Научная дипломатия. Историческая наука в моей жизни
Шрифт:
– В чем состоят главные геополитические итоги Второй мировой войны?
– Главный итог войны – это, конечно, разгром нацизма. Это был самый опасный вызов, с которым человечество столкнулось в XX веке. С 1920-х годов в своих программных документах национал-социалисты не просто ставили перед собой цель достичь военно-политического превосходства Германии – впервые в истории речь шла об уничтожении этнических групп, целых народов (евреев, славян, цыган). И эти программные установки реализовывались нацистами со всей беспощадностью на протяжении всей Второй мировой. Отсюда – столь ожесточенный характер войны, отсюда же – ее чудовищные жертвы. Так что прежде
– При этом война привела к новому соотношению сил на мировой арене.
– Совершенно верно. И в первую очередь это было связано с изменившимся статусом СССР. Если в довоенный период Советский Союз был страной, над которой нависала постоянная угроза, страной, с которой мало кто считался и которая находилась в состоянии «осажденной крепости», то теперь положение коренным образом изменилось.
СССР оказался не просто в числе победителей – он был главным фактором победы в этой войне, причем это никем не оспаривалось. Он вышел из войны с многократно возросшей мощью, влияние Советского Союза распространялось далеко за его пределы – на многие страны Восточной и Центральной Европы. Впервые за советский период истории в этом регионе базировалась Красная армия. Возможность контроля над Восточной Европой, а затем победа революции в Китае и образование дружественной социалистической КНР, а также общее ослабление позиций колониальных держав на Востоке – все это, безусловно, создавало для Москвы уникальную ситуацию.
В результате послевоенный Советский Союз выступал как один из главных игроков на международной арене. Это возрастание роли СССР было несомненным итогом Второй мировой. Но еще один итог войны состоял в возросшей силе Соединенных Штатов. И в военном смысле, и, разумеется, в экономическом и политическом.
– И это на фоне явного ослабления позиций европейских держав – Великобритании, Франции и Германии…
– Британская империя уже трещала по швам. Франция только что была освобождена союзниками после долгой нацистской оккупации и во всем зависела от их доброй воли. Германия по итогам войны потерпела сокрушительное поражение и была расчленена на оккупационные зоны. Это что касается ситуации в Европе. Но война оказала очень большое влияние и на положение дел в Азии. Разгром японского милитаризма и нацистской Германии подкосил колониальное устройство мира. Во время войны колонии стали активными участницами антигитлеровской коалиции, и это создало мощный стимул для их национально-освободительной борьбы, для движения за независимость и фактически предопределило скорый крах колониализма.
Ну и еще один фактор, то, что дало о себе знать на завершающем этапе войны, – это появление атомного оружия. Оно сформировало совершенно новую международную ситуацию, повлияло на политическое, экономическое и идейное размежевание, вскоре наметившееся как в Европе, так и в послевоенном мире в целом.
– Были ли удовлетворены лидеры антигитлеровской коалиции – советские и западные – итогами войны?
– Я бы этот вопрос разделил на две части. Первое: главная цель, которая их сплотила, – разгром нацизма, представлявшего опасность для всех, – ими была достигнута. И прежде всего благодаря тому, что в годы войны лидеры антигитлеровской коалиции не занимались выяснением отношений (чей вклад больше был, чей меньше и т.д.), а объединили свои усилия в борьбе с общим врагом. При этом и президент США Франклин Рузвельт, и британский премьер Уинстон Черчилль безоговорочно признавали огромную роль Советского Союза в победе, что было зафиксировано в ходе всех конференций «Большой тройки».
А второе: нужно понимать, что совместный разгром главного врага не устранил тех противоречий, которые существовали на протяжении нескольких предшествующих десятилетий,
– Как вы считаете, была ли возможность продолжить сотрудничество СССР и Запада или холодная война была неизбежна?
– Противостояние наметилось вскоре после войны. Иосиф Сталин увидел за собой большую силу, ведь Советский Союз никогда ранее такой мощью не обладал. До войны Сталин ни с кем из мировых лидеров не встречался, а теперь он не только почувствовал себя человеком, способным на равных вести переговоры с Рузвельтом и Черчиллем, но время от времени ощущал, что его голос даже более весом, чем их. И вот летом 1945 года он попадает в Потсдам, где Рузвельта уже нет – вместо него приезжает какой-то неизвестный ему «профессор» из Вашингтона, причем довольно жесткий. Черчилль, с которым, как полагал Сталин, он может находить общий язык, проигрывает на выборах и покидает переговоры, его сменяет новый премьер Клемент Эттли. Думаю, все это повлияло на Сталина – и его общее недоверие к западным лидерам, которое и без того было немалым, резко возросло.
Точно такие же настроения царили за океаном. В Вашингтоне хотели подкрепить свою экономическую и военную мощь политическим влиянием в мире. Там многие считали, что Рузвельт был слишком мягок по отношению к Москве, и поэтому всячески приветствовали «ястребиные» нотки в политике нового президента Гарри Трумэна.
Я бы отметил вот еще что: сама война, а затем первенство в получении ядерного оружия резко усилили претензии со стороны Вашингтона. На место изоляционизма пришла идея мирового господства Соединенных Штатов. Их конкуренты в западном мире были ослаблены, и Вашингтону выпал шанс, упустить который он не хотел.
Давайте не будем забывать, что Вторая мировая война породила, если хотите, привычку использования военной силы. Иллюзия, что с помощью военной силы можно не только побеждать в войне, но и решать возникшие проблемы в мирное время, лишь окрепла. Ядерный век начался с представления о том, что обладание особыми видами оружия позволяет добиться доминирования на международной арене. Это представление до сих пор определяет характер гонки вооружений в мире…
– Были ли у западных союзников планы развязывания войны против Советского Союза? И если да, почему они не осуществились?
– Известно, что у англичан был такой план, его потом нашли в архивах, под названием «Немыслимое». Он заключался в том, чтобы использовать германские войска, которые сдались западным союзникам, против Советского Союза. Но этот план не встретил поддержки в Вашингтоне – прежде всего потому, что это был нереалистичный сценарий. На мой взгляд, он скорее подтолкнул бы к действиям тех, кто в Москве предлагал Сталину двинуться до Ла-Манша, чем позволил бы коллективному Западу добиться успеха на «восточном направлении».
Однако в целом такого рода планы существовали, в первую очередь у военных. И особенно был велик соблазн реализовать их, применив атомное оружие. Тем не менее думаю, что конкретного, практического желания начать войну против нас на Западе не было. По крайней мере на уровне высшего политического руководства. Если даже какие-то сценарии прорабатывались, то после появления у нас атомного оружия пришлось о них забыть.
– Почему, с вашей точки зрения, американцы не воспользовались ядерным оружием в тот период, когда оно было только у них? Почему они не применили его в отношении СССР?