Научиться быть ведьмой
Шрифт:
– У сейфа было гораздо более важное назначение, чем ловить на горячем непутевых студентов.
– Как? – глупо переспросила Вероника, подняв на профессора до этого потупленный взгляд. От еле сдерживаемых слез она ощущала резь в глазах, но это не помешало ей заметить, что настроение Петра Ивановича кардинально улучшилось. Его волосы уже не топорщились в разные стороны, а аккуратно обрамляли лысину, как им и подобает. Лицо приобрело совершенно естественный оттенок, и глаза уже не сверкали, как раскаленные шаровые молнии. Кого-то могла удивить такая резкая смена внешнего вида и, соответственно,
– В сейфе хранилась важная… – на этом слове Петр Иванович сделал многозначительную паузу, – …очень важная информация. Из-за тебя она пропала.
– Почему из-за меня?! – горячо возразила Вероника. – Когда я открыла сейф, никаких документов там уже не было, кто-то взял эти бумаги еще до меня.
– Не перебивай, – насупил брови профессор, – а то снова вернусь в состояние… как вы там называете… суперзлой?
Вероника с трудом сдержала смешок – так ректор, оказывается, знает, какие байки ходят про него среди студентов.
– Не надо суперзлой, – с виноватой улыбкой попросила она. Ей вполне хватило предыдущих нескольких минут, когда профессор метал гром и молнии, чтобы навсегда расхотеть доводить его до такого состояния.
– Мне сложно пока объяснить тебе, почему именно ты виновата, что информация украдена. Эту тему вы будете проходить по предмету S9i6 на третьем курсе. Пока тебе придется принять мои слова на веру. Так вот, кто-то тобой воспользовался. Нам необходимо вычислить кто это и какие у него цели. И самое главное – вернуть документы. У нас с тобой на это всего две недели. Надеюсь, почему именно такой срок, тебе объяснять не надо.
– Не надо, – быстро ответила Вероника, хотя ни малейшего представления не имела, почему две, а не одна или десять, к примеру. Но злить своей несообразительностью Петра Ивановича она не решилась: вдруг он передумает брать ее в помощники, и тогда уж точно – прощай универ.
– Тебе надо проанализировать всю цепочку событий, которые привели тебя к дверце моего сейфа: от кого ты получила информацию о кодах доступа, кто спровоцировал тебя залезть ко мне в кабинет, кто мог знать, что ты собираешься это сделать, и так далее. Понятно?
– Да, – опять с молниеносной скоростью ответила Вероника и для убедительности утвердительно закивала с таким усердием, что густая копна ее каштановых с медью волос, собранная на затылке в хвост, выписала в воздухе замысловатую зигзагообразную кривую.
Это движение вызвало на губах ректора ироничную полуулыбку, которую Вероника расценила как добрый знак и решилась на вопрос:
– Петр Иванович, я правильно поняла – меня пока не отчисляют?
– Пока нет. Но если документы не будут возвращены в течение двух недель – можешь паковать чемодан. И еще одно условие: никто не должен знать ни того, что ты сделала, ни
– Хорошо, – быстро согласилась Вероника. – Правда, нужно будет придумать, что отвечать, если меня спросят, по какой причине вы меня сегодня вызывали к себе. Никто ведь не поверит, что ректор хотел побеседовать с одной из студенток просто так на отвлеченные темы.
– А тут и выдумывать ничего не нужно. Вахтерша, Зинаида Степановна, уже и так всем рассказала, как бессовестная второкурсница Двинская пыталась пробраться к парням в общежитие через окно холла, но бдительный страж и его швабра не дали свершиться страшному преступлению.
Вероника мысленно чертыхнулась – вот уж действительно у вахтерши завидная профессиональная бдительность: вроде очки на носу, а Нику все равно как-то узнала.
– Вот скажи мне, Двинская, туда-то ты зачем полезла? Что, парень какой-то нравится?
Вероника невольно передернула плечами – господи, какую глупость сейчас сморозил Петр Иванович. Ну, во-первых, ей никто не нравился, а во-вторых, даже если бы нравился – она все равно ни за какие коврижки не полезла бы к нему. По мнению Вероники, наоборот, это парни должны лазить к девушкам через окно.
– Мне нужно было попасть в комнату к Никите Беляеву. У меня пропала ручка, которую я взяла у вас со стола. Я думаю, это он стащил ее у меня.
Профессор покачал головой:
– Твой проступок, получивший огласку благодаря Зинаиде Степановне, будет разбираться на завтрашнем заседании Дисциплинарного совета. Не думаю, что тебе это грозит чем-то серьезным. Но тебя вызовут на заседание, чтобы пожурить, а заодно спросят про причины поступка. Про ручку, которую ты бессовестным образом взяла у меня, говорить нельзя, так что придется тебе, дорогая, все-таки сделать вид, что ты влюблена в этого своего Никиту.
Вероника поморщилась. Профессор, заметив ее гримасу, строго сказал:
– И смотри, чтобы все было правдоподобно. Ты знаешь, кто входит в Совет – таких людей не так-то просто провести.
– Вот именно! Как же я смогу? – растерянно пожала плечами Вероника.
– Сможешь. Это-то вы уже как раз проходили. Освежи-ка свои знания по предметам N7E1 и G9°9.
После этих слов профессор перевел взгляд со студентки на часы и добавил торопливо:
– А теперь иди. Первая пара вот-вот начнется. Будешь мне отчитываться каждый день обо всем, что тебе удастся узнать, по электронной почте. Темой письма указывай: «Вопросы повышения успеваемости по предмету R0Y1».
– Хорошо, – ответила Ника и, поднявшись со стула, направилась к выходу.
Уже открывая дверь, она услышала тихие слова, брошенные ей вслед:
– Вероника, тобой играют страшные люди. Будь предельно осторожна!
Глава 2. Семь положительных качеств
Вероника вышла из кабинета ректора и побрела по коридору в сторону аудитории № 12а. Первой парой сегодня была лекция по квантовой физике, и это было как нельзя кстати. Будет возможность обдумать хорошенько задание профессора, ведь преподавателя физики, Аристарха Вениаминовича, Вероника вполне могла себе позволить слушать вполуха.