянулось. Для надежности Боню убрали подальше от Подольского.

– Зачем?

– Переезжаем мы.

Катя дотронулась до его локтя, привлекая к себе внимание.

– Ты серьезно решил?

– Серьезнее не бывает, - заверил Мишка.

– Куда?
– перебил Кирилл.

– В другое место. В большой дом. Ты хочешь в большой дом, Кирюх?

Ребенок от греха подальше отполз от него к своей тетке.

– Кать, - громко зашептал он той на ухо. Катя поморщилась от щекочущего ощущения и втянула голову в плечи, - а в какой он дом собрался?

– Понятия не имею, - она переглянулась с мужчиной.
– В большой, наверное.

– Очень большой?
– уточнил Кирилл у тетки, но ответил именно Миша.

– Очень.

– Тогда почему только я должен брать самые-самые нужные игрушки?
– надув губы, закончил Киря.
– Почему не все? У меня мало. А дом большой.

Подольский грохнул смехом. Признаться, он начал опасаться, что встретит сопротивление именно со стороны Кирилла. Катя выглядела смирившейся и по-прежнему слегка виноватой. Мишка даже внутренне позлорадствовал, правда, самую малость. Она его месяц доставала так, что спать невозможно было. Хорошо, что вину чувствует. Глядишь, мозги на место встанут и строить из себя мать Терезу она наконец-то прекратит.

– Хорошо, давай так. Берешь все, которые сможешь унести. А за остальными мы потом приедем.

Мелкий удовлетворенно кивнул и сполз с кровати. Подбежал к своим двум коробкам, доверху наполненным игрушками, и деловито в них зарылся. Если не считать бледность, так и не скажешь, что ночью он задыхался. Во всяком случае, Кирилл, как и его тетка, был бойцом. И сдаваться - и уж тем более, показывать свою слабость - был не намерен.

Они с Катей еще пару минут молча наблюдали за хаотичным выискиванием "самых важных игрушек", и только потом девушка решила нарушить тишину.

– Дом далеко?

– Километрах в тридцати.

– Он что, действительно такой большой, как ты говоришь?
– ее, казалось, вопрос серьезно волновал.

Миша глядел, как она задумчиво покусывает губу и наматывает волнистую прядь на тонкий палец.

– Побольше этого. А что?

– Этим вопросом я преследую исключительно корыстные цели.

Он притворно нахмурился и грозно расправил плечи.